Маргарита Малинина - Клуб кладоискателей

— Где твоя двоюродная бабушка? — с милой улыбкой подколодной змеи, проявила я самый искренний интерес к семье Димки.

— Не бойся, не в яме с простреленной грудью, — ответил он мне вполне добродушно. — Она отдыхает с родней в Краснодаре. Мы решили, что старухе такие большущие деньги в этой жизни уже не пригодятся, просто не успеет их потратить. А в следующей сама заработает, ха! К тому же она поимела золотой браслетик с Юлиной ручки, тоже кое-чего стоит!

— Вот, — продолжила Корчагина, — это Дима придумал выманить вас сюда, в этот старый, заброшенный сарай и вежливо поспрашивать, а точно ли вы избавились от карты. Я уже говорила, какой Дима умный? Он знал заранее, что настанет тот час, когда вы перестанете ему верить и захотите обратиться к властям. Потому и велел мне свести с вами знакомство в аквапарке и дать свою визитку. Видите, все так и получилось! Вы сами мне позвонили, добровольно приехали сюда. Впрочем, у меня опыт в таких вещах достаточный, я сразу вижу, виновен подозреваемый или нет, и могу сказать, что вы мне насчет карты и всего остального не врали. Но… Если Димочка хочет… — Она посмотрела на возлюбленного и широко ему улыбнулась.

— Хотите, я скажу, чего по-настоящему хочет Димочка? — издевательским тоном произнесла я, особенно выделив имя собственное. — Он хочет получить письма и избавиться от всех свидетелей. Сначала он мечтает выведать у нас код от сейфа. После этого убьет. Затем вы поможете ему организовать поход в аквапарк, выроете сейф, достанете то, что там есть, и принесете Димочке на блюдечке с голубой каемочкой. Он скажет спасибо, отберет и пристрелит вас в затылок, когда вы наклонитесь, чтобы помочь ему переобуться в домашние тапочки, которые вы принесли ему в зубах. Конец истории.

Марина Сергеевна слушала, распахнув глаза. Лицо Дмитрия перекосила злоба.

— Ты что, Катя, он не такой! Он никогда не сможет никого убить, это не тот человек. Он даже вас не тронет, а меня подавно. Он меня любит! — Она прижалась к «Димочке» всем телом, разом став похожей на брошенного на улице котенка, доверчиво льнущего к каждому мимо проходящему человеку, надеющегося, что его пожалеют, погладят и возьмут к себе домой, где накормят, будут играть с ним и любить его.

Пронаблюдав эту картину, я была вынуждена восхититься противником:

— Браво, Дима! Развяжи, пожалуйста, руки, чтобы я могла тебе поаплодировать. Давай же посчитаем, скольких людей тебе удалось заставить плясать под свою дудку, чтобы добиться цели. Мишка, я, бабуля Евдокия, Марина Сергеевна — это только известные мне жертвы. Ах, да, еще охранники в аквапарке. Они живы, кстати? Или ты и бабке наврал?

— Да какая тебе разница? — равнодушно бросил Каретников, обнимая «невесту» за талию, что можно было принять и за «да», и за «нет».

— Ладно. Похоже, единственный человек, кто не поддался, — это, как ни странно, Юлька. Да, дорогая?

— Да, — согласилась подружка. — Он мне никогда не нравился.

Объект нашего внимания довольно засмеялся:

— Да, Юленька, зато тебе, помнится, очень нравился мой друг, который влюбил тебя в себя именно по моей наводке!

Нам пришлось заткнуться: Каретников был прав. Супермен — он и есть супермен, ничего не попишешь. Сверхчеловек.

— Ну давай, начинай пытать, — предложила я. — Что там у нас в арсенале? Раскаленная проволока в уши? Иголки под ногти? Отгрызающая пальцы крыса?

— Ого! Ну и познания.

— М-да. Только Юльку не трогай, она не присутствовала при торжественном сожжении твоего билета в богатство.

— Ошибаешься, как раз за Юлечку я и примусь. Пытать тебя нет резона. А вот, если у тебя на глазах пытать твою любимую подругу, купно с которой вы предаетесь разврату на нудистских пляжах и чужих могилах — это очень может подействовать!

— Сукин сын! — разозлилась я. — Лучше придуши меня сразу!

— Детка, не собираюсь я вас убивать. Больно надо. Знаешь, когда у приговоренных к смерти через повешение в процессе проведения казни вдруг рвется веревка, их отпускают. Правда, декабристов этот обычай обошел, уж больно они царя выбесили своим мятежом. Но я буду верен традиции: коли вы умудрились живыми выбраться из подвала, то убивать вас, так уж и быть, не стану. Не такой я зверь, каким кажусь. И пытать тоже не стану, если скажете сразу: куда спрятали карту?

— Дима, мы не врем! — взмолилась Юлька. — Клянусь тебе, мы ее сожгли! Если хочешь, я покажу тебе место, где еще остался на земле пепел. И форточку, куда Катька забросила недогоревшие остатки, разорвав их в клочья.

— Я же говорила тебе сидеть в зарослях! — возмутилась я Юлькиным непослушанием.

— Я и сидела! А когда этот ковбой мимо меня пронесся с очумелыми глазами, уж очень захотелось посмотреть, знаешь ли!

— Так, — прокомментировал Дмитрий, — Катя опять кого-то эпатировала своим нетривиальным поведением. Это у тебя хобби, что ли?

Здесь что-то швырнули в окно кухни, все четверо вздрогнули от звона стекла, которое чудом не разбилось.

Димка кивнул своей любимой:

— Поди посмотри, что там.

— Ага.

Марина Сергеевна вышла из комнаты. Было слышно, что она достала нож из ящика и, отперев замок, вышла на порог. Димка устало опустился передо мной на корточки.

— Катя, мне это надоело. Я даю тебе полминуты на размышление. Потом перехожу к активным действиям.

Я нарочито отвернулась к окну, а Юлька продолжила уговаривать террориста отпустить нас, так как карту мы ей-богу сожгли, и чего он от нас теперь хочет, непонятно.

— Ах, тебе непонятно, да? — обозлился он на Юльку. Выждал, сверившись с часами, еще несколько секунд и поднялся на ноги. — Сейчас тебе станет более чем понятно.

Приблизившись к моей подруге, он без предупреждения начал рвать на ней майку. Юлька визжала и извивалась, пытаясь сопротивляться этому.

— Дима, перестань! Дима, пожалуйста! — орала я, но он как будто не слышал. — Хорошо, хорошо, ты прав! Ты вычислил меня! Я запомнила код!

— Что? — Он тут же оставил Юлькину одежду в покое и обернулся ко мне. Образцова захныкала, а у меня из-за этого защемило сердце. Да будь ты проклят, гнида! — Что ты сказала?

— Отойди от нее! На пять шагов!

— Как скажешь, лапуля, — растянул он губы в крокодильей улыбке и взаправду отошел от стула. — Ну так ты решила пооткровенничать со мной, я правильно понял?

— Да. Я же говорю. Ты был прав. Я запомнила код.

— Как это? — не поверил он. — Ты запомнила двенадцать цифр? Ты что, компьютер? Киборг?

— Киборг здесь только ты. У меня хорошая ассоциативная память, когда нужно что-то запомнить, я ее применяю, и двенадцать цифр для меня, поверь, совсем не проблема. Потом, я долго изучала обе карты перед тем, как проникнуть на аквапарк, мало ли что. Вдруг бы вы их у нас отняли? И еще перед тем, как сжечь.