Светозар Чернов - Операция «Наследник», или К месту службы в кандалах

«Эту книгу можно читать с любого места», — сказали мы в прошлый раз, когда выпускали в свет — нет, не начало! Наоборот — конец серии историй о тайных агентах Владимирове и Фаберовском. И не наврали. Более того, настоятельно рекомендуем: начинайте читать с любого места. Почему? Это неизвестно. Просто мы знаем, что так удобнее. Если же вы, читатель, по природе своей устроены так, что вам непременно нужен строгий хронологический порядок, и вдобавок, чтобы все действующие лица были заранее вам представлены, если вы страдаете, ощущая, что чего-то не поняли — закройте скорее эту книгу и не портьте себе характер.

Как мы посмели начать историю с конца? Кто дал нам право публиковать незаконченную рукопись? Как у нас хватило нахальства так жестоко поступать с читателем? Но вот же мы и говорим вам: читайте с любого места. Не потому, что сюжет неважен. Как раз он важен в первую очередь. Но только ни за что вы в нем не разберетесь, если попытаетесь действовать по правилам. Нет здесь никаких правил и быть не может. Как нет начала и нет конца у серии «Тайные агенты». Совершенно безразлично, познакомились ли вы с этими господами с финальной книги «Три короба правды, или Дочь уксусника» или же делаете это только сейчас. Потребуется только немного терпения, чтобы все незнакомое, непонятое и черт знает, откуда взявшееся, стало ясно, понятно, знакомо, как свое.

Теперь, наконец, мы перестанем морочить голову тем, кто только еще знакомится с автором. Это незаконченная книга. Автор умер. Вернее, умерла половина автора, Степан Анатольевич Поберовский. Вторая же половина Светозара Чернова, Артемий Владимиров, уперлась: Светозара Чернова, в том его виде, в каком шла работа на квадрологией, нет более на свете, а значит, книга дописана не будет. «Я могу дописать, — говорил Владимиров на просьбы и мольбы, — но тогда это будет другая книга». По зрелом размышлении подумалось: а ведь верно, это была бы другая книга — у нее был бы один голос вместо двух. Тогда как на самом деле…

Тем временем, мир тайных агентов уже существовал, и сами тайные агенты уже жили во плоти — не то интриганы — провокаторы, не то жертвы, с которыми так не хотел иметь дела директор Тайной полиции Петр Николаевич Дурново, «ибо сделать Владимиров и Фаберовский могут все, но лучше продать душу дьяволу, чем связываться с ними». Словом, история уже стала реальностью. То, чего в ней не было, додумывалось на ходу само. И даже более: оказалось, что пропущенные места придают сюжету динамики, интригуют, заставляют читателя погружаться в созданный автором мир и там действовать самостоятельно — одною силой своей фантазии. Тогда было решено: публиковать все, как есть. Начать с самого законченного. Самым законченным оказался последний роман серии — «Дочь уксусника». Теперь перед вами предпоследняя часть квадрологии: «К месту службы в кандалах, или Операция “Наследник”».

И эту книгу можно читать с любого места.

1 октября 1889 г.

Иркутск

Начальнику Жандармского Управления

Прошу сообщить мне местонахождение высланных 1888 году Якутск известных вам купеческого сына Артемия Владимирова и мещанина Степана Фаберовского.

Директор Дурново [1] Петр Николаевич Дурново (1835–1918) — начальник заграничной агентуры Министерства внутренних дел, директор Департамента полиции

Из Иркутска № 1817.

Директору Департамента полиции.

Упоминаемые личности телеграмме Вашего Превосходительства отправлены Якутск июле сего года, где находятся по сей день.

Полковник фон Плато.

5 октября 1889 года

Иркутск

Начальнику Жандармского Управления

Встречая надобность в личном объяснении с известными вашему превосходительству Артемием Владимировым и Степаном Фаберовским имею честь просить Вас, милостивый государь, пригласить их к себе и, снабдив деньгами на дорогу, предложить им немедленно выехать в Петербург. По прибытии в Петербург Владимиров и Фаберовский не должны никому сообщать о цели своего приезда и между 6–7 часами вечера явиться ко мне на квартиру по Владимирской площади и представить в удостоверение своих личностей письмо от Вас. Для приезда и жительства Владимиров и Фаберовский должны быть снабжены документами, по которым они проживают в Якутске и по коему они могли бы беспрепятственно жить в Петербурге, но отнюдь не проходным свидетельством. Сохраняя поездку Владимирова и Фаберовского в строгой тайне, я покорнейше прошу Ваше превосходительство о дне их выезда из Иркутска уведомить меня шифрованной телеграммой.

Директор Дурново

Худой высокий человек в овчинном полушубке с уханьем колол дрова у крыльца дома, где помещалась якутская женская прогимназия. Несмотря на то, что на дворе царил февраль и морозы ничуть не желали слабеть, полушубок его был расстегнут, от пара, идущего изо рта, борода его обросла сосульками, малахай сбился на затылок, а стекла многажды чиненных очков в золотой оправе покрылись инеем. Утомившись, он бросил колун на утоптанный снег и оглядел высоченную поленницу, крепостной стеной окружавшую дом гимназии. Он вышел со двора на широкую улицу, снял с носа очки и потер рукавицей его и замерзшую от очков переносицу. По наезженной санями улице, вдоль желтой от навоза разбитой колеи, шел, постоянно спотыкаясь и переваливаясь с ноги на ногу словно пингвин, толстенький человек в тулупе.

— Степан! — крикнул толстяк худому. — Фаберовский! Бросай ты свою ерунду! Пошли домой ужинать.

Это был Артемий Иванович Владимиров, бывший агент Заграничной агентуры, сосланный сюда в Якутск вместе с Фаберовским административным порядком и снимавший теперь вместе с ним мезонин в одном из домов на Береговой улице. По разрешению и.о. якутского губернатора Осташкова им обоим в виде исключения было разрешено нарушить пункт 21 «Положения 1882 года о ссыльных и ссыльнопоселенцах» — им было дозволено занять места на государственной службе, места швейцаров при якутских гимназиях. С тех пор весь Якутск узнавал Артемия Ивановича по его головному убору — купленной на рынке у солдата фуражке, обшитой галунами из скрученной жгутом старой рыболовной сетки. При этом Артемий Иванович руководствовался не столько формальными установлениями, сколько полетом собственной фантазии, а гимназическое начальство, которое никогда прежде не видело у себя в Якутске сотрудников Заграничной агентуры, считало, что так и нужно, почему протестовать не решалось.