Александр Охотин - Айболит в законе

— Логично.

Олег устало кивнул и продолжил:

— Во-вторых, сказал тогда Богдан, можно иметь дело с разными людьми. Все тут на сходке далеко не ангелы. Но иметь дело с кавказцами нельзя. От них можно ждать любой пакости. Где гарантии, что, угнездившись в городе, они не начнут войны со славянами? Зачем им платить кому-то за право торговать? Не лучше ли прибрать к рукам весь город? Тем более, что доходы от героина позволят им поставить под ружьё целую армию киллеров, если потребуется. При таком размахе можно выбить всех местных авторитетов за день, за два, если грамотно всё спланировать. А если потом и начнёт кто вести разборки за убитых славян, в чём Богдан сильно сомневался, то кавказцы опять же легко откупятся. Ну, и в-третьих. Здесь Богдан погорячился, но он уже здорово не в духе был. Сказал, что лично ему одинаково западло делать две веши: торговать героином в школах и быть на побегушках у «черноты». Кому нравится — пускай имеет дело с Казбеком. А он отказывается, да и другим не советует.

— Другие — это кто?

— Сейчас расскажу. Всего на той сходке было четверо человек. Двое — Казбек и Богдан, как ты уже понял. Третий — Артём. Он у нас весь из себя деловой, дальше некуда. — Олег сморщился, будто откусил от кислого яблока. — Начинал когда-то с мелочёвки: жвачкой торговал, видео крутил и платил кому надо. В начале девяностых резко поднялся на перепродаже тряпок, бытовой техники; продуктами стал заниматься. Времена тогда, сам помнишь, были золотые, только ленивый или полный лох не крутился. Ну, а у Артёма всё шло складненько, правда, чуть голову ему не оторвали, когда водкой взялся торговать, но выкрутился. Ловкий тип. В общем, теперь он за крышу давно уже никому ничего не платит. Более того, полгорода под ним ходит. Фирмы, магазины, бригада — всё у него своё и неслабое, честно говоря.

— Но захотелось нашему Артёму иметь ещё больше, — догадался я.

— Точно. Дешёвка он, Сань, хоть и корчит из себя солидняк.

— Ладно, чёрт с ним. А кто четвёртый?

— Калач. Он смотрящий, от воров поставлен. — Олег умолк, вминая сигаретный фильтр в хрусталь пепельницы.

— Почему замолчал? — удивился я.

— Да я тут и сам до конца еще не разобрался. Знаю, что Богдан его всегда уважал. Очень уважал, — подчеркнул Олег. — И поддержку друг другу они не раз давали.

— А на сходке Калач выступил против него?

— Калач отмолчался. Сказал, надо подумать.

— Короче, остался Богданов в гордом одиночестве и при особом мнении, — подвёл я итог.

— Ага. Только всё упирается в то, что у нас территория в центре, и навар с неё «чёрные» ожидали получить самый большой. Здесь и клубы покруче, и кабаки, и школы с институтами. Это не чахлый пригород или окраина, где люди настоящих денег в руках никогда не держали.

— Проще говоря, его хотели заставить действовать вопреки своей воле?

— Да. Только на нём где сядешь, там и слезешь, — усмехнулся Горенец. — Но что в покое нас уже не оставят, это и дураку понятно было. Вот и стали мы потихоньку готовиться. Особенно, когда тачку его рванули.

— Плохо готовились, — упрекнул я. — Иначе снайпер не добрался бы до него.

— За всем не усмотришь, от этого никто не застрахован. Я сегодня звонил Богдану. Операцию сделали, всё прошло удачно. Но на пару месяцев его из игры вывели.

— От меня-то чего хочешь, Олег?

— Понимаешь, Саня, ситуация, прямо скажу, хреновая. Будь у Богдана помощник, заместитель — назови как хочешь, — сейчас бы попытались договориться с ним.

— Или убрать, — хмыкнул я.

— Или убрать, — согласился он. — Но это вряд ли. Зачем лишний шум? Проще договориться, а убрать уже потом, когда всё пойдёт по сценарию, о котором говорил Богдан. Но помощника у него не было, так обходился. Значит, возьмутся за меня. Со мной, как раз, долго говорить не будут. Договариваться о таких вещах что с Богданом, что со мной, бесполезно, и они это знают. Для начала, наверное, предупредят, а потом…

— Что требуется от меня? — повторил я свой вопрос.

— Занять на время место Богдана.

— Что?! — я поперхнулся табачным дымом. — Вы что, совсем с ума посходили? Я в ваших делах разбираюсь не больше, чем наши правители в экономике. То есть совсем не разбираюсь. Подожди, — подозрительно спросил я, — это кто придумал? Ты или Богданов?

— Какая разница? — пожал плечами Олег. — Ну, он.

— Так и знал. — Я хлопнул ладонью по столу. — Олег, он же смерти моей хочет.

— Зачем это ему? — удивился он.

— Как зачем? А сколько раз я его доводил до белого каления? Или забыл? А как он из-за Наташи злился? Вот ведь мстительный тип. — И я погрузился в размышления о злодейских замыслах Наташкиного отца, вовремя, к счастью, разгаданных.

— Саня, брось кривляться! Я с тобой серьёзно, а ты, как… — Олег с досады плюнул.

— Если серьёзно… Что это даст? Моё согласие, я имею в виду?

— Во-первых, время. Оно сейчас решает всё. Кто ты, что ты и откуда взялся — первое время никому это не будет понятно. Эффект тёмной лошадки, так сказать. Пока разберутся, пока выйдут на тебя, много воды утечёт. Второе: ты развяжешь руки мне. Надо найти заказчиков Богдана и наказать их. Заодно и другим дадим понять, что просто так нас из города не выдавить. Кроме того, я смогу спокойно заниматься текущими делами, которых после ранения Богдана уже накопилось достаточно. Всё очень просто, как видишь. И, как ни странно, от твоего решения зависит сейчас очень многое.

— Не преувеличивай, — попросил я.

— Я знаю, что говорю. И ещё, Саша. Мы просим тебя поработать на нас не просто так. Не безвозмездно, учитывая риск и всё такое. Независимо от исхода нашего предприятия ты получишь крупную сумму. Достаточную, чтобы покрыть все издержки. Если она покажется тебе маленькой, этот вопрос можно обсудить. Так что всё по-честному.

— Олег, я тебя слишком давно знаю, и познакомились мы не в том месте, чтобы я мог сейчас послать тебя куда подальше за такие слова. Вместе с вашими бабками. Ладно, это ещё предстоит выслушать Богдану, когда он очухается. Ответь мне лишь на один вопрос — почему я? Неужели нет человека, способного заменить Владимира Борисовича?

— Таких людей полно. Да вот беда, доверять сейчас нельзя никому. Им — тоже. Положение не то. Могут продать, не задумываясь.

— А я, значит, не продам? — съехидничал я.

— Ты — нет.

— Почему это?

— Не сможешь. Богдан тебя с детства знает, характер твой у него, как на ладони, со всеми подробностями. Да и для меня он, уж извини, тоже не секрет. Ты ведь кайф в этой жизни не от бабок ловишь, а от того, что судьбу за хвост дёргаешь. Может быть, когда-нибудь додёргаешься, не знаю, — он задумчиво пожал плечами. — Скорее всего, так оно и будет. Мы ведь, Саня, оба до старости не дотянем. И не потому, что судьба такая, а потому, что нам так хочется. Большие неприятности рано или поздно всегда находят тех, кто их упорно ищет. Это закон. — Он встал из-за стола, поправляя ремень. — Решай. Надумаешь — номер моей мобилы тебе известен.