Дарья Калинина - Преступление по нотам

— Я это тоже заметил. А где сейчас Полина, ты не знаешь?

— Не знаю. После того случая она тут больше не появлялась. И мне кажется, она была этому очень рада. Может быть, она эту историю с Викой нарочно подстроила, чтобы ее выгнали. Не нравилось ей у нас, скучала она сильно.

Рассказанное лишний раз подтверждало психологический портрет пропавшей девушки. Но где ее искать?

— А вот ты говоришь, она приводила с собой подружку? Ты знаешь, где эта Вика работала?

Девушка замолчала и отвела глаза. Такая реакция словоохотливой девушки заставила Сашу насторожиться.

— Тебя как зовут?

Девушка снова не ответила на вопрос.

Но когда уже Саша начал отчаиваться, внезапно заговорила сама:

— Вы не подумайте, что я что-то такое для себя присматривала. Сама не знаю, зачем я у нее взяла эту визитку. Она сказала, что мне не нужно будет даже ничего делать. Только стоять и петь. Что мне заплатят много денег и при этом никто меня и пальцем не тронет, если я сама не захочу. И что мадам Станислава за этим проследит, и охранники не позволят клиентам меня обидеть. И что Полина может это подтвердить, она у них уже месяц работает и очень всем довольна. Денег много, делать ничего особенного не надо. А у меня в это время батюшка тяжело заболел. И я… даже не знаю, как я могла такое даже рассматривать. Какое-то помрачение на меня нашло. Стояла и слушала эту Вику, разинув рот. И она мне сказала, что у них в клубе много работает таких девушек, которые собой не торгуют, а только поют или музицируют, и что за это им все равно очень хорошо платят.

— Значит, она уговаривала тебя пойти к ним работать?

— Да, к этой мадам Станиславе.

— И ты ходила?

— Что вы! Грех какой. Да и нужда в том отпала. Вскоре батюшка мой с Божьей помощью и без меня выздоровел. Сделали ему операцию по квоте. Уберег меня Бог по молитвам святых отцов наших от дурных людей и поступков. Но нет мне с тех пор покоя. Очень часто я думаю: хорошо мне, а вот другим девушкам не так повезло. Угодили они, как Полина, в вертеп. И что там на самом деле с ними делали, никто же не знает. Сказать-то всякое можно и пообещать тоже, только вряд ли все так невинно обстояло, как мне описывали.

— Визитку давай, — коротко скомандовал Саша.

И сам удивился, как стремительно девушка кинулась исполнять приказ. Не прошло и минуты, как Саша уже спускался по лестнице.

В руках у него был твердый кусочек картона, который буквально жег ему руки. Сердце у юноши в груди тоже пылало. Он был очень зол на родителей Полины, на саму Полину. В какую же паутину угодила легкомысленная девчонка?

— Где она умудрилась снюхаться с этой мадам Станиславой? Зачем пошла к ней в услужение? Что ей не сиделось дома? Чем не нравилось в регентах?

Ведь отец Полины все сделал для того, чтобы оградить свою дочь от дурного влияния. Из детского центра он ее забрал. В самое безопасное учебное заведение отдал. Но и тут Полина не унялась. Видно, что сидел глубоко в ней какой-то дух, который и подталкивал девушку к опрометчивым поступкам.

Но пока Саша бежал к своей машине, он немного продышался и пришел в себя. Теперь он уже без прежнего отвращения мог взглянуть на переданную ему визитку мадам Станиславы и прочитать, что в ней написано.

— Театральные постановки в студии мадам Станиславы. Вечера досуга и развлечений. Живая музыка. Танцевальные номера.

Вроде как все выглядело на первый взгляд вполне прилично.

Но Саша не сомневался: платить большие деньги за одну лишь игру на рояле никто не станет. И то, как легко девушка из театра мадам Станиславы согласилась соблазнить мужчину, и не просто мужчину, а священника, говорило о том, что она уже перешагнула определенный барьер, и нравственность ее теперь находится в большой опасности.

Саша немедленно позвонил по номеру на визитке, но ответил ему автоответчик, который объяснил, что представление начнется в девять часов вечера. И что на ближайшую неделю все билеты проданы. Новая продажа будет открыта в следующее воскресенье, звоните с десяти утра до полудня.

Саша был ошарашен. Его такой расклад совершенно не устраивал. Следующее воскресенье!

Так долго ждать, чтобы пообщаться лично с хозяйкой театра, он не мог. А значит, сегодня вечером придется ему что-нибудь придумать.

Он был почти на сто процентов уверен, что в исчезновении Полины окажется замешанной эта мутная мадам Станислава. От гневных мыслей Сашу отвлекло то, что у него прямо в руках зазвонил телефон.

Это было так неожиданно, что Саша едва не выпустил скользкий гаджет. В последний момент перехватил уже в воздухе другой рукой, не дав шмякнуться с размаху об асфальт.

Звонила ему тетя Оля.

— Насчет той квартиры, о которой ты просил меня узнать, все выяснила.

— И что там?

— Еще пять лет назад собственников там было шестеро. Потом число их стало стремительно сокращаться, пока не осталось всего трое. Две сестры — Марфа и Аксинья Полозовы, обеим принадлежало по две комнаты.

— Это четыре. А я насчитал шесть комнат.

— Ты не дал мне договорить. Еще две комнаты принадлежат другому собственнику — Вадиму Стукалину.

В первый момент Саше показалось, что он ослышался.

— Как?

— Вадим Сергеевич Стукалин, 1980 года рождения. Родился в Ленинграде. Комнаты были приобретены им четыре года назад. Честно говоря, мне не совсем ясен смысл их покупки. Чтобы стать собственником в этих комнатах, Стукалин продал свою отдельную двухкомнатную квартиру на Мориса Тореза. Менять отдельное жилье на коммуналку, пусть и в центре, — это мне непонятно.

Зато Саше все было понятно.

Стукалин продал доставшуюся ему от родителей квартиру с одной-единственной целью — быть ближе к своей возлюбленной. Занять освободившиеся комнаты в ее квартире, чтобы иметь возможность в любую минуту приходить туда, где он мог видеть свою любовь, свою Марфу.

— Погодите, а что же — Марфа до сих пор является собственницей метров?

— Марфа Полозова умерла около двух лет назад. Наследницей стала ее сестра — Аксинья. Таким образом, число собственников сократилось до двух человек.

— Но в квитанциях по коммунальным платежам все еще стоит имя Марфы Полозовой!

— И что? Аксинья просто поленилась дойти до жилконторы и потребовать, чтобы они внесли необходимые изменения в платежки.

— Разве это не происходит автоматически?

В ответ тетя Оля разразилась таким саркастическим смехом, что Саша даже устыдился своей глупости. Действительно, кому надо лишний раз шевелиться?

Закончив смеяться, тетя Оля сказала:

— В общем, на нынешний момент Аксинье Полозовой принадлежат две трети квартиры. И одна треть — за Вадимом Стукалиным.

— Я все понял.

— А теперь скажи мне, племянничек, я свою часть сделки выполнила, а вот как у тебя дела?