Дарья Донцова - Черная жемчужина раздора [litres]

Я болтала без умолку, чтобы показать Эдуарду, что нахожусь с ним на одной волне. Но Болотов быстро завершил беседу, сославшись на неотложные дела.

Я пообещала сообщить руководству канала о том, что получила его согласие стать ведущим, и вышла на улицу. Следовало признать, что эта беседа – мой провал.

Очень недовольная собой, я поехала в сторону офиса, и тут раздался звонок телефона.

– Здравствуйте, – прошептал знакомый голос, – можете приехать на улицу Сивкова?

– Зачем? – осведомилась я. – И с кем я беседую?

– Марина, – представилась женщина. – Дом двенадцать, квартира восемь. Там живет человек, который вам всю правду про Эдуарда сообщит.

Я сделала стойку, но решила изобразить равнодушие.

– Мне неинтересно слушать сплетни.

– Как вы думаете, ваш начальник на телевидении похвалит вас, если после шоу с Болотовым на другом канале в программе «Правдивая правда» расскажут нечто такое про Эдуарда, что всех потрясет? – спросила Марина.

– А вы откуда в курсе дела? – поинтересовалась я.

Телефон издал тихий писк, я посмотрела на экран. Видеозвонок от незнакомого абонента. Я нажала на красный кружок. Перед глазами появилась приемная Эдуарда, дверь его кабинета, из которого мы с Болотовым прошли в кафе, стол, за ним секретарь. Она кивнула, улыбнулась, видео завершилось, трубка снова запищала.

– Это я, – сказал все тот же голос, – Марина. Вы со мной виделись сегодня, я вас в кабинет Болотова отвела.

– Вы помощник Эдуарда, – скорей утвердительно, чем вопросительно сказала я, сообразив, почему мне знаком ее голос.

– Да. Рулите на Сивкова, я предупрежу Валерию Васильевну, – пообещала девушка, – небось хотите спросить, почему я вас отправляю к даме, которая про Эдуарда много чего знает? Так вот, этим интересоваться не надо, у меня есть на то свои причины.

– Хорошо, еду, – согласилась я и соединилась с Димоном.

Улица Сивкова находилась на окраине Москвы. Я медленно тащилась по пробкам. Джип начальницы особой бригады оснащен по-боевому, если я постараюсь, то, вероятно, найду в нем и зенитную установку, и шахту запуска ракет. Сейчас я могу включить сирену, «крякалку», запись грубого баса, который заорет:

– Вправо, подали вправо, не мешать проезду спецтранспорта.

Живо тогда долечу до места. Документы у меня без права досмотра, любой сотрудник ГАИ, увидев их издали, возьмет под козырек, притормозит поток машин, и я понесусь, как кортеж президента. Но все эти возможности я использую в очень редких случаях, когда это на самом деле необходимо. А еще я жду информацию от Коробкова.

На панели замигала зеленая кнопка, я нажала на нее. Голос Димона ворвался в салон:

– Марина Егоровна Дарк. Работает личным секретарем Эдуарда Болотова. Высшего образования нет, сразу после школы вышла замуж. Детей нет. Имеет диплом европейского центра подготовки секретарей-референтов. Получила его несколько лет назад. Из родственников у нее есть мать, Валерия Васильевна Дарк, официально нигде не работает, брат, Архип Егорович Дарк – инвалид. У него целый букет заболеваний. Парень психически неадекватен, сам себя обслуживать не способен. Есть еще сестра Ирина. Валерия и Архип прописаны на улице Сивкова. Марина зарегистрирована у мужа, у него небольшой дом в ближнем Подмосковье. У Ирины квартира в столице, она владелица салона красоты. Ранее мать работала уборщицей в школе, семья Дарк жила в Шихове рядом с Головиными. После несчастья с сыном Валерия уехала в Москву, домик продала. А теперь угадай, кто муж Марины?

– Даже вариантов нет, – призналась я.

