Дарья Калинина - Преступление по нотам

— Почему?

— Достал он меня, если честно, с этой своей Марфой очень сильно. Я уже видела, когда на него накатывать начинало. Глаза у него совсем безумные делались. И в тот последний вечер на Вадика очень сильно накатило, он совсем не в себе был. Мне с ним даже не хотелось и разговаривать-то!

— Я все понимаю.

Женщина взглянула на Сашу с благодарностью и уже значительно более тихим голосом закончила:

— А утром он ушел из дома ни свет ни заря, мы с ним даже не попрощались. Ушел… и все, больше я его не видела.

Ксюта вытерла выступившие на глазах слезы.

— Ладно, пойду я. Если у вас больше ко мне вопросов нет, то у меня других дел полно.

Саша поблагодарил женщину за разговор, простился и сел в машину. Взял упавшую на коврик фотографию Марфы и снова взглянул на нее. На этот раз в глаза женщине он не смотрел, а потому избежал колдовского очарования.

Зато его внимание привлекло кое-что другое, на что он сначала не обратил внимания. Заглядевшись на женщину, он не заметил деталей ее наряда. В ушах у Марфы были серьги. Из-под темных волос ей на плечи свисали две тоненькие цепочки. И Саша готов был поклясться, что одну из этих сережек он нашел сегодня на земле на том месте, где погибшему Вадику было явление его бывшей возлюбленной.

И если раньше у Саши были какие-то сомнения насчет того, что же произошло вечером у ивы, то теперь они растворились без всякого следа. Кто-то умело манипулировал давней страстью журналиста к погибшей возлюбленной. Надавил на нужные кнопочки, и Вадик, еще не до конца оправившийся от нервного расстройства, сделал то, что от него хотели. По какой-то причине он должен был присутствовать на детском празднике, и он там оказался.

Поездку к Марфе Саша решил не откладывать в долгий ящик. Адрес квартиры на Фонтанке у него был. И поздний вечер — самое время, чтобы нанести визит в коммуну хиппи.

Саше повезло.

Ему удалось найти место для парковки машины всего в какой-нибудь сотне метров от дома Марфы. Эту удачу Саша счел добрым знаком. И, оставив в машине Барона, поспешил по нужному адресу. Все встречающиеся ему на пути люди улыбались. И Саша счел это также добрым предзнаменованием. Вот только он не замечал, что, миновав его, прохожие начинали уже смеяться в голос.

Сам дом Саше понравился. А вот нужный подъезд оказался загороженным от внешнего мира весьма основательно.

Тут жильцы раскошелились не только на железную дверь с домофоном, но здесь также имелась и камера наблюдения. И когда Саша все же попал внутрь, то был приятно удивлен царящей в подъезде чистотой и хорошим свежим ремонтом.

Лепнина на потолках была обновлена и отреставрирована. На своем старом месте под потолком появилась красивая, стилизованная под старину люстра. Аналогичные бра украшали стены вдоль всей лестницы. Сама лестница сверкала мраморными ступенями, а ажурные витые перила были воссозданы в стиле конца девятнадцатого века, когда этот дом и возводился. Было ясно: опытные дизайнеры постарались вернуть этому подъезду его исторический облик. Наверное, так или почти так он выглядел больше ста лет назад, когда только принимал своих первых жильцов.

На первом этаже находилось всего две квартиры. Двери в них вели поистине роскошные. На втором этаже тоже все было в порядке. А вот на третьем этаже приличная дверь была только одна. Вторая же была… Как бы это сказать помягче…

Она была своеобразной. Разрисованная от руки неизвестным художником яркими цветами, змеями и деревьями, эта дверь была словно бы прообразом той двери в рай, давно потерянный для дочерей Адама и Евы. Эти персонажи, кстати говоря, тоже тут были. Они выглядывали из-за деревьев, стыдливо прикрывшись: Ева — собственными волосами, Адам — большим листком монстеры. Кроме того, дверь была сплошь испещрена медными гвоздиками, складывающимися в какой-то восточный узор, отчего казалось, что за дверью находится храм или какое-то культовое сооружение.

Сразу было ясно, что личности за этой дверью обитают сплошь творческие и неординарные, чуждые вульгарному обществу потребления, занявшему все другие квартиры в подъезде. Надо было полагать, что, в свою очередь, все прочие члены здешнего жилтоварищества были бы страшно рады избавиться от соседства с эдакими креативщиками.

Саша позвонил в загадочную дверь.

Эффекта не было. В самом прямом смысле этого слова. Видимо, звонок не работал. Тогда Саша постучал. Стук отчетливо разнесся, но никто ему не открыл. Помешкав, Саша нажал на дверную ручку и с удивлением убедился, что дверь поддается. Она была открыта, никто из находящихся в квартире людей даже не озаботился тем, чтобы прикрыть ее.

Нос Саши сразу же уловил запах восточных благовоний, которые активно воскурялись тут. Сразу же напротив входа на двери висела маска слона. Ганеша — бог индуистов, обычно изображающийся ими в виде ярко раскрашенного слона, приветствовал всех входящих. Тут же у двери в глубокой чеканной вазе был насыпан цветной песок, в который воткнули три дымящиеся палочки благовоний и несколько горящих восковых свечей. Так сказать, чтобы всякий входящий понимал, где он оказался.

Сама квартира была не менее причудлива, нежели вход в нее.

Прямо на полу в коридоре валялись шелковые подушки с кисточками. Подушки, когда-то бывшие цветными, но со временем потерявшие от грязи всякие краски, производили тоскливое впечатление. Что касается кисточек, то они засалились до такой степени, что больше были похожи на сосульки. Обои вдоль стен были разрисованы многократно, один рисунок ложился поверх другого, создавая удивительную цветовую гамму.

Что касается состояния квартиры, то оно было удручающим.

Обои со стен отслаивались повсеместно. Потолок пожелтел, потрескался и местами просто обвалился. Положенный тут сто лет назад паркет утратил многие составляющие, располагающиеся как раз возле старинной, обложенной кафелем печки, что позволяло думать, что им топили или пытались топить печь. Паркет нуждался в замене, но все же был еще хорош, что невольно вселяло уважение к тем мастерам, которые его клали.

— Ладно, посмотрим, что дальше.

В первой комнате, куда заглянул Саша, прямо на полу стояла палатка, из которой торчали две пары ног — мужские и женские. Палатка мирно светилась изнутри электрическим светом, но Саша не решился потревожить находящихся в ней людей.

Во второй комнате Саша обнаружил одну-единственную девушку, которая танцевала перед старинным, покрытым сетью трещин зеркалом. Рядом с ней стояли свечи, что создавало иллюзию чего-то нереального. Девушка была облачена в полупрозрачные покрывала, движения ее были плавными и выдавали опытную танцовщицу. Она увидела Сашу, но не обратила на него никакого внимания, лишь улыбнулась, продолжая извиваться в своем чувственном танце. Репетировала.