Станислав Шат - Авантюристы и аферисты

— Тогда, я ничего не буду иметь против того, если твой повар станцует нам танец «Сиртаки». — Засмеялся Арсэн, и вмести с Яковом Леонидовичем, приступил к трапезе.

Оставшиеся два дня, до получения виз, Арсэн и Яков Леонидович провели в полнейшем бездействии. Они гуляли по городу, пили кофе и разглагольствовали на любые темы, то есть, про всё, что приходило на ум, от политики до проституции. То есть, они всё время опять-таки возвращались к политике. Вечерами, развалившись, кто в кресле, кто на диване, они смотрели видеокассеты с американскими фильмами.

На четвёртый день Арсэн и Леонидович, отправились в туристическую фирму за обещанными им визами. Зайдя в офис, они к своему удивлению, вместо большегрудой девицы, увидели какого-то прыщавого, небритого сморчка, одетого в дорогой костюм.

— Так, Леонидович, по-видимому, прощания с местными красотами, не будет. Вместо этого — скучная процедура… Добрый день. Мы пришли за своими визами.

— Добрый день. — Ответил сморчок. И тут же удивился. — Какие визы?

— Шенгенские. Два паспорта — две визы. Две визы — восемьсот баксов. Информации достаточно?

— Информации вполне достаточно, а вот времени нам не хватило.

— Ну и?

— Нам необходимо ещё некоторое время, господа. Я думаю, что через недельку, от силы полторы, вопрос решится однозначно положительно. Но опять же, нужны небольшие дополнительные затраты…. баксов сто пятьдесят, с каждого. Так, что прошу заплатить, и не волнуйтесь, всё будет в полном порядке.

— Позвольте! — Вмешался в разговор Яков Леонидович. — Какие полторы недели?! Мы вам деньги заплатили! Ваша барышня, нам чётко обещала сегодня паспорта с визами. Что происходит?!

И «прыщавый фитиль» опять пустился в очередные, витиеватые объяснения по поводу задержки оформления виз. Целый набор видимых и невидимых причин, был высказан этим «гнойным червяком», о сложностях выезда наших граждан за капиталистический бугор. Даже прозвучал довод, что одной из причин задержки, послужила нехватка бланков виз в Германском посольстве и что его фирма, также решит этот вопрос и поможет несчастным немцам с приобретением нужных бумажек. Во время всего этого словесного поноса, Арсин, скрестив руки на груди и ехидно ухмыляясь, наблюдал за происходящим цирком.

Яков Леонидович, распаляясь с каждой секундой, уже рычал на хозяина туристического бюро и требовал, на крайний случай, вернуть деньги назад и что они найдут более достойную фирму. После этих слов, «прыщавый» удобно уселся в мягкое кресло и взяв пилочку для ногтей, и чистя ей свои верхние конечности, нагло заявил:

— Или ждёте полтора недели и доплачиваете ещё по сто пятьдесят баксов, или тихонько идёте отсюда с Богом, пока я ребятам не позвонил.

После этих слов, Арсэн, всё с той же ехидной усмешкой, подошёл к прыщавому наглецу и со всего маху дал ему подзатыльник. Голова последнего, громыхнув о столешницу, мгновенно коснулась каких-то бланков документов, лежащих у него на столе, оставила чёткий отпечаток от разбитых губ и содержимое десятка прыщей.

— Ой, а кто это пьянствовал с моей рожей и помял ее? — Сочувственно изрёк Арсэн, продолжая наблюдать, за продолжающимся свободным полётом из стороны в сторону головы прыщавого. — Видишь, дурачок, положительное в этом всём есть только то, что твоя морда скоро станет гладкая и без единого прыща.

— Я… — попытался он было что-то сказать, но Арсэн дав ему ещё один подзатыльник и проследив, как тыковка с жидкими волосиками на тщедушной шейке отлетела на подголовник кресла и отбившись от него, вновь воткнулась в стол, продолжил:

— Ты — «инфекция ходячая», думаешь, что можешь мне сказки рассказывать? Ну-ка, Леонидович, закрой дверь этой канторы. И табличку повесь, что у них сейчас будет санитарный час. — И упершись одной рукой в стол, а другой в подголовник кресла, где продолжал мотылять головой из стороны в сторону человек с лицом похожим на пиццу, Арсэн продолжил. — Слушай меня, «пупырчатая поганка», жизнь вынуждает нас делать многие вещи добровольно. Так вот. Быстренько пошурши пальчиками у себя в столе, вытяни оттуда наши паспорта, я думаю, что визы в них уже давно стоят, и отсчитай нам наши деньги, как компенсацию за потраченное с тобой время. И давай шевелись, ты — «выкидыш ненарочного зачатия».

Хныкая и отплёвываясь своими соплями, прыщавый полез руками в ящик стола, и вытащил оттуда два заграничных паспорта и пачку сотенных долларов. Отсчитав трясущимися руками одну тысячу сто баксов, он закрыл руками разбитое лицо и зарыдал, как ребёнок.

Арсэн, положив деньги себе в карман, открыл паспорта и убедившись, что это эго паспорт и Леонидовича, стал листать страницы дальше. Вдруг, он просиял и подняв документы правой рукой вверх, легонько хлопнул ими по голове плачущего.

— Смотрите Леонидович, он прямо фокусник, прямо мастер иллюзий. Всё намести и паспорта и визы, и что самое главное, и деньги сам нам отдал — «клоун ты побритый шилом»! А по-доброму нельзя было?

В это время, входная дверь, взвизгнув, распахнулась настежь и в помещение туристического бюро ввалилась тройка «бритых бройлеров».

— Что за дела?! — Гавкнул тот, что был посередине. — Андреевич, что у тебя с лицом?

— Ребята! — Завизжал от радости прыщавый. — Он меня побил, паспорта и деньги забрал, а позвонить я вам не смог. Хорошо, что сами заехали. — Скороговоркой трещал тот, которого назвали Андреевичем.

— Разберёмся. — И троица, похожая на картину «Три богатыря», вернее на нижнюю её часть, двинулась, сопя в сторону Арсэна.

— Ну-ка, тормознитесь. — Спокойно сказал Арсэн, медленно разворачиваясь левым плечом к надвигающимся мордоворотам.

— Сейчас моя «крыша» из тебя душу вытрясет. — Радостно захлопал в ладоши прыщавый.

— Заткнись! Пломбы выпадут! — По-отечески посоветовал Арсэн.

Что произошло в следующую секунду, Леонидович так и не понял. Он видел, как три амбала кинулись на его друга, тот сделал лёгкий уклон телом и мгновенно нанёс три удара. В результате все трое упали практически одновременно. Лёжа на полу и вопя от боли, один держался за глаза, второй за уши, а третий за пах. Вместе они напоминали рассыпавшуюся статуэтку из трёх обезьян, которые продаются во всех сувенирных ларьках — одна не слышит, другая не видит, а третья получила теперь новую трактовку — ни чего уже не может, ну в смысле, как самец. Арсэн же, стоял над этим полем битвы со своей ехидной улыбочкой. Леонидович, пришедший в себя, констатировал:

— Твоя крыша, мерзавец, похожа сейчас на побитый шифер. А они все вместе, сейчас похожи на сломанную игрушку — «черти из табакерки».

— Леонидович, как мне нравится, когда ты, вот так вот по учёному, объясняешь таким идиотам, их статус, в смысле, кто они есть по жизни. — И присев на корточки около старшей обезьяны, спросил: