Маргарита Малинина - Самба на острове невезения. Том 1. Таинственное животное

— Погода чертовски хорошая… Вот бы погулять…

— Тсс! — приложила я палец к губам.

— Ну говори, что там! — продолжал гневаться на кого-то Сергеевич, продолжая медленно отходить в сторону. Я тоже сделала шаг.

— Что? Слушаешь тишину? — не к месту пристал Алексей. — Я вот тоже люблю тишину слушать…

— Вот давай послушаем! — ополчилась я на него, не боясь обидеть: разговор Святослава был сейчас дороже всего прочего.

Но, как назло, одноногий «пират» замолчал, кого-то слушая по ту сторону. Прошло пятнадцать секунд, и заговорили оба мужчины хором:

— Ой, птички поют…

— Что-что?! Как это произошло?!

Я до того разозлилась, что мне не дают послушать, что выкрикнула:

— Ты точно Pall Mall куришь сейчас, а не что-то другое?!

Птички ему поют! Ну как вы думаете? Это в середине осени-то!

К несчастью, в те секунды, когда я вопила на всю округу, любитель рома закончил разговор какой-то важной для расследования фразой, которую я, по своей собственной несдержанности, пропустила, и вернулся в помещение. Вместо того чтобы отмолчаться хоть на этот раз, я снова выкрикнула:

— Ты не дал мне послушать! — потому что вспомнила, что не я одна явилась виновницей проваленной операции.

— Кого? — изумился Алекс.

— Птичек!

Вернулись мы в кафе оба недовольные друг другом. В любом случае какая-то польза все же была: я уяснила, что у врага тоже не все так гладко, и, по-моему, то, что должно было случиться через три дня, то ли откладывается на неопределенный срок, то ли вообще уже не произойдет.

Мы посидели еще где-то с час, после чего очень тихо собрались, так как никто пьяным не был, вышли на свежий воздух и направились домой. Я так говорю «домой», как будто это теперь мой дом… Не знаю, станет ли когда-нибудь обитель злодеев, наглецов и предателей, где каждый думает, во-первых, только о себе, а во-вторых, еще и о том, как подставить другого, местом, которое захочется назвать «домом» в полном смысле слова. Вряд ли. Так что буду писать «дом» в кавычках, вроде как сатирически.

Почему я вдруг так обозлилась на наше сообщество участников шоу «Спорт для неспортивных»? Потому что, вернувшись «домой», разувшись и раздевшись, я первая вошла в нашу комнату и вот что обнаружила: по всей кровати, а также где-то и на полу были разбросаны смятые и изорванные кусочки некогда красивых фигурок из фольги, часами изготавливаемых мною на будущее соревнование. Ну скажите мне: как можно не возненавидеть зверя, сделавшего такое?!

Остров, день 4-й

Вчера Марик изрядно подпортил нервы. Я убедила его, что он может смело оставаться в нашей компании и жить на оба лагеря сразу, как он привык делать, только пусть никому не выдает моей тайны. Теперь вот задача номер один — постараться исключить Маврикия из проекта, так как к делу Шутника он, по всей вероятности, непричастен.

Самым сложным остается убедить других исключить его. Впрочем, это не так трудно, коли удастся доказать его изменчивую натуру, но здесь необходимо действовать наверняка, потому что если вдруг произойдет осечка и Марик не вылетит из шоу, тогда в тот же день все узнают про досье. Я, конечно, не привыкла, чтобы меня ловили на дурочку и прямо спросила, что он там видел, в этом злополучном кармане, и получила исчерпывающий ответ.

— Вот видишь, все играют нечестно! Тебе дали список людей и их характеристики, почему ты тогда удивляешься, что кто-то один пронес на остров деньги, — он имел в виду Вову, — а кто-то второй — нож? — О нет, Марик, это далеко не все предметы, которые удалось взять с собой охотнику за чужими жизнями! Он нам еще покажет! — Тем, кто заботится о рейтингах, вовсе не хочется, чтобы все было по правилам. Потому что когда по правилам — это не-ин-те-рес-но! — Вот так «голубой» в голубых же плавках посреди зарослей диковинных растений на необитаемом острове в Тихом океане объяснял мне прозу жизни. — Раз неинтересно, стало быть, невыгодно, потому что никто не станет смотреть! Так что подумай, может, стоит перейти в другое племя? Или, как я, бегать туда-сюда?

— Нет, спасибо, — нахмурилась я тогда. — Бордовая мне крайне несимпатична, не хочу быть в ее команде.

— Ага, может, тебе симпатичен Кутузов, который уже дважды покушался на твою жизнь?

— Дважды?

— Вспомни кокосы!

— Кокосами он покушался на все жизни сразу, это не считается!

— Хорошо. А веревка?

Как ни прискорбно, Марик был прав. Всю ночь третьего дня, лежа между предметом разговоров — Олегом Владимировичем — и субъектом разговоров — Маврикием, я думала над тем, а зачем собственно Кутузову меня убивать? Ну уж не из-за зажигалки с компасом, в самом деле! И да, я все еще ночевала рядом с ним. Это может показаться странным и даже неадекватным, учитывая все, что он сделал, но он мне был интересен, я же все-таки проводила расследование, мне нужно было понять, кто он и что он. К тому же, как гласит британская пословица, держи друзей близко, а врагов — еще ближе.

Вот тогда-то меня пронзило самое сильное за всю историю шоу желание прочитать досье. Я даже не испугалась подняться, вынуть листок из юбки, которая покоилась под моей головой в целях по возможности обезопасить секретные сведения, не подпустив никого к заветному карману, и выйти на улицу к костру. Однако и возле самого пламени мне не удалось различить текст. Как я уже говорила, буквы были очень мелкими, чтобы все уместилось на одном листике, к тому же многократное купание в океане и дожде тоже сыграло свою роль. Теперь я могла прочитать только при ярком солнечном свете то, что должна была читать в полумраке, чтобы никто не мог меня засечь. Ну и как поступить? Пойти гулять прямо с утра, сесть перед камерой и развернуть лист бумаги? Хотя все равно они пока не работают, эти камеры…

Но утром я никуда не пошла: нас разбудил прилетевший вертолет. Высыпавшая наружу съемочная группа, которой вроде не должно было сегодня здесь быть (во всяком случае, о своем приезде они не предупреждали), заявила, что будет снимать, как мы медленно просыпаемся в своих хижинах, да и вообще, зрителям интересно знать, кто с кем спит (так ведущий и выразился, представляете?). Да, нас пока никто не знает, но как раз сегодня они решили подключить камеры к сети.

— Говорили же, что их включат только после первого выпуска! — напомнила зевающая Любовь Поликарповна.

— Да, но мы их включаем пока не для прямой трансляции, а для компоновки в первый выпуск. — Операторам: — Итак, что вы встали, как безработные? Снимаем-снимаем!.. Вот люди только что проснулись на необитаемом острове… Да лица снимаем, лица!.. — И так длилось очень долго. По команде все мы дружно то засыпали, то снова просыпались.

Спустя некоторое время я заметила, что Сергей подает какие-то знаки. Вскоре мы уединились за синей кабинкой с буквой «Ж», сделанной белой краской. Да, это удивительное милосердие, проявленное организаторами шоу. Люди у экранов будут думать, что мы бегаем по малой нужде в джунгли, но на самом деле здесь биотуалеты, для девочек и мальчиков — в разных концах пляжа. Впрочем, я уже говорила вначале. Так вот, Серега, увидев сооружение, сморщился, хотя сам, в общем-то, и привел меня сюда.