Наталья Бессонова - В рабство – на экскурсию

— А площадь назвали в честь султана Ахмеда — Султанахмет…

— Или Ахмадие…

Надежда попыталась представить, что здесь нет зданий, нет аллеи, нет этого замечательного фонтана… но у нее ничего не получилось, несмотря на ее богатую фантазию.

— На поле ипподрома размещали монументы и статуи, привезенные со всех концов империи. До нашего времени сохранилось только эти три… Вот самый древний монумент в Стамбуле — египетский обелиск шестнадцатого века до нашей эры, доставленный из Луксора по приказу Константина Великого. — Юрий кивнул на высокий монумент, к которому они подошли. — Рельефы на его поверхности были выполнены византийским резчиком, который с точностью передал египетские иероглифы, значения которых, скорее всего, даже не понимал.

— Ты так подробно рассказываешь! Откуда такие глубокие познания?

— Да нет, не особенно и глубокие… В прошлую командировку выдалось свободное время, попал на обзорную экскурсию. А потом еще почитал немного, заинтересовался…

— Ну, тогда ты будешь моим гидом!

— Да я уже твой гид! — смеясь, согласился Юрий. — Так вот, сударыня, обратите внимание на следующую достопримечательность, — они поравнялись с виднеющейся из ямы витой колонной, огороженной декоративной кованой решеткой, — перед вами — античная Змеиная колонна из храма Аполлона в Дельфах. Была воздвигнута в память победы над персами в пятом веке до нашей эры. Отлита, между прочим, из бронзовых щитов павших врагов.

— Да это уж, наверное, домыслы и мифы более позднего времени, — предположила Надежда.

— Ну почему же?.. Исторический факт! Как вы недоверчивы, сударыня, — по-детски обиженно возразил Юрий и замолчал.

— Ну ладно, ладно, не буду больше! Продолжай.

— Три свившиеся в колонну змеи когда-то держали на головах золотую чашу, которая пропала еще в античные времена. Змеиные головы потерялись в восемнадцатом веке. Позже одна из них была найдена и теперь хранится в Археологическом музее. Я ее видел… Если время позволит — сходим.

Осмотрев колонну в виде переплетенных между собой безголовых змей, направились дальше.

— Сударыня, мы подходим к третьему древнему монументу, дошедшему до нашего времени, — продолжал Юрий, — это так называемый Колосс, обелиск византийской работы, сложенный из каменных блоков. Его высота более двадцати метров. Монумент был облицован позолоченными бронзовыми листами, которые содрали и переплавили крестоносцы, грабившие город в тринадцатом веке. Выбоины на обелиске — это точки крепления бронзовых пластин.

Надежда обратила внимание на небольшие квадратные углубления на поверхности Колосса.

— Во времена правления османов для горожан здесь устраивались представления с участием акробатов и канатоходцев, а канат натягивали между двумя этими обелисками, — продолжал Юрий.

— Здорово! Вот это я могу себе представить! Народ искал развлечений на городской площади. Телевизоров-то не было… Глашатаи, наверное, созывали горожан на представления, как в сказке: «Жители сказочного королевства, а, жители сказочного королевства…»

— Да, вероятно, примерно так оно и было…

Высокие раскидистые платаны, освещенные фонарями, отбрасывали длинные тени на тротуар.

Юрий взял Надежду за руку.

— Какие у тебя руки теплые, — удивилась она.

— Да ты продрогла! — согревая, он прижал к губам ее ладонь.

Осторожно обхватив Надю за плечи, привлек ее к себе.

— Надюша, я все еще… «малознакомый полковник»?.. А я с ума схожу… по тебе, — прошептал он с легкой хрипотцой.

«Я тоже, кажется, с ума схожу», — подумала Надежда.

— С ума сходить… вредно для здоровья, — сказала она невпопад первое, что пришло в голову, все еще пытаясь противиться своим чувствам.

— Серьезно? — тихо засмеялся он.

Его глаза были так близко, глядели в самую душу, а голос завораживал. Он обнял ее крепче, и она ощутила его тепло, услышала стук его сердца. Ей было очень уютно в его руках, сердце то замирало, то бешено стучало в груди. Его руки бережно обнимали ее, тихонько гладили волосы и плечи, а вкус его губ сладко кружил голову.

Где-то совсем рядом запела ночная птица. Шуршал разноцветными струями фонтан. Группа туристов прогуливалась по древней площади, фотографируясь на фоне светящихся струй. Их оживленные голоса слышались все громче.

— Юра, сюда идут, — прошептала Надежда и отстранилась.

— Вот ужас-то! — улыбнулся он. — Увидят, что ты с «малознакомыми полковниками» целуешься, — его счастливые глаза смеялись, и Наде снова показалось, что он похож на мальчишку, — что станет с вашей репутацией, сударыня?

— Да ну тебя! При чем тут репутация?.. Сколько нам лет? — спросила вдруг она.

— Думаю, не больше сорока… на двоих, — ответил Юрий, — да и какая разница! Возраст человека определяется не количеством прожитых лет…

— …а состоянием души, — перебила его Надежда.

— Так точно! Видишь, как мы с тобой друг друга с полуслова понимаем! Ладно? — он снова обнял ее, и опять она почувствовала легкое головокружение и волнение в груди. Ей очень не хотелось, чтобы Юрий заметил ее состояние.

— Эту фразу кто-то уже до нас придумал, — как ни в чем не бывало продолжила она разговор.

— Но ведь правильно придумал! Мы ведь с ним согласны? — скорее, утвердительно, чем вопросительно произнес он.

— Поздно уже. Иринка меня потеряла, наверное. Надо возвращаться, — спохватилась женщина.

— Да подождет твоя Иринка! — заявил Юрий, не желая ее отпускать.

— Юра, ну пойдем! Отпусти! — пыталась высвободиться Надежда.

— А вот не отпущу теперь! — весело сказал он, крепко держа ее в своих объятиях. — Все, попалась ты в сети, птичка-рыбка!

— Птичка-рыбка? А ты тогда кто? Рыба-кит?

— Рыба-кит! — согласился он, смеясь.

— Пойдем, Юра, я за нее волнуюсь.

— Надюша, ну что ты с ней нянчишься, как с ребенком?

— Юра, а она и есть ребенок! И она пережила… такое… Ты забыл? У нее сильный стресс, ей помощь нужна, внимание…

— Надюша, а по-моему, это ты пережила сильный стресс, и это тебе нужна помощь… и внимание. А для Ирины… это было всего лишь приключение, которое она сама же искала. К тому же, помощь девушка уже получает от специалистов — и медицинскую, и психологическую. И юридическую, между прочим!

— Напрасно ты так, Юра. Ты слишком строг, — заступалась Надежда за свою подопечную.

— Да нет, я не слишком строг… и, Надюша, я не удивлюсь, если эта девочка продолжит поиски приключений, опираясь на свой, богатый теперь, пусть и неудачный опыт.

— Ну почему ты так считаешь? — возмутилась Устинова.

— А это уже мне мой профессиональный опыт подсказывает, Наденька! Как я понял, с ее стороны это была неудачная попытка изменить качество жизни. В своем настоящем она не видит перспектив, а ей очень хочется чего-то этакого… сказочного, и чтобы без особых усилий! Богатый муж — это же находка! И пусть бы даже она была у него не единственной. Гарем? Ну и что! Поэтому она так легко попалась на удочку… к этим проходимцам. Ты, кстати, не спрашивала ее, о чем она во всей этой истории больше всего жалеет?