Светозар Чернов - Операция «Наследник», или К месту службы в кандалах

Берег насупротив города — не материк, а довольно обширный остров, охваченный рукавами реки, арабы зовут его Дезире эль-Захер (Остров цветов). В северной части, на каменистой и пыльной почве, растут одни пальмы; южная, где находилась Элефантина, завалена грудами мусора и обломков. Здесь находятся остатки двух храмов, из которых один сохранился довольно хорошо. Храмы были видны еще в конце прошлого столения. Они были окончательно уничтожены в 1822 году турецким губернатором Асуана, пожелавшим что-то построить из их материала.

Песчаная набережная, заваленная тюками какого-то товара, а на разукрашенных к приему почетных гостей мостках (пристани) толпа голых нубийцев и нубиек. Нубийки в одних передниках, представляющих собой пояс, к которому пришиты тонкие ремешки с кусочками красного воска или раковинами на концах, образующие довольно плотную бахрому. Волосы у них заплетены в мелкие косички и, чтобы они не расплетались, на конце каждой косички прилеплен шарик воска; кроме того, вся голова обильно смазана рицинусовым (касторовым) маслом и блестит издали, как покрытая лаком. Эти косички буклями свисают на щеки и по шее. Слегка татуированы, руки отчасти окрашены в оранжевый цвет листьями хны, края век натерты сурмяным порошком. У здешних мужчин голова выбрита и только на макушке клок волос, заплетенный в несколько тонких косичек.

Опоясанный пышными пальмами город довольно живописен. Здесь томился в изгнании сатирик Ювенал.

Пересекающие русло Нила исполинские глыбы гранита издали чернеют и сверкают на солнце, как спины купающегося стада слонов. Светлые верблюды с красными седлами.

20 (2) ноября, вторник

Яхта наследника пришла в Асуан в 14.00. Температура достойна тропиков. На городской пристани мудир (местный губернатор) Махер-бей, английский полковник Каннингем с батальоном негров-суданцев из освобожденных рабов в почетном карауле. Одеты в темно-синие мундиры с белыми стоячими воротниками. Николай обошел караул перед фронтом.

Пападакис встречается здесь с Зорабалсом, допрашивает его и узнает о подводной лодке.

Дамы были оставлены на дхабии и принимают участие в приеме гостей. Николай рад их присутствию, и приглашает сопровождать их при осмотре порогов. Ландезен пытается отговорить их от этого, убеждая, что они террористки, Николай возражает, что у них нет оружия, а если их кавалеры действительно террористы, то они будут в качестве заложниц. В разговоре должен участвовать Пападакис.

Джорджи еще раз лезет к Пенелопе и опять получает отпор. Его злит ее привязанность к Наследнику. Пападакис делает ей выговор за то, что она смеет отвергать греческого принца. «Вы не уважаете молодую греческую монархию!» — «Чего ее уважать, если мы сами навязали вам короля!».

Владимиров и Фаберовский объезжают пороги на верблюдах. Выезжают из ворот города и направляются прежде всего на юго-восток к древним каменоломням. За Асуаном быстро начинается пустыня. Дорога вдоль порогов идет долиной, из тонкого серого песка кое-где вырастают каменная глыба или могильная часовня с куфической надписью. По дороге проезжают мимо обширного магометанского кладбища. От мусульманского кладбища дорога начинает подниматься в гору. Через полчаса езды они уже среди старинных каменоломен, откуда брали материал (сиенит) для построек и в особенности для статуй и обелисков. До сих пор видно идущие по одной линии дыры, в которые забивались клинья сухого дерева, поливаемые затем водой. Здесь же виден обелиск, лежащий на земле. Одним боком он остался неотделенным от скалы и брошен из-за трещины около верхушки. Красновато-желтый песок, надвигаются бесформенные возвышенности с дикими скалами, теснящими друг друга. Пороги остаются справа, невидимые за возвышенностями.

Отсюда дорога спускается в глубокое ущелье и идет параллельно с Нилом на юг. С обеих сторон подымаются прихотливых форм глыбы базальта и гранита, среди которых живут гиены и шакалы. Едут довольно долго этим ущельем и начинают уже под влиянием жары и беспокойного шага верблюдов ворчать, когда после одного крутого поворота оказываются на склоне высокого холма, откуда открывается вид на Нил, разбившийся на сотню протоков, и остров Филе, находящийся в начале порогов и лежащий почти у ног путешественников.

«Вид Филе очарователен. Этот остров, со своими храмами и зеленью, всплывает над рекой, как чудное видение, как мираж, оставшийся со времен фараонов, с зелеными капителями своих колонн, мешающихся с живыми капителями пальм, с разноцветными фронтонами храмов, осененных роскошной листвой тропической растительности, с резными пилонами и гранитными лестницами, спускающимися в Нил среди кактусов, бананов и гигантских камышей.

Маленькая гавань Махатта, расположенная на правом берегу Нила, напротив Филе и сейчас же над порогами, кишит народом. Сотни лодок и барок всякого размера стоят у берега и погружаются. Пристань для перегрузки товаров, минующих катаракты, именуется на картах Эль-Бербе. Здесь, в тени сикоморы, отдыхая от работ по транзиту, суетились и горланили берберы со всевозможными диковинками.»

Нил потерял свой желтый египетский цвет и течет здесь голубой и прозрачный. На песчаной отмели по колено в реке неподвижно стоят розовые фламинго.

Их догоняет поезд, на котором едет Николай. Дамы машут платочками в окна. В Шеллале пароходная пристань у железной дороги. Здесь стоит большая яхта хедива, на которой предполагалось подняться дальше ко вторым порогам.

При взгляде с Филе на юг лежит Нубия. С этой стороны Нил бирюзового цвета, широк и спокоен, как озеро в тихую погоду. Он течет медленно, едва заметно, мимо пирамидальных холмов, уходящих вдаль и сливающихся с синевой горизонта. На востоке крутой берег зарос непроходимым лесом. Частые пальмы, опутанные ползучими растениями, плотной стеной стоят над рекой и скрывают начинающуюся за ними каменистую пустыню, идущую к Красному морю. С запада виден остров Бига, обрушившийся в Нил, как страшная гранитная лавина. Громадные глыбы камня, почерневшие на солнце, округленные ветром и подточенные ежегодными наводнениями, нагромождены одна на другую и спускаются грядами в воду. Местами стоящие одинокие пальмы лишь усиливают дикую красоту этого пустынного, мертвого озера. На севере Нил останавливается как бы в нерешительности перед порогами и исчезает за стеною скал. Цепь позолоченных лучами солнца песчаных гор замыкает горизонт.

Нил здесь не река, а озеро без предшествующего и последующего течения, стиснутое кольцом из темных скал и валунов, неширокое, глухое озеро, из середины которого горбом подымается каменный остров, увенчанный развалинами храмов; вода с зеленоватым оттенком гладка как зеркало и сравнительно прозрачна.