– Напрягись, – потребовал Димон, – ну… раз, два, три…

– Генерал Зайкин, – ответила я.

– Это кто? – поразился Коробков.

– Понятия не имею, – хихикнула я, – каков вопрос, таков и ответ. Ну и кто у нас муж?

– Эдуард Болотов! – выпалил приятель.

– Это шутка? – удивилась я.

– Суровая правда, – возразил Димон.

– Отлично, – растерялась я. – Зачем жена отправила телепродюсера к своим родственникам, которые всю правду о ее супруге выложат? Она не хочет, чтобы кондитер стал популярным?

– Не знаю, какая у нее мотивация, – вздохнул Коробков, – но она же не обещала, что сведения будут точными? «Расскажет всю правду об Эдуарде».

– Фраза «рассказать всю правду» считается синонимом выражения: «Сейчас узнаете, какой он мерзавец», – хмыкнула я.

– Правда бывает и положительной, – возразил Коробков, – вдруг ты услышишь о бескрайней доброте кондитера, о том, как он помогает теще, больному брату жены.

– Сомнительно что-то, – пробормотала я.

– Мы не знаем, какие отношения в семье Эдуарда, – подключился к беседе Чернов, – возможно, Болотов изменял жене, та сделала вид, что ничего не знает, но когда ему предложили телепроект, решила супругу нагадить. Выльет ее маманя на зятя понос, и прощай программа!

– Телевидение любит скандалы, – возразила я, – про многих ведущих пресса пакости пишет, такая информация только подогревает интерес к человеку.

– Марина не имеет отношения к телевидению, – справедливо заметил Димон, – она рассуждает с точки зрения нормального человека, думает, что прелюбодея под камеру не поставят.

– Танечка, давайте перестанем гадать, – предложил Михаил Львович, который слушал разговор, – пустое это занятие. Сейчас приедете, во всем разберетесь.

– И то верно, – согласилась я, – недолго осталось.

Минут через пятнадцать я припарковалась во дворе перед старой блочной пятиэтажкой, вошла в подъезд, в котором не было ничего похожего на домофон, и обнаружила, что нужная квартира находится на первом этаже в грязном темном закутке сбоку от лестницы. Я нажала на звонок, но никто из хозяев не откликнулся. Я попыталась постучать в дверь, но та была обита по технологии советских лет дешевым дерматином, под которым лежал толстый слой ваты. Кое-где искусственная кожа от старости лопнула, наружу вылезли желтые клочья.

– Ау! – закричала я. – Есть кто дома? Откройте!

Из квартиры не донеслось ни звука. Я схватилась за ручку и решила потрясти ее, если хозяева не услышат, тогда можно пойти во двор, покричать под окном. Или позвонить Марине с просьбой соединиться с родственниками. Я уже собралась нажать на ручку, и тут из квартиры донеслось:

– Кто-то за дверью есть?

– Да! – закричала я.

– Назовитесь.

– Татьяна Сергеева.

– Чего тебе надо?

– Я от Марины. Она вам звонила, предупреждала о моем приходе.

– Сейчас, – прокряхтели за дверью, – только ключ найду. Нет его в скважине.

Прямо у двери рядом с резиновым ковриком стояло переполненное ведро, от которого нестерпимо воняло. Хозяйка бубнила:

– Подождите минут пять.

Меня затошнило от мерзкого запаха. Не в силах более находиться около смердящего мусора я вышла на улицу. Похоже, в этом доме время замерло на шестидесятых годах двадцатого века. Дерматин с ватой, помойка на лестнице, а во дворе деревянный стол, вокруг него скамейки. Началась зима, но погода не характерна для Москвы, снега нет, прекрасный солнечный день, и не одна я им наслаждаюсь. На лавочке сидит с сигаретой в руке молодая женщина, она поставила на стол красный пакет с фиолетовой надписью «Продукты от Андреича». Сразу стало понятно: незнакомка ходила в магазин и сейчас устроила себе перекур.