Дарья Калинина - Кошмар на улице дачной [litres]

Следователь закашлялся.

– Г-хм… Изловить? Да, хорошо, конечно, надо его изловить.

Вид у него был до того смущенный, что друзья поняли, следователь и понятия не имеет о том, как это сделать.

– Сбежать из психиатрической лечебницы ему удалось с помощью одной уловки. Одного из пациентов должны были вскоре выписать. Состояние у него стабилизировалось. Мужчина прошел все освидетельствования медкомиссиями и был признан неопасным для общества. Тяжких преступлений он не совершал, но несколько раз в год пытался покончить с собой. Попытки эти настолько обезобразили его лицо, что пациент предпочитал носить маску, чтобы не впадать в еще большую депрессию, после которой следовала новая попытка суицида. Каким-то образом Мурашов узнал о том, что Маску выпускают на свободу. Опять же каким-то образом заманил его к себе в изолятор, забил его там до смерти, до неузнаваемости изуродовав и так уже изуродованное лицо. И оставив чужой труп в изоляторе, сам занял место Маски, взял себе его одежду, документы и даже семью. На другой день Мурашов покинул клинику, а Маску похоронили под именем Мурашова.

– А семья Маски? Как они не поняли, кто перед ними?

– Дело в том, что у Маски была лишь тетка. Но она умерла в первую же ночь после возвращения Маски домой. Врачи диагностировали смерть во сне. Но думаю, что если бы эксперты получше покопались, то обнаружили бы, что старушке во сне все же помогли умереть.

– Какой-то монстр этот Мурашов. И что? С тех пор этот тип живет под чужим именем?

– Да. Но каким, мы не знаем. Дело в том, что Маска вскоре после смерти тетушки и сам «погиб». Видимо, Мурашов раздобыл себе еще один комплект новых документов. И на рыбзавод он устроился по поддельным документам. Конечно, мы разослали запросы всюду, куда только можно, но у меня такое чувство, что этот тип играет с нами. Предвосхищает все наши шаги, всегда он впереди. Вот и на работу он сегодня не явился. Сделал звонок в отдел кадров и заявил, что увольняется и просит передать тем, кто его будет спрашивать, «до скорых встреч».

– Что это значит? Кому он эти «скорые встречи» обещает? Вам? То есть он планирует убить еще кого-то?

И Саша почувствовал, как в груди у него набухает большой холодный ком. Этот палач и убийца, для которого не осталось ничего святого, был у них с Генкой буквально в руках. Если бы тогда они не упустили Мурашова, он был бы надежно изолирован от общества и больше не смог никого убить.

– Я должен его найти! – произнес Саша пересохшими от волнения губами. – Должен! Это по моей вине похищены Рита и Павлик. Давайте думать, где этот гад может с ними укрыться?

Следователь согласился, а уж Генка и подавно. Он тоже не мог простить самому себе то, что упустил Мурашова. Думали они долго. Думали до обеда, во время обеда и даже после обеда, когда думалось тяжело и туго, все равно думали. Но ни к вечеру, ни ближе к ночи ничего толкового так и не надумали. А известий о Рите с Павликом все не было. И с одной стороны, это пугало, а с другой, обнадеживало. В данном случае, отсутствие новостей означало, что Рита с мальчиком еще живы… Может быть.

Возвращение в поселок было самым печальным. Генка был просто убит всем тем, что с ним случилось. Да и Саша чувствовал себя не лучше.

– Ты сейчас куда?

– Наверное, к Рите домой. Ключи у меня есть. Буду там ждать… известий.

И Генка тяжело вздохнул. Плечи у него понурились. И Саше было искренне жаль этого могучего гиганта, казавшегося совершенно сломленным свалившейся на него бедой. Похоже, Генка и впрямь очень близко к сердцу принимал все, что касалось Риты с Павликом. Сам Саша тоже чувствовал себя неуютно. Он приехал, чтобы помочь, а только еще больше все запутал. И теперь Саша чувствовал свою вину.

Он прилег, желая отдохнуть, но не смог расслабиться. Какая-то внутренняя тревога толкала его к действиям. Но к каким? Что он может сделать в такой безвыходной ситуации, когда даже опытный следователь уперся в тупик? Где искать этого Мурашова? Он ведь сумасшедший. Может забиться в любую дыру, понять логику таких людей невозможно. А ведь сегодня, дойдя до крайней степени отчаяния, они даже звонили за консультацией психиатру, лично наблюдавшему Мурашова все эти годы. Но и тот ничем не сумел им помочь.

– Где его искать? Ему сгодится любая нора, логово, берлога. Этот человек абсолютно неприхотлив в быту. Он способен обходиться без еды и даже без воды сутки напролет без особого видимого ухудшения самочувствия. Какой-то неизвестный науке феномен. Я даже предлагал ученым-смежникам изучить этого пациента. Сам написал по нему целую диссертацию, успешно ее защитил, но сказать вам сейчас точно, где он может прятаться, вряд ли смогу. Ищите его в самом неожиданном месте, вот все, что я могу вам посоветовать. И помните, мозг этого человека работает не так, как у обычных людей. Вот куда бы вы, окажись на его месте, сунулись в последнюю очередь? Вот там он скорей всего и окажется.

Этим советом им всем, включая следователя Кушакова, и пришлось удовольствоваться. Но где эта нора, в которую никто из них не подумал бы сунуться? Этого Саша не знал. И сколько ни ломал голову над этой загадкой, заработал лишь сильнейшую головную боль. Чувствуя, что все равно не уснет, он тихонько спустился вниз и вышел из дома.

Барон крутился рядом. В свои ночные засады Саша собаку с собой не брал. Пес все это время оставался дома на попечении Шуры и ее родителей. И вот уже две ночи подряд Барон фактически не видел своего хозяина. Скучал, конечно. И вот теперь, когда представился случай отправиться с хозяином на ночную прогулку, пес отрывался на всю катушку. Бегал, разнюхивал, разведывал. Внезапно пес насторожился, поднял голову. Всей своей напряженной позой он указывал хозяину направление, где что-то происходит.

Вообще, спаниели не делают или делают крайне редко на охоте стойку, поднимая одну переднюю лапку и всем своим телом, носом и хвостом вытягиваясь в струнку, указывая человеку место, где находиться дичь. Но Барон иногда все же прибегал к этому способу общения с Сашей. Особенно когда ему было запрещено лаять. А сейчас Саша, помня, что вокруг спят люди, перед выходом из дома строго-настрого запретил Барону шуметь. И Барон это запомнил. И сейчас оглядывался на хозяина с нетерпением. Мол, очень уж там интересно, пойдем, посмотрим.

– Тихо! – предупредил его Саша. – Идем, но тихо!

Барон понял, обрадовался, побежал вперед. Он явно знал, куда бежит. Чуял запах, двигался быстро и целеустремленно. Семенил своими сильными худыми лапками в черных панталончиках, а белая кисточка на хвосте обозначала направление, в котором нужно было двигаться его хозяину. Они прошли по улице несколько домов, и Саша внезапно услышал детские голоса. Это было до того неожиданно, что он встал словно вкопанный. Ослышался? Нет, похоже, что не ему одному не спалось этой ночью.