Маргарита Малинина - Самба на острове невезения. Том 1. Таинственное животное

Сделав такой вывод, я бросилась опрометью по той тропе, где скрылась сладкая парочка моих любимых женщин. Надеюсь, никто не видел моего мощного рывка: быть замеченной не входит в мои планы.

Ага. Увидев женщин впереди, уже подошедших к кромке воды нагишом, я присела, спрятавшись за большим валуном. Вот бы не дать себя обнаружить! Иначе сразу запишут в вуайеристки, да еще и с лесбийскими наклонностями. Попугай будет счастлив — рейтинг программы резко взлетит.

Но нет, я зря волновалась. Анька весело щебетала о чем-то, Любовь потирала чистой водой полные лодыжки, внимательно слушая, иногда вставляя словцо. Короче, им было не до меня.

Так где же оно? Где же?..

Осторожно высовывая макушку из-за прикрытия, я пыталась обнаружить то, за чем пришла. Очень долго мне это не удавалось, может, мешало слепящее солнце, от которого уже пот струился по всему лицу, в том числе и по векам. Но вот, в очередной раз утершись ладонью, я нашла-таки глазами их вещи. Два купальника — раздельный, Анькин, с глупыми цветами, и совместный Поликарповны, что смешно, под цвет волос — бордовый, с какими-то белыми полосками. Ей нужно срочно делать мелирование, чтобы полоски на голове совпали с рисунком, ха-ха.

Что ж, за дело. Ползая по песку, изначально в нем измазавшись, чтобы, так сказать, слиться с фоном окружающей среды, новоявленный партизан продвигался все ближе к заветной цели — одежкам купающихся людей, которые, по счастью, были заняты только собой и своими телами, зудящими от пота и укусов москитов и оттого усиленно навязывающими мысль помыться. Мне тоже неоднократно за четыре долгих дня пребывания здесь до дрожи хотелось это сделать, останавливало только то, что это открытое пространство, кто знает, может, в паре миль отсюда — вилла какого-нибудь богатого извращенца, которому не терпится взять бинокль в руки? Мы же не знаем наверняка, где мы находимся, кто тут жил до нас и кто живет поблизости. И все ли местоположения камер нам известны? Мы знаем только то, что нам говорили, но меня давно научили не верить людям на слово. Опять же, кого угодно могло притащить в эту часть берега в неудобное время. Поэтому я ограничивалась простым плаванием в океане в купальнике.

Наконец я доползла до чужих купальников и только протянула к ним руку, как:

— Ой, смотри, Люба! Смотри!! — завизжала Анька.

«Мне конец!» — решила я и зарылась головой в песок, авось не опознают.

— Что такое?

— Смотри! Чайки летят! Какая прелесть!

Тьфу, ты, дура, разозлилась я и подняла лицо. Теперь и физиономия моя, и волосы представляли собой поистине жалкое зрелище. Придется все-таки тоже искупаться, или хотя бы волосы попытаться отмыть от песка.

Скорыми темпами я пустилась в обратный путь.

Отлично, Анна еще не пришла. Остальные по-прежнему заняты своими делами. Трое мужчин стоят достаточно далеко, чтобы я могла прокрасться к хижине с другого краю, оставшись незамеченной, а Олег Владимирович вообще отсутствует, наверное, пристально исследует остров, авось еще найдет место, откуда можно кого-нибудь скинуть!

Ох, как же я была близка в своем неизменном сарказме к грядущей истине… Но не буду забегать вперед.

Итак, я достигла хижины, где мирно посапывали Маврикий с Денисом, ничтоже сумняшеся одела первого в купальник Лебедевой, а второй, бордовый, засунула ему под голову. Спящий воспринял презент на ура: бодро зачавкал, просунул ручонки под купальник и прижался к нему лицом.

Чтобы скрыть следы преступления, я опрометью бросилась в другой конец пляжа, где стояла кабинка с буквой «Ж», но для начала ополоснула волосы морской водой, а затем уже посетила вышеуказанное помещение.

Вернувшаяся из джунглей Анна видела меня выходящей из уборной и ничего не заподозрила. Вскоре мы продолжили готовить поздний обед, а еще через десять минут сели за стол трапезничать. Я, конечно, всегда сидела рядом с Витей и Сан Санычем и в этот раз не нарушила традицию, Анна и Вован устроились по другую сторону стола, а Олег Владимирович поодаль ото всех. Странно, но никто не позвал обедать спящих Марика и Тростинку. Я-то понятно, это было мне только на руку, но вот другие почему? Видимо, устали изображать из себя дружную семью. Семью, которой здесь никогда не было и не будет. У Юльки, поди, все гладко, наверно, они существуют одной большой компанией, все вместе гуляют, едят и никогда не ссорятся. Ну и хорошо, она у меня неприспособленная к социуму, так что группа добрых, дружелюбных людей — единственное сообщество, в котором она сможет существовать. А мне и так неплохо.

— Жаль, что бананы закончились, — посетовала Анна.

— Бананы не могут закончиться, когда кругом столько пальм, это нереально, — высказался командир отряда, всезнающий и нежелающий это скрывать.

— Понятно, что она была не одна, та пальма, я имею в виду, она была единственная, до которой можно дотянуться. Мы лазали с Анькой на нее. Но остальные — вообще!

— Вы что-то путаете, банановые пальмы самые низкорослые, — ответил ей Олег Владимирович. — И, с точки зрения ботаники, это не пальмы даже, а тропические растения.

— Ну посмотрите сами! Я вас отведу туда. Там много бананов, правда, они все еще зеленые, но и эти не достанешь!

Отставив опустевшую ракушку, Витя шепнул мне:

— Что-то нашей деловой не видно.

— Кого ты имеешь в виду? — хотя я прекрасно поняла кого.

— Ну как же? Любу.

Анна нас услышала:

— Они вместе с Аней пошли… Ого, что это?! Что это такое?!

Мы дружно обернулись. Эту картину я никогда не забуду. Когда мне становится грустно, я вспоминаю тот момент, который, бесспорно, имеет право называться самым лучшим моментом моей и без того нескучной жизни, и мне сразу становится так весело, хоть хохочи.

А в тот прекрасный солнечный день на острове я и впрямь хохотала, как ненормальная.

Прикрываясь огромными лопухами, сюда бежали мокрые, взлохмаченные и измазанные чем-то, сильно походящим на грязь, Бордовая и Кучерявая, их лица переполняла такая злоба, что я как-то струхнула: уж не заметили ли меня? А то мне не жить — сто пудов.

— А зачем вы… Вы что… — запиналась Анна. — Вы что… без купальников?

— Да, как видишь! — крикнули они яростно, подбегая к столу.

— А где ваши купальники? — с трудом подавляя усмешку, спросил Витя.

— Я не знаю! — завизжала Анька и разревелась. — Мы везде искали! И в песке копались, и в луже грязи! И не нашли ничего!

— Это кто-то из вас сделал! И я узнаю кто! — бушевала Любочка. — А когда узнаю, ему не жить, понятно?! Я в порошок сотру шутника!

Шутник… Да, мне бы тоже его найти как-то…

— Дайте мне что-нибудь одеться! — плача, взывала Анька, но ее никто не слышал. У всех был шок (лишь у одной меня поддельный, у остальных же самый натуральный).