Сергей Фадеев - Алый цвет зари...

Только на рассвете Ленька забылся тяжелым, полным кошмаров сном. За ним гнались менты, какие-то мрачные типы в длинных черных плащах, его били, пытали, прижигали сигаретами, а бесстыдная шлюха Танька Косая почему-то целовала его взасос, хотя всем было известно, что она никогда не целуется по причине гунявого рта.

Проснулся Впалый часов в восемь утра. Дом собирался на работу. Хлопали входные двери, вверх-вниз ползал старый скрипучий лифт. Чтобы не попадаться никому на глаза, Ленька решил выждать часок. Он знал: после девяти в течение часа будет довольно спокойно, пока домохозяйки и бабули не поплетутся за покупками в ближайшие магазины.

Справив малую нужду в дальнем углу чердака, Ленька позавтракал черствой заплесневелой краюхой хлеба. В подъезде вроде все поутихло. Можно было трогаться в путь. Кольцо Впалый решил спрятать здесь же на чердаке, от греха подальше. Он нашел глубокую трещину в стропилах и засунул кольцо туда, заметив, что камень сияет как-то по-новому, вроде темнее стал. Да бог с ним, главное, чтоб за него бабки отвалили хорошие!

Адреса Пашки Зайца он, конечно, не знал, хотя тот ему его, помнится, диктовал. Но Ленька был уверен, что в их старом доме в прежней квартире кто-то из большой многодетной семьи Зайцевых остался и что следы его там непременно отыщутся.

В бесплатном сортире у метро «Университет» Леонид по возможности привел себя в порядок. Там можно было и обмылком разжиться, и чуть щетину сбрить. Что он с грехом пополам и сделал.

На его счастье, в метро ему тоже удалось проскочить. Словом, повезло. Доехал он до «Павелецкой», а там — пустяки, пешим ходом рукой подать.

Сердце у него екнуло и учащенно забилось, когда он остановился перед обшарпанной дверью бывшей коммунальной квартиры, где когда-то ютилось многодетное семейство Зайцевых. Сколько раз он проходил в эту дверь и стоял в коридоре, дожидаясь Пашку. Бывал он и в комнатах, конечно, только по праздникам или на днях рождения. Здесь же в коридоре он однажды, еще совсем ребенком, увидел совершенно голую тетку с огромной белой грудью — соседку Зайцевых Варвару Довлетову, сильно пившую и принимавшую кавалеров со всего микрорайона. Несколько лет в отроческие годы бесстыдная Варвара являлась ему в эротических снах…

Решительно дернув головой, Леонид отогнал нелепые воспоминания и решительно дважды надавил на кнопку звонка. Сделал он это машинально — таблички с надписью «Зайцевым — 2 зв.» на стене уже не было.

Дверь Леониду открыла женщина лет тридцати пяти, непричесанная и в мятом халате.

— Вам кого? — довольно сурово спросила она. Взгляд ее буравил испитую физиономию Впалого, украшенную следами нелегкой уличной жизни.

— Мне это… простите, мне бы узнать про Павла… ну, про Павла Зайцева. Он жил здесь, короче…

Женщина продолжала внимательно всматриваться, и постепенно суровое выражение на ее лице сменилось неким подобием дружелюбной улыбки.

— Дядя Леня, вы, что ли?! Вы, точно. Я вас узнала. Я — Машка Зайцева. Да чего вы тут стоите, проходите!

Она посторонилась, пропуская Леонида в чрево старой квартиры. Младшая сестра Павла — тут же вспомнил Впалый.

В бедно обставленной комнате, в углу которой стояла детская кроватка, Маша, усадив Леонида за обеденный стол, тут же сообщила ему последние новости из жизни своего семейства. Он узнал, что дядя Михаил помер, а тетя Нина живет под Москвой, в городе Троицке.

Она налила Леониду чашку жидкого чаю, поставив перед ним тарелочку с печеньем и банку со смородиновым вареньем, гордо заявив, что ягоды собраны на их «личной» фазенде. И осторожно поинтересовалась:

— Дядя Леня, а чего это вы такой… ну, обтерханный?!

В ответ Впалый философски заметил:

— Жизнь, Маша, штука непростая. Видать, у меня она не задалась.

Поахала Мария, посочувствовала и в конце концов записала ему на листочке телефон и адрес брата.

Павла он подкараулил на углу, когда тот возвращался с работы домой. Старый друг искренне обрадовался неожиданной встрече и, не обращая внимания на внешний вид Леньки, потащил его домой, где познакомил со второй женой — Светланой.

Уединившись на кухне, старые друзья под нехитрую, но обильную закуску распили подобающие данному случаю пол-литра «Праздничной» и вспомнили старое доброе время. Ни Пашка, ни новая жена его не подали виду, что их удивляет, смущает нынешний, мягко говоря, невзрачный вид Впалого. Он даже как-то оттаял у них в гостях. Когда мужчины вышли на балкон перекурить, Леонид наконец перешел к делу, поведав закадычному приятелю о событиях прошедшей ночи.

Пашка сразу сообразил, что речь идет о неслыханно дорогой вещи.

— Что мне делать-то с ней, Паш, ума не приложу?! По моей нынешней жизни мне от этой вещицы поскорее освободиться надо!

— Это ты верно, Леня, говоришь! Но вот что я тебе скажу. Свыше тебе знак дан через кольцо это! Кончать тебе надо с этим бомжеванием! Пить надо бросать! В нормальный мир вернуться! Ясное дело, кольцо это надо загнать какому-нибудь богатею, благо их сейчас развелось — на каждом шагу «Мерседесы»! А деньги с умом потратить на возвращение! Понял?!

Понимать-то Леонид все понимал, только не знал, с какого бока к делу приступить. О чем еще раз напомнил старому приятелю.

— Я тебе помогу! — подвел итог сказанному Павел. — Есть у меня на работе друг, Сашка, у него жена — ландшафтный дизайнер. Это, значит, у богатых она сады разбивает и за ними ухаживает. Попробуем через него на какого-нибудь олигарха выйти! Только кольцо твое надо перепрятать до поры до времени.

— А где?

— У меня, наверное, придется, если ты мне доверяешь…

— Да о чем ты говоришь, Паш! Да я тебе, как себе! Да я за тебя!.. — и Впалый махнул рукой — мол что тут говорить-то.

В одиннадцатом часу они добрались до улицы Обручева. Принявший ванну, побрившийся Леонид в старых Пашкиных джинсах и куртке, которая была ему великовата, чувствовал себя на седьмом небе.

Поднявшись на лифте на восьмой этаж, друзья открыли дверь на чердак и проникли внутрь. Внезапно вспыхнувший, в темноте подвала показавшийся очень ярким, свет мощного фонаря ослепил их.

— Ну, и который из вас Впалый? — спросил низкий грубый голос.

Ленька понял, что случилась беда. Знал он и то, что сейчас может произойти, и поэтому шагнул вперед и заслонил собой Павла:

— Я!

— Ну что ж, мил человек, добровольно покажешь, где кольцо сховал, или тебе помочь вспомнить?

«Черт с ним, с кольцом, — подумал Леонид, — легко пришло, легко и уйдет. Главное, я Пашку нашел! С ним не пропаду».

Но прежде, чем он успел что-то сказать, Пашка, бесстрашный Пашка — он всегда был таким, рванулся вперед, прямо на свет… Послышался негромкий хлопок, и Пашка, вскрикнув, тяжело рухнул на деревянный пол.