Маргарита Малинина - Имитируя визг

— Ты хочешь сказать, — пробудила я извилины, дотоле дремавшие в спячке, точно медведь в берлоге, — у первого Психа в маске был сообщник, который должен был нас отвлекать, пока тот, другой, будет резать Ваньку?

— Я бы сказала по-другому. Думай дальше, — ответила Любимова своей глупой, хоть и отличнице, подруге, улыбнувшись таинственно и многозначительно, после чего подло бросила наедине со своими размышлениями одну, в полупустой деревне, в нежилом домишке на отшибе.

Что хотела сказать Катька? Так, ну-ка вспоминай все подробности вчерашних событий.

Я намазала хлеб маслом, но вместо того чтобы съесть его, положила перед собой и начала им любоваться, словно фотографией кумира, постепенно отрешаясь от действительности и позволяя своей голове погрузиться в нахлынувшие воспоминания.

«Может быть, маньяков несколько и они действуют сообща?» — выдала Машка инновационную мысль, стоя посреди дороги возле заляпанного чем-то розовато-красным сугроба.

«Маньяк — всегда одиночка», — наперекор ей сказала Лидка.

Кто же из них прав?

Здесь на нас нападает человек в балахоне, в маске и с ножом. Честно говоря, сперва мне почудилось, что это кто-то из ребят так прикалывается, уж больно нерешительными были действия предполагаемого убийцы. Но когда я обнаружила Белова в лодке…

Маньяк номер один (это при таком раскладе, если их все же более одного) упал, споткнувшись о меня, выронил нож. Я потянулась к ножу, он меня отпихнул. Блин, но он же каратист! Мог бы врезать мне хорошенько! Как врезал Олегу в институте! Что-то тут не сходится.

Думай, Юля, думай…

Дальше он бежит к главной дороге, прыгает в «Опель»… На то, чтобы его завести, нужно время. И потом, ребята говорят, что, во-первых, зажигание было включено, машина находилась в «режиме ожидания», во-вторых, тот, за кем гнались, сел не на водительское место, а рядом. Из всех вышеперечисленных суждений вытекает следующее и единственное заключение: в автомобиле его ждал напарник, находившийся за рулем. Вряд ли это была случайно припаркованная машина, прