Наталья Александрова - Ключик к Железному дровосеку [= Позолоченный ключик] [litres]

– Меня зовут Виктория, – сказала Лола, – а вас?

И посмотрела специальным взглядом – вроде бы ласково, а вместе с тем с легкой затаенной хитринкой, – и засмеялась воркующе, а в конце сделала так, что смех ее рассыпался по всему салону звонким серебряным колокольчиком.

– Вениамин Александрович, – хриплым голосом произнес ее попутчик и тут же смешался.

Он привык, что все зовут его по имени-отчеству, не оттого, что уважают, просто в среде преподавателей так принято. Директриса техникума тоже называла его так – даже когда распекала в своем кабинете, цедила холодно – Вениамин Алекссандрович-ч… вы как всегда… Далее шел список его проступков.

И теперь он забеспокоился, что представился этой необыкновенной девушке так официально. Еще подумает, что он старый…

Но она только мило засмеялась и сказала, что будет называть его Вениамином – так проще.

– Ох, Вениамин, вы себе не представляете, как я вам благодарна! – щебетала Лола, поправляя волосы. – Понимаете, ведь невозможно же сесть в машину к первому встречному! Папа всегда мне говорит: Вика, ты не должна доверять людям! Ну разве что в самом крайнем случае! Ведь столько неприятных событий происходит на дорогах! Папа очень обо мне беспокоится, я у него единственная дочка! Но ведь я сразу поняла, что вы – человек приличный, а это в наше время так редко встретишь! Вы ведь никак не можете обидеть девушку, верно?

– Что вы… – пролепетал Вениамин, у которого голова уже шла кругом – от присутствия в салоне такой эффектной женщины, от ее смеха, от запаха ее духов…

– Хорошего человека сразу видно, – Лола игриво погладила его по руке.

На запястье Вениамина болтались часы – «Лонжин», не супердорогие, но приличные, надежный хронометр. Видно, что человек, купивший их в свое время, обращал внимание на точность хода и на удобство. И это никак не мог быть Вениамин.

«Он носит вещи своего умершего дяди, – догадалась Лола, – вот интересно, почему? Из жадности, чтобы добро не пропадало? Или просто не успел еще купить себе ничего? Скорее всего, просто не знает, как это делается, не бывал никогда в дорогих магазинах, некому его научить. Но все же как-то это противно, небось белье тоже у дяди взял… тьфу, гадость какая!»

Вениамин со своей стороны думал о том, какая шикарная девица села к нему в машину.

Красивая и богатая, судя по машине и внешнему виду. Куда там Карине с ее визгливым голосом и целлюлитными ляжками! Вот эта – женщина его круга, вот с такими ему нужно проводить время! Нужно выгнать Карину немедленно из дома и запретить ей появляться у него! Ишь, возомнила о себе, экономку уволила! Тоже мне, хозяйка нашлась, да ты никто и звать никак, коза драная!

И зачем только он ей позвонил?

Захотелось насладиться унижением бывшей жены. Приятно, конечно, но радовался он всего несколько дней. А тогда хотелось, чтобы рядом была женщина, хоть какая-то, а то скучно одному в ресторане. Рестораны Вениамин не то чтобы не любил, но совершенно не знал. И надеялся, что Карина его хоть немножко просветит в этом вопросе. У него просто не было никаких знакомых женщин с тех пор, как ушла от него эта ведьма Карина.

В техникуме на него поглядывала только одна секретарша директора Лариса – плоская как доска, очень не первой молодости перезрелая девушка. Круглые совиные глаза, ротик куриной гузкой и бесцветные локоны, аккуратно разложенные по плечам. Фамилия ее была Гусь, и как-то в приватном разговоре она разрешила звать ее Лялей. Ляля Гусь. С ума сойти можно.

Вениамин делал вид, что не замечает ее зовущих, безнадежных взглядов.

Он откинулся на сиденье и с восхищением поглядел на свою соседку. Ух, хороша!

– Какая удобная машина, – снова завела Лола, – надо сказать, она очень вам подходит. Приличная, основательная машина для солидного приличного человека.

Водитель едва заметно дернул плечом, Лола явственно прочитала его мысли. Машина, конечно, хорошая, да только не она Венечке не подходит, а он ей. Абсолютно не смотрится в машине это чучело гороховое, хоть три чужих костюма надень!

Город неумолимо приближался, время уходило. А вдруг этот тип так и не решится пригласить ее куда-нибудь? Лола вздохнула и решила брать быка за рога.

– Ох, пока я стояла там, совершенно одна, я так перенервничала, так переволновалась! – залопотала она. – Вы знаете, просто сил никаких не осталось! И я, конечно, прошу прощения, если вас задерживаю, но вы не торопитесь?

– Не-ет… – Вениамин взглянул на часы.

Для этого ему пришлось вывернуть руку, потому что браслет был велик, и часы болтались на руке и все время переворачивались вниз циферблатом. Время, конечно, поджимало. Урок у него начинается в час пятнадцать, а сейчас уже половина первого. Доехать до города, а там могут быть еще пробки… Но с другой стороны, он не может упустить такую женщину! Если он сейчас откажется, она может обидеться… Нет, это его шанс.

– Тогда вот тут, после въезда в город, есть вполне приличный ресторанчик! – бурно обрадовалась Лола, – я покажу вашему водителю, куда свернуть.

– Я знаю, – подал голос водитель.

Ресторан и вправду оказался неплох – в достаточно уединенном месте, небольшой зал поделен на уютные кабинки, отгороженные друг от друга невысокими деревянными стенками, покрытыми натуральными вьющимися цветами в горшках. При виде богатого меню Вениамин вспомнил, что завтрак утром готовила ему Карина, и поморщился. Яичница была пережарена, колбаса накромсана неровными кусками, хлеб плюхнула на стол прямо в пакете!

За месяц своего положения богатого человека он привык к хорошо приготовленной пище, к белоснежной скатерти и крахмальным салфеткам, даже научился разбираться в столовых приборах.

Лола решила не ограничиваться одним кофе, они с воодушевлением сделали заказ, после чего она удалилась навести красоту.

– Разве можно быть еще красивее, чем вы есть? – пылко воскликнул Вениамин.

«Ишь, как разрезвился», – с неудовольствием подумала Лола и улыбнулась ему зазывно.

Вениамин взглянул на часы – пять минут второго. Нужно звонить директрисе.

По его невезению у секретарши Ляли обед продолжался с часу до двух, так что трубку взяла сама директриса.

– Инна Романовна! – За долгие годы работы Вениамин все же кое-чему научился от своих учеников. Поэтому он зажал нос и прогнусавил: – Это Крошечкин.

– Да я уж слышу, – неприязненно проговорила директриса, – что у вас на этот раз? Потоп? Пожар в вашем новом доме?

«Типун тебе на язык», – подумал Вениамин и проговорил слабым голосом:

– Я болен, у меня сильнейшая простуда, возможно, даже грипп! Я уж сегодня отлежусь, а там и выходные…

– А вы что – раньше не могли об этом сообщить? – Голос директрисы был сух, как прошлогодние березовые дрова.