Маргарита Малинина - Самба на острове невезения. Том 2. Разоблачение Шутника

— И правильно сказал. Возможно, результаты будут средние, учитывая жару. — Борис Николаевич выглянул в окно, после внимательно воззрился на Катьку. — Чего такая кислая?

— Из-за ваших слов. По поводу того, что он не хотел меня убивать и, бедненький, всеми путями отговаривал улики с трупа собирать, чтобы можно было оставить меня в живых. Конечно, и это хорошо, иной бы злодей даже не подумал, но… После всего, что я для него делала, то, что он пытался все-таки… Я ведь, только чтобы его оставить, против Марика всех сплотила. Все для Саныча! Как я переживала, когда его выгнать хотели… И это мне как раз вышло боком! Из-за моей заботы о Саныче я прогневила Маврикия, и в итоге всплыла ситуация с досье!

— М-да… Катя, не вини себя, ты же считала его хорошим человеком. Вот и поступила так. Себе во вред.

— Да, но я же полагала, что умею в людях разбираться!

— Именно что умеешь! — поспорил с ней Борис. — Умеешь отключить сердце, когда нужны мозги! Если бы ты тогда не придала значение фразе о жене убийцы, то убийцу мы бы так и не поймали. И сердце тебе ни за что бы не подсказало это, ты именно разумом поняла. Так что ты молодец.

— Молодец-то молодец, только, боюсь, толку теперь… — повесила Любимова нос, переживая, видимо, из-за улик. — Почему нельзя было сразу приехать после убийства?

— Катя, эту часть острова выкупили влиятельные люди. Так просто там не подступиться. А разрешения у руководства добиваться — сама знаешь. Бюрократия. Вас бы всех убили там за это время. Поэтому Кожухов выбрал ловлю на живца.

Выражение Катьке не понравилось, это было видно сразу. Пухлые губы сузились в полосочку, брови нахмурились.

— А почему нам сказали, что мы в Тихом океане? И где мы все-таки были?

— Вы были в Индийском океане, чуть севернее Сейшельских островов, в тысяче километров от побережья Африки. Время там московское. Почему организаторы обманули? Видимо, это часть их маскировочной стратегии против конкурентов. Но контрабандисты, конечно, знали, у них свой человек в продакшене. Даже ФСБ установила настоящее место шоу всего за пару часов до вашего рейса, подключила местных, вот для Олега твоего и припрятали нужные вещи.

— Отлично, — фыркнула подружка, что, должно быть, означало «антиотлично», и, разозлившись, перешла на «ты»: — Последний вопрос. Дорогой мой Борис Николаевич, скажи мне честно: каким было мое настоящее задание на острове?

— Ну… — почему-то Лысый смутился. — Ты знаешь.

— Нет, я не знаю! — психанула Катя и хлопнула кулаком по столу. Тот был на свою беду из стекла, и я всерьез побоялась, как бы он не треснул и нам не пришлось платить за него. — Ну скажи мне, глядя в глаза, что ты прекрасно знал о контрабанде! Что меня посылали именно за этим на остров, а не для ловли Шутника, которого даже не было!

— Почему это не было… — тихо-тихо пробурчал себе под нос наш друг, глядя вовсе не в гневливые голубые глаза Екатерины Михайловны, а в столешницу. — Он оказался немного не тем, кем мы представляли… А так, он же был… И взорвать хотел… И если бы не вы, девочки, — нашел, за что зацепиться, Бориска и поднял-таки глаза, полные признательности, — то я не знаю…

— Хватит лжи! — прикрикнула Любимова, и Акунинский вновь опустил очи. — Не меняй тему! Вы с братцем меня в подмогу Кожухову посылали, чтобы разобраться с контрабандой, а на дело Шутника отправили Юльку! А Кожухов еще проверять начал, на что я годна! Скидывал с пальм и утесов! Подонки! Все вы! Весь этот мир похож на… болото!

Катя выдохлась, положила локти на стол и отвернула лицо от Бориса, который был весь красный, как налитой помидор. Все молчали.

Подали суши и чай.

— Ой, а как этим пользоваться? — с детским восторгом, глядя на деревянные палочки, попытался следователь сменить тему.

Я показала.

— Как там капитан Муравьев? — полюбопытствовала я.

— Отлично, — улыбнулся Борис. — Ждет повышения. Кстати, про тебя спрашивал…

Я улыбнулась.

— Вы меня даже без поддержки оставили! — снова возникла Любимова. — У нее, — ткнули в меня облупившимся и сломанным после островной жизни ногтем, — был Алексей. А у меня кто? Вы же обещали!

— Катя! Ну конечно, у тебя тоже была поддержка!

— Кожухов? Нет, — покачала она головой, — он был сам по себе. Выполнял задание.

— Ну почему сразу Кожухов? Это был Денис, старший лейтенант.

— Что? — у Катьки глаза выкатились вперед сантиметров на пять. — Ему же восемнадцать.

— Он так выглядит. Тебя бы никогда не удалили с шоу, он бы подставился первый. Вспомни, как он ничего не делал и как громко храпел. И вспомни случай, когда все узнали, что у тебя есть на них досье. Думаешь, почему так быстро простили? Денис провел широкую работу. Он параллельно получил диплом психолога, вот и применил навык. Плюс ко всему, он постоянно крутился в стане врагов. Сперва с Любовью Ивановой, затем с Маврикием. Держал руку на пульсе, так сказать.

— Ну я же тогда догадалась и в записке писала! Почему вы не подтвердили?

— Еще чего. Я же объяснял, тебя не это должно было заботить. Если бы ты знала наверняка, весь план мог бы провалиться под землю.

— А почему у меня телефон отобрали? Мы так не договаривались!

— Ну все, Катя! Не надо теперь на меня все вешать. Ты сама рвалась в это дело, я, между прочим, отговаривал как мог!

— Ладно, проехали. Ой, суши принесли. И как много!

Я улыбнулась.

— Кать, принесли уже десять минут как. Ешь давай, пока еще что-то осталось. А то я, знаешь, очень люблю это дело.

— Это ассорти? Да еще и в кораблике! Надо же как придумали! — восхищалась Катька чудесами кулинарии и оформления блюд. — А кто платить-то будет? Это дорого.

— Как кто? — удивилась я. — Борис Николаевич и оплатит.

Тот поперхнулся, но ничего не сказал.

Пока мы ели, я вспоминала свои собственные вопросы. Так как Катька все, что ей было интересно, выяснила, я решила, что теперь мой черед. Отпив из маленькой глиняной чашки, обратилась к следователю:

— Скажите, а зачем меня Григорий заставлял впихивать подслушивающее устройство в телефон Одноногого, да и вообще заниматься им, если по его душу в проект прибыл Алексей? — назвав это имя, я ощутила, как зарделись щеки, и тут же подула себе на челку, пробубнив что-то вроде «ой, жарко как», чтобы окружающие решили, что моя краснота — дело рук горячего чая, а никак не капитана Николаева.

— Алексей прибыл не только по душу наркобарона, ему велели еще и оберегать тебя. — Я прыснула, вспомнив его методы. Так бы каждую жену муж оберегал! Она б довольна осталась. — Да-да, не смейся! Мы же обещали подмогу. А этой операцией в том числе занимался отдел по борьбе с организованной преступностью, поэтому мы не все знали о том, как именно его «пасут». Можно сказать, это было взаимовыручкой, ты помогла Алексею, он — тебе.