Лора Роулэнд - Интимный дневник гейши

— Крыса! — крикнул Хирата, маня его рукой.

Мужчина подошел к Хирате и ухмыльнулся, обнажив гнилые зубы.

— Добрый день, — проговорил он со странным деревенским акцентом и поклонился. Обезьяна последовала его примеру. — Как вам последняя находка для моего шоу?

Крыса держал шоу уродцев, в котором участвовали необычные животные и люди с физическими изъянами, и рыскал по всей Японии в поисках новых аттракционов.

— Великолепно! — Хирата потянулся, чтобы погладить обезьяну по голове. — Где ты ее раздобыл?

— Не трогайте ее… она кусается, — предупредил Крыса, дернув за веревку, когда обезьяна заверещала на Хирату. — Она из Тохоку. Можно сказать, моя землячка. Я вырос на Хоккайдо, вы же знаете.

Хирата знал, что Крыса родом с северною острова, известного холодными зимами и обильной растительностью на телах тамошних жителей.

— Кстати, о Хоккайдо, — сказал он. — Я ищу кое-кого из тех мест. — Между прочим, любовник госпожи Глицинии может быть так же волосат, как Крыса, и бреется, чтобы раствориться среди жителей Эдо. — Ты в городе не сталкивался с кем-нибудь из земляков?

Крыса в прошлом собирал новости, считался надежным информатором, и Хирата надеялся получить ниточку к любовнику Глицинии, но тот покачал головой:

— Много лет не слышал, чтобы сюда залетал кто-нибудь с Хоккайдо. Насколько мне известно, я сейчас единственный в Эдо.

— А тебе не доводилось знаться с проституткой по имени Глициния?

— Мне? Ну, нет! — Крыса сначала изумился, а потом расхохотался. — А-а, вы шутите. Даже если бы я мог позволить себе Ёсивару, тамошние женщины с воплями разбежались бы от меня.

Хирата почувствовал отчаяние — если даже Крыса ничего не знал о любовнике Глицинии, то тот здорово маскировался. Или страницы, купленные им у Горобэя, были, как предположила Рэйко, фальшивкой.

— Дай мне знать, если услышишь что-либо о человеке с Хоккайдо, особенно путешествующем с женщиной, — сказал Хирата.

— Сделаю. — Крыса поспешил со своей обезьяной дальше.

Хирата, которому не терпелось действовать, решил продолжить обход Фукагавы и проверить все лапшевницы, где могла укрыться госпожа Глициния со своим возлюбленным. Но сначала он навестит родителей и выяснит, велики ли шансы на брак с Мидори.

Толпы чиновников входили и выходили из имения Сано, движимые стремлением бросить подозрение на своих врагов. Они осаждали Сано нелепыми обвинениями, и к десяти утра он уже едва собой владел. Наконец, надев уличную одежду и взяв мечи, он покинул дом, чтобы найти единственного человека, который мог сказать ему, как различить правдивые и ложные слухи.

День был холодным и унылым, небо напоминало грубый, заляпанный холст, во влажном воздухе висела густая копоть. Под замком Эдо серо-стальная река и каналы извивались среди однообразного городского пейзажа. Прикрытые дымкой вершины гор на горизонте скрадывали расстояние. Сано шел мимо торопящихся чиновников и патрульных солдат, спускаясь по образованным каменными стенами переходам замка. Лица у всех соответствовали погоде. Сано прибавил шагу, испытывая возбуждение от всеобщей суматохи, порожденной убийством правителя Мицуёси; он почти ощущал разлитый в воздухе запах надвигающихся перемен. Войдя во дворец, он пошел к укромной его части, куда впервые попал много лет назад.

Здесь, спрятанная в лабиринте коридоров, правительственных кабинетов и приемных комнат, располагалась штаб-квартира мецукэ. Разведывательная служба Токугавы занимала помещение, жалкие размеры которого маскировали ее могущество. В выгородках, образованных ширмами из дерева и бумаги, мужчины курили трубки и изучали висящие на стенах карты; они беседовали или рассматривали бумаги, разложенные на столах, заваленных свитками, коробочками для писем, книгами и принадлежностями для письма. Сано шел, сопровождаемый взглядами и шепотом.

В последнем отделении сидел самурай, одетый во все черное. Он поднял глаза от толстой книги и поклонился:

— Приветствую, сёсакан-сама.

Сано поклонился в ответ:

— Приветствую, Тода-сан.

Иккю Тода был старшим агентом службы и имел настолько непримечательную внешность, что Сано мог и не узнать его, столкнись они где-нибудь еще. Ни низкий ни высокий, ни толстый ни худой, ни старый ни молодой — пустые глаза смотрели с лица, которое никто не заметил бы в толпе. Сано консультировался с Тодой по прежним делам, и однажды тот рассказал, как шпионил за одним чиновником, заподозренным в измене. Чиновник так и не узнал Тоду, хотя оба они работали во дворце и сталкивались в коридорах каждый день, и он умер на лобном месте, не подозревая, кто его туда отправил.

— Не могли бы вы уделить мне немного времени? — спросил Сано и подумал, что и сам однажды может стать ничего не подозревающей добычей агента мецукэ.

— Конечно. — Тода указал Сано на место рядом с собой. Бесцветный голос и вялые жесты выдавали в нем человека, постоянно пребывающего в естественной для него апатии. — Полагаю, ваш визит связан с расследованием убийства правителя Мицуёси?

— Да, — подтвердил Сано.

— И вы пришли ко мне, потому что вас завалили сплетнями.

Сано усмехнулся, не уставая поражаться осведомленности Тоды. Тот тоже улыбнулся.

— Удивительно, как высоко вы поднялись со времени нашей первой встречи, — сказал Тода.

Они познакомились во время первого дела Сано, связанного с убийством, когда он обнаружил заговор против сёгуна и пришел в замок Эдо, чтобы доложить о нем мецукэ.

— Пройти от своевольного полицейского, который на свой страх и риск отстаивает справедливость, до Благороднейшего Расследователя Событий, Ситуации и Людей его превосходительства — немалый успех, — заметил Тода. — Просто чудо, что вы держитесь на этом месте четыре года, особенно учитывая сколько неприятностей валится на вашу голову.

— И все-таки это не идет ни в какое сравнение с тем чудом, что вы до сих пор занимаете важный пост, несмотря на все свои проблемы, — не удержался Сано.

Тода тогда не поверил в заговор, и сёгун наказал всю службу мецукэ за неспособность серьезно отнестись к угрозе. Агентов понижали в должностях, выгоняли, казнили, а Тода каким-то образом уцелел. Сано подозревал, что ему были известны тайны многих представителей высших эшелонов бакуфу, и он шантажом заставил их встать на свою защиту.

— Нам обоим повезло, — самодовольно улыбнулся Тода.

— Везение не может продолжаться вечно, — отозвался Сано, — но, возможно, нам удастся удержать удачу за хвост, работая сообща.

Выражение лица Тоды не изменилось, но Сано почувствовал, как мужчина напрягся при намеке, что ему лучше оказать Сано содействие, о котором тот собирается попросить. Агенты мецукэ обычно утаивали информацию. Им нравилось располагать сведениями, о которых не подозревали другие, они ревниво охраняли свое уникальное могущество, ставя себе в заслугу удержание Японии под контролем бакуфу. Но порой это выходило им боком.