Наталья Бессонова - В рабство – на экскурсию

— Ну хорошо… В настоящее время Топкапы имеет статус музея и остается одной из величайших достопримечательностей Стамбула. Жизнь дворца была необычайно кипучей, но почему-то выпала из поля зрения общественности, в то время как гарем всегда являлся предметом праздного любопытства. А ведь тут имелось военное училище, более дюжины мечетей, десять двойных кухонь, пекарни, больницы, различные бани, площадки для занятий спортом и многое-многое другое! А сколько вкуснейших лакомств было изобретено местными кулинарами — это отдельная тема!..

Дворец Топкапы изначально служил только резиденцией султанов, но в середине шестнадцатого века, во время правления Султана Сулеймана, по настоянию его любимой жены Хюррем сюда перевели и гарем, достроив и оборудовав для этого специальные помещения. С гаремом связано много легенд и тайн, возможно, потому, что эта тема во все времена была закрытой.

Ирина внимательно слушала рассказ, что не мешало ей с интересом смотреть по сторонам.

— Последний гарем был закрыт в тысяча девятьсот девятом году, после отречения от престола Абдул-Хамида Второго. В современной Турции гаремов нет. Однако, — добавил, загадочно улыбаясь, экскурсовод, — это только по официальным данным. На юго-востоке страны, особенно в сельской местности, они до сих пор существуют. Хозяева современных гаремов — богатые люди: владельцы ковровых мастерских и фабрик, фермеры, которые могут достойно содержать нескольких жен и детей от них.

— А как же закон? — поинтересовалась возмущенная Надежда.

— По современному законодательству турецкому мужчине разрешается иметь только одну жену, однако ислам допускает многоженство. Чтобы соблюсти видимость законности, мужчины зачастую с первой женой вступают в брак в муниципальной конторе «Беледие» — подобие российского ЗАГСа, а со второй совершают никях — обряд исламского бракосочетания. Но чтобы взять вторую жену, нужно представить нотариально заверенное согласие от первой, чтобы взять третью — согласия от двух предыдущих… и так далее. Современные женщины неохотно идут на это, особенно городские жительницы…

— Ну а подробнее… про старину? — попросила Ирина.

— Про старину… гарем долгое время оставался запретным местом, куда чужаки проникнуть не могли. Мы можем судить о жизни в гареме лишь по свидетельствам немногих европейских путешественников и послов, которые сами-то не видели его даже одним глазком. В эту часть дворца не имел доступа никто из посторонних, даже высокопоставленные вельможи… и, тем не менее, путешественниками было записано очень много информации, но зачастую ошибочной! В семнадцатом веке жена британского посла в Османской империи, леди Мэри Монтегю, опубликовала свои «Турецкие письма», ставшие первым произведением светской женщины о мусульманском Востоке.

Первое, что приходит в голову обывателю при слове «гарем», — это сексуальные утехи падишаха. Но гарем прежде всего был его домом. Здесь же находился и образовательный центр. В гареме жили наложницы и дети султана, а еще — карлики, немые и шуты, которые прислуживали падишаху и его семейству. Гарем в султанском дворце называли «даруссаде», что переводится с арабского как «врата счастья». Арабское слово «harem» значит «запретное». Обитательницы гарема имели ограниченные связи с внешним миром. У каждой из них были свои конкретные обязанности, им приходилось придерживаться определенных правил и законов, которые во многих отношениях были не менее строгими и жесткими, чем в монастыре.

— Да? — удивилась Ирина.

— А ты как думала? — одобрительно заметила Надежда. — А еще они интриги плели… друг против друга.

— А как же без интриг? Конечно, плели, — подтвердил экскурсовод, — а иногда невестки и свекрови организовывали заговоры, чтобы поубивать друг друга! И это не всегда была просто женская борьба, это была борьба за трон империи.

— Вы сказали что-то про образовательный центр, — напомнила Надя.

— Да. Юных особ обучали исламу, грамоте, турецкой культуре, правилам хорошего тона, умению поддержать беседу, танцам, рукоделию, музыке, особенному «дворцовому» турецкому языку… Присматривали за наложницами калфы и евнухи. Только получив достойное образование, девушка могла стать наложницей.

— Так-то вот, Иринка! Твоего бы образования не хватило, — веселилась Надежда.

— Уклад жизни женщин целиком и полностью зависел от благосклонности падишаха. Султанские наложницы до начала девятнадцатого века не покидали пределов дворца и не покрывали свою голову паранджой. Покрывать голову они начали после восшествия на престол Махмуда Второго, который позволил им выезжать в свет, участвовать в увеселительных прогулках, — демонстрировал экскурсовод свои познания.

— Вот, в «увеселительных прогулках» можно было участвовать, — оживилась Ирина.

— Когда господину будет угодно, — заметила Надежда.

— Первоначально наложницы султана были бесправными рабынями, их покупали для гарема на невольничьем рынке. Если они не рожали господину наследников, то их перепродавали или отправляли в старый гарем, расположенный за пределами основного дворца Топкапы, где они доживали свои дни в забвении и слезах. Для матерей и сестер умерших или свергнутых султанов, а также бывших султанских приближенных, лишившихся его милости, был выделен старый дворец, или Дворец Слез. Сейчас в его зданиях размещается Стамбульский университет.

— Но, получив образование, они могли, наверное, стать не только наложницами, но и… сделать какую-то карьеру? — спросила Ирина.

— Дворцовые женщины до шестнадцатого века общественной жизнью не занимались. Первыми женщинами из гарема, которые выделились в обществе, стали жена Султана Сулеймана Хюррем и ее дочь Михримах.

— Да, я читала! — перебила Ирина. Но, похоже, больше ее интересовало другое. — И что же, всегда женщины в гареме жили на правах рабынь? И никакого просвета? Они же как царицы выглядят…

— Где — выглядят? — спросила Надежда.

— В кино…

— Они и на самом деле имели возможность красиво одеваться, — пояснил экскурсовод, — и даже, думаю, были обязаны это делать. Но… как они выглядели в действительности, никто не видел… В поздний период существования Османской империи наложницами становились свободные женщины. Они поступали в гарем с согласия родителей с целью сделать карьеру. Их больше не могли перепродавать, они имели возможность покидать гарем, выходить замуж, получив от султана солидное приданое. Таким образом, на протяжении почти пятисотлетнего существования султанского двора в Стамбуле нравы в нем постепенно изменялись и смягчались. Это в равной мере касалось жизни и наложниц, и принцев — братьев султанов. Были забыты и старинные обычаи, когда провинившихся женщин сбрасывали в мешке в пролив Босфор… Стамбульские султаны, за исключением Сулеймана, женившегося на Роксолане, никогда не вступали в брак, а наложницы были для них семьей, — их индивидуальный экскурсовод, похоже, был хорошо осведомлен о жизни гарема. Видимо, ему часто приходилось рассказывать об этом, отвечая на вопросы туристов.