Дарья Донцова - Черная жемчужина раздора [litres]

– Часто видя Игоря в телевизоре, Эдуард, наверное, сгорал от зависти и решил подгадить гостям, которых сосед созвал? Это мелко. Противно. Но сработало. Подруга Мары здорово испугалась, – протянула я, – а сейчас, когда Головин поднялся очень высоко, Болотов написал анонимку.

– Что-то в ней не так, – произнес профайлер, – никак не пойму, почему меня это послание настораживает. И откуда бывший сосед узнал про сериал?

– Дима, можешь устроить мне встречу с Эдуардом? – спросила я.

– Легко, – пообещал Коробков, – надеюсь, пара новых сотрудников скоро появится, и нам станет проще работать. Начальнице не придется везде бегать самой.

– А теперь попробуйте этот десерт, – радушно предложил Эдуард, показывая на нечто, заваленное взбитыми сливками.

– Боюсь, уже не поместится, – вздохнула я.

– Это наша фирменная ромовая баба, – стал соблазнять меня хозяин кондитерской, – и, поверьте, алкоголя в ней правильное количество, а не капля сиропа с запахом непонятно чего.

– Если я съем восхитительный по виду, и, уверена, по вкусу тоже десерт, то опьянею и лопну, – улыбнулась я.

– Не каждый день ко мне приходят представители телевидения с предложением вести шоу, – сказал Эдуард.

– Сейчас кулинарные программы не редкость, – заметила я, – они всегда нравятся зрителям.

– Народ тащится от двух тем: как приготовить вкусно пожрать и как похудеть, – засмеялся Болотов, – да, на экране часто мелькают и профессиональные повара, и любители. И как только зрители различают эти выпуски? Они сделаны по одинаковой схеме: ведущий плюс гость, готовка, потом: «Отведайте кушанье. Ах, как вкусно».

– Вы правы, – согласилась я, – поэтому мы намерены создать нечто необычное. Решили отказаться от гостей в студии.

– Отлично, – обрадовался Эдуард, – так называемые звезды кочуют с канала на канал с одними и теми же рассказами. Готовить они не умеют, кое-как хлеб нарезают. Смешно, право. У нас нет профессиональной программы, где ведущий последовательно объясняет, как, например, испечь эклеры. Домашние хозяйки часто жалуются, что пирожные «садятся». Они делают тесто по рецепту, но терпят неудачу. Есть маленькая хитрость, о которой мало кто знает. Чтобы ваши профитроли не превратились в блинчики, налейте воды в стакан, вылейте ее в кастрюльку, растворите в ней необходимое количество сливочного масла. Затем в этот же стакан насыпьте муку. Ее должно быть столько же, сколько воды. В рецепте сказано: «Вам понадобится стакан воды и столько же муки». Как их понимают хозяйки? Воды, допустим, двести пятьдесят миллилитров, значит, и муки двести пятьдесят граммов. Вот в чем трагическая ошибка! В стакане мучицы сто шестьдесят граммов, а женщины берут двести пятьдесят. Измерять муку надо не на весах. Стаканом. Сколько воды в нем, столько и муки положить. Тогда пропорции будут равны, и эклеры не «сядут».

– Великолепно, – похвалила я Эдуарда. – Вы знакомы с Игорем Головиным?

– А что? – вопросом на вопрос ответил собеседник.

– Есть идея поставить вас в пару, – сказала я, – два повара. Открываются интересные возможности, веселый диалог. Надо вам только придумать какую-то историю про себя. Игорь молодец, его байка о привидении понравилась зрителям.

– Не встречался с этой, так сказать, звездой, – хмуро ответил мой собеседник, – понятия не имею, что он кому врет.

– Удивительно, – опешила я, – вчера я предложила совместное шоу с вами Игорю, так он обрадовался и сказал:

– Мы с Эдиком в детстве жили по соседству. Один раз он напугал наших гостей, нарядившись привидением.

Болотов молчал.

– Головин что-то напутал? – не отставала я. – Между вами не было детской дружбы?

– Посмотрите на год рождения великого телестряпуна, – буркнул Эдуард.

– Игорь вас не намного старше, – заметила я.

– Намного, – возразил Болотов, – в детстве и один год разницы в возрасте уже пропасть.

– Вашего переодевания в призрака не было? – уточнила я.

– Конечно нет! – надулся кондитер.

– К Головиным приходил настоящий фантом?

Эдуард исподлобья взглянул на меня.

– Татьяна, неужели вы верите в бестелесную сущность, которая с воем бродит по ночам?

– Конечно, я не сомневаюсь в существовании призраков, – без запинки соврала я, – о них тьма книг написана. Мы с Игорем беседовали в присутствии домработницы Головиных, она подтвердила, что видела привидение, испугалась, а потом поняла – это сын соседки, опознала вас по кроссовкам.

– Идиотка, – разозлился Эдуард. – Мне тогда только-только исполнилось двадцать, я окончил училище, начал работать в ресторане последним поваренком. Мама заболела. Денег не было. Невеселое время. Служба заканчивалась поздно. В тот день я приехал на последней электричке, устал, решил сократить путь до дома, перемахнул через забор соседей, пошел через их участок. Никогда этого не делал, а тут сил не было в обход идти. Думал, они спят давно. Так нет! У гостевого домика столкнулся с Галиной. Она на пороге стояла спиной к тропинке. Дверь была открыта, баба сама с собой говорила. Что-то вроде: «Спи, давно пора отдыхать». Совсем с ума съехала. И, как назло, ветка у меня под ногой хрустнула. Она обернулась и как заорет: «Мерзавец, вор!» Я убежал. Так психопатка в шесть утра к моей матери заявилась. Так орала! Обзывала меня по-всякому. Еле-еле мать ее выгнала. И что потом? Не поверите! Они забор переделали, поверх него колючую проволоку пустили. А Галина, если меня видела где-то, шипела: «Подонок! Не успел ничего у нас спереть!»

– Значит, в день празднования Игорем годовщины свадьбы вы не изображали призрака? – продолжала я давить на одну и ту же педаль.

– Назовите мне хоть одну причину, по которой я мог пойти на это, – фыркнул Эдик. – Если Игорь был уже женат, то и я был не младенец.

– Верно, совсем взрослый, – согласилась я, – значит, вы никак не связаны с историей про нечисть?

– Ни на миллиметр, – твердо ответил Эдик. – Они там все психи! В смысле Головины. Наследственное сумасшествие. Мария Алексеевна взахлеб о своем дворянском происхождении вещала, с пеной у рта твердила, что Головины то ли князья, то ли графы, то ли бароны. Не помню ее бредни дословно. Слава богу, давно не сталкивались. Меня всегда удивляло, что Головина без устали о предках вещает. Всем известно, что в древних родах часто бывает семейное сумасшествие. Страшная болезнь.

– К сожалению, вы правы, – поддержала я беседу, – кроме психических расстройств представители аристократии страдали разными генетическими недугами. А кое-кто оставался без детей, потому что заражался сифилисом, другими венерическими заболеваниями. Даже сейчас, когда эти болезни вылечиваются, женщины после них часто становятся бесплодными.