Арно Делаланд - Десять басен смерти

Никакого эффекта.

Щелк-щелк-щелк?

Пьетро смотрел на пистолет.

В это время Бомарше, не желающий терять времени даром, развлекался в меру своих сил.

– Вот видите, мадемуазель д'Эон… Мы здесь вдвоем… Ночью, в этих кустах…

Бомарше обнял его за талию. Шевалье высвободился.

– Какая дерзость!

Получив отпор, Бомарше не настаивал. Он улыбнулся.

Д'Эон пожал плечами.

Драматург вздохнул и вновь посмотрел в сторону Пьетро.

– Ай! – прошептал он.

– В чем дело?

– Идут, – сказал Бомарше, подбородком указывая на укрытие Виравольты.

Приближался часовой. Он был пока еще в нескольких метрах от тюремной башни, где, прижавшись к стене, стоял венецианец. Бомарше поморщился. Они с д'Эоном не сводили с часового глаз.

– Надо что-то предпринять! – выдохнул д'Эон.

– Да, но что?

– Не знаю! Свистите!

– Свистите, как это – свистите?

Он покачал головой, скорчил презрительную гримасу и пригнулся.

– Скорее! Скорее!

Бомарше поднял камешек. Выйдя из укрытия, он энергично бросил его часовому вслед, затем вновь отступил в кусты.

– Это все, что вы придумали?

Бомарше опять скорчил гримасу.

– Иногда у вас довольно вялый стиль, – проворчал д'Эон.

Камешек гулко ударился о стену замка. Тут же факел изменил направление движения; встревоженный часовой пошел назад. Он остановился на расстоянии нескольких метров и прислушался. Бомарше и д'Эон затаили дыхание. Факел раскачивался из стороны в сторону. Человек вглядывался в темноту. Холодный ветерок теребил листву каштанов.

Щелк-щелк-щелк.

Пьетро выбивался из сил, все еще целясь в направлении окна.

Часовой вновь пустился в путь и уже подходил к месту где стоял Виравольта.

На этот раз Пьетро расслышал его шаги.

Ну же! НУ!

Он изо всех сил нажимал на спусковой механизм.

Часовой почти поравнялся с Виравольтой, когда крюк, вибрируя, вылетел вверх.

Трос моментально ослаб, металлический коготок перелетел сквозь открытое окно и приземлился внутри. Пьетро потянул на себя, и крючок с первой попытки вонзился в оконный выступ. Венецианец оперся о стену. Теперь ему оставалось лишь повернуть собачку в другом направлении, и трос начал втягиваться обратно в патронник, плавно поднимая Пьетро вверх. Из-за угла тюремной башни появился часовой. Его факел проплыл прямо под ногами Виравольты. На мгновение он вновь задрожал, как будто человек что-то почувствовал. Затаившийся в кустах Бомарше вздрогнул; д'Эон взял его за руку. Но Пьетро был вне опасности. Тучу пронесло, и вновь вышла луна; они едва успели заметить ногу Виравольты, тут же исчезнувшую внутри.

– Удалось! – сказал Бомарше.

– А теперь что? – спросил д'Эон.

– Поступим в соответствии с его распоряжением. Подождем сигнала.

Виравольта поспешно спустился на каменный пол замка.

«Ну вот. Это было прос…»

Он замер.

В него целились три пистолета.

Он сокрушенно улыбнулся.

Человек в капюшоне с иронией произнес:

– Добрый вечер.

Доставленная в замок в собственной карете, Анна Сантамария находилась сейчас в огромном зале на последнем этаже. Ей навстречу вышел лично Стивенс. К ним присоединился Баснописец. Она стояла среди своих похитителей со связанными руками и белой повязкой на глазах, беспокойно поводя носом в их направлении. Одна прядь упала ей на лоб. Грудь вздымалась при каждом вдохе. Стивенс забрал кинжал венецианки. Сейчас он лежал на столе, стоявшем в центре помещения.

– Ну и… где я? – произнесла она дерзким тоном. – И кто пускается столь низко, похищая беззащитных женщин?

Стивенс улыбнулся.

– Беззащитных… Это еще как сказать.

Баснописец сидел чуть поодаль, рядом с камином внушительного вида, подперев подбородок рукой в перчатке. Время от времени он машинально тер сапогом по пятнам от пыли и пепла на полу. На железных каминных крюках были подвешены воздуходувный мех и воспламеняющаяся головешка. На высоком потолке виднелись массивные дубовые перекрытия. Зал освещала старинная люстра, цепью прикрепленная к кольцу на северной стене. На южной стене висела потертая шпалера, изображавшая охотничью сцену в Сен-Жермен. С восточной стороны за малиновыми шторами скрывалось другое крыло здания. Посреди комнаты на пыльном ковре стояли стол на витых ножках и шесть стульев. Наконец, в углу, на бюро с парными канделябрами, были разложены планы. Через окно доносился шум ветра, можно было разглядеть луну и верхушки деревьев, а далее – крыши и колокольню Эрбле.

Стивенс подошел к Анне и погладил ее по лицу. Она отвернулась.

– Ну, ну, моя дорогая, моя мегера,… Спокойно.

Он повернулся к Баснописцу.

– Вы схватили лакея, но не смогли заполучить господина… И решили отыграться на супруге?

– Ла… лакея? Господина? О чем вы? – спросила Анна.

– У меня есть свои планы. Раз она в наших руках, Виравольта сделает все, что необходимо. Он сдастся, жертвуя собой, или же станет служить нашим интересам. Не беспокойтесь и позвольте мне продолжать игру. Поле боя будет расчищено, как вы того хотите, и мы вместе нанесем роковой удар.

– Кто вы?! – закричала Анна. – Где Пьетро? Где мой сын? Стивенс оглядел ее с ног до головы. От ее красоты дух захватывало. Щеки горели, и это почти животное исступление делало ее еще прекраснее.

– Раз вам угодно, давайте познакомимся.

Стивенс погладил розу, приколотую к его костюму.

Red for Lancaster, white for the York.

Он снял повязку с глаз Анны.

Она едва сдержала крик, когда лорд Стивенс с улыбкой положил руку ей на плечо.

– Пожалуйста, моя дорогая. У вас чудесные глаза, это бесспорно… От любви к вам можно умереть, прелестная маркиза… Они зеленые, голубые или карие? Всего понемножку, в зависимости от освещения… Удивительно… И если бы только одни глаза…

– Стивенс, – перебил Баснописец. – Не валите все в одну кучу.

Стивенс лукаво улыбнулся.

– Совершенно очевидно, что не вам удастся воспользоваться ею в том смысле, который имею в виду я.

Баснописец промолчал.

Стивенс снова посмотрел на Анну:

– Дорогая моя, я позабочусь о том, чтобы ваш загородный отдых здесь оказался приятным. А если вы будете благоразумно себя вести, то я смог бы даже снять ваши…

Он запнулся. В дверь глухо и настойчиво стучали.

Стивенс выругался:

– Ну, что там еще! Да!

Дверь распахнулась, за ней стоял Этьенн. Изобразив ироничный реверанс, он облизал губы и сказал:

– Здесь Черная Орхидея.

Стивенс и Баснописец переглянулись.

У Анны замерло сердце.

– У вас еще есть время удрать, – сказала она насмешливо.

– В… Виравольта? – переспросил Стивенс недоверчиво.

– Под надежной охраной, – елейным голосом уточнил Этьенн. – Он пытался проникнуть в замок… Мы посадили его в камеру.