Наталья Бессонова - В рабство – на экскурсию

Уже начинало светать за окном, когда она встрепенулась от неги.

— Мне пора идти. Иринка проснется, а меня нет!

— Ну и что? — удивленно спросил Юрий.

— Юра, ну неудобно.

— «Ах, что станет говорить княгиня Марья Алексевна!» — засмеялся он, вспомнив фразу из грибоедовской пьесы, — а ты напомни ей, как однажды проснулась в номере в Измайлово, а ее нет! Напомни-напомни!

— Она не забыла! Не буду я ей ничего напоминать! Девчонка и так натерпелась.

— А знаешь, ведь если бы не ее исчезновение тогда, то неизвестно еще, когда бы мы с тобой встретились.

Она присела на край кровати, сладко потянулась.

— Какая грация, — прошептал он, глядя на нее с нескрываемым восхищением.

— Да ладно тебе издеваться-то! — смутилась Надежда.

— Ну почему «издеваться»? Я любуюсь… Какая ты недоверчивая, — он привлек возлюбленную к себе.

— Ну что ты делаешь, мне же идти надо!

— Да, кажется, окончательно с ума схожу, — засмеялся он.

Она обняла его, снова отдаваясь в ласковый плен его объятий.

— Миленькая, ну не уходи! Разве тебе со мной плохо?

— Хорошо… а тебе? — спросила она, подумав при этом, что как-то уж слишком все хорошо…

— Да я с тобой… на седьмом небе, — ответил он, глядя ей в глаза.

— Юра, не обижайся! Я все-таки пойду.

— Жестокая! — с наигранным драматизмом в голосе произнес он.

— Я такая! — игриво проговорила Надя, звонко поцеловала Юрия в щеку, накинула халатик и вышла.

Тихо открыла дверь своего номера. Ирина спала. Надежда нырнула в постель. Каждая клеточка ее тела помнила его прикосновения и ласки. Она улыбалась, физически ощущая поселившееся в ее душе счастье, свернувшееся в груди теплым пульсирующим комочком и наполняющее собой всю ее целиком. «А все-таки после такого бурного проявления чувств надо побыть одной. Подумать, прийти в себя, опомниться, осознать и… снова в мыслях все пережить и прочувствовать», — подумала она и с этими мыслями уснула.

В девятом часу утра Юрий постучал в номер характерной дробью, но очень тихо. Надежда вначале подумала, что ей просто показалось. Она быстро поднялась, открыла дверь.

— С добрым утром! А я уже соскучился, — он подхватил ее, закружил, вынес в коридор.

— И я соскучилась…

— Я тебя разбудил?

— Нет, я уже проснулась. Ты так тихо постучал…

— Не хотел будить, если ты еще спишь. Если бы спала — не услышала бы.

«Какой заботливый, — подумала она, — интересно, он всегда такой?»

— Позавтракай со мной, — попросил он.

— Сейчас, только приведу себя в порядок.

— А ты не в порядке? — его глаза смеялись. — И что же привело ваш облик в такой беспорядок, сударыня?

Они завтракали на террасе, обмениваясь нежными взглядами.

Ей вдруг вспомнились слова Экзюпери о том, что любить — это значит смотреть не друг на друга, а в одном направлении. Надежда никогда не понимала до конца значения этой фразы, хотя общность взглядов считала очень важной. Сейчас же она смотрела в лучистые глаза Юрия, не отводя, как раньше, своего взгляда, и это было такое счастье!

— Как же мне не хочется никуда идти! — воскликнул он.

— Но надо… — сказала она.

— Пойду, — обреченно согласился он, — еще целое море дел!

Юрий уехал в российское консульство, пообещав вернуться за Ириной и Надеждой, самое раннее, к двенадцати часам: им предстояло поучаствовать в очередной очной ставке.

В начале двенадцатого раздался стук в дверь.

«Странно, как быстро Юра вернулся… и без звонка», — удивилась Надя и открыла дверь. На пороге стоял Китаец с забинтованной головой, а позади него — Арслан. Надежда похолодела, попыталась захлопнуть дверь перед носом незваного посетителя, но он успел поставить ногу в проем.

— Сюрпри-из! Что, не ожидала, кляча? — Костя зловеще посмотрел на нее и с силой ударил кулаком в грудь. Надежда отлетела внутрь комнаты, упала на пол рядом с кроватью.

— Ты посмотри, как они законспирировались! Прики-ид изменили! Перекра-асились! Думали, не найдем! — противно хихикал Китаец. — Партизанки-разведчицы! Две дуры! Или надеялись, что нас уже полиция замела?

Ирина вскрикнула, Арслан нанес ей свой отработанный удар в солнечное сплетение. Корчась от боли, девушка присела и замолчала, не в силах вздохнуть.

Незваные гости усадили женщин на стулья, к спинкам которых привязали их руки.

— Больно же! Зачем привязывать-то? — громко возмущалась Надежда, скорее для того, чтобы подбодрить побледневшую от страха Ирину, чем веря в сострадание мучителей.

— Обшманай тут, — приказал Костя Арслану, и тот со скоростью электровеника, если таковой существует в природе, перерыл все в номере, вытряхнул содержимое сумок и чемоданов на кровать. Нашел и выложил на журнальный столик паспорта, телефоны, деньги, зарплатную карточку Надежды.

Китаец звонил кому-то по мобильному телефону.

— Мы нашли их, уважаемый Мустафа! Они в отеле «Зейнеп Султан»… Хорошо, мы ждем. Спросим, спросим! Обо все-ем спросим, — закончив разговор, Костя начал допрос. — Говорите, твари, куда лаве дели? Замочу, не побрезгую! — грозный вид Китайца не оставлял сомнений в том, что он исполнит обещание. — А перед тем как прикончить, с вами развлекутся — по полной!

— Китаец, а ты же не убивал раньше! Ты что, квалификацию поменял? — спросила Устинова.

— Ух ты, все она знает! Ментовка все-таки? — Костя засмеялся. — Так я и зна-ал! — он погрозил пальцем перед лицом Надежды. От него пахло смесью пота, перегара и туалетной воды.

— Но Китаец хитрый! Умеет концы прятать! — продолжал он. — И вас тоже никто не найдет! Признавайся, где деньги, кляча, а то долго убивать будем!.. Или отправим туда, где вы через год старухами обе станете!

— Какие еще деньги? — разыграла удивление Надежда.

— Ты дуру-то из себя не строй! «Какие деньги»! Те, которые были в сейфе! И на столе — в комнате, откуда вы удрали!

— Не брали мы никаких денег, — не признавалась женщина, — нам не до того было, старались убежать быстрей!

— Ваши деньги — это расплата за то, что вы над нами издевались! — крикнула Ирина в истерике.

— Ага! Расплата! Ах ты, шалава мелкая! Ну и где они? — злорадно усмехнулся Китаец, в его руке блеснул нож.

— Да не слушайте вы ее! Она это нарочно говорит! Чтобы вас позлить! — попыталась переубедить «гостей» Надежда.

— А разозлить нас нетру-удно! — заверил Костя.

— Иринка, что ты мелешь! Прекрати истерить! Какие деньги?! — старалась вразумить девушку Надя.

— Говори! Где валюта? — Китаец грязно выругался, поднес нож к лицу Ирины и провел лезвием по щеке.

— Оставь ее в покое! — прокричала Надежда. — Не знает она ничего! — она попыталась отвести опасность от Иры, а про себя подумала, что если этот Китаец еще раз так близко подойдет к девушке с ножом, то, пожалуй, лучше отдать ему деньги… вернее — то, что от них осталось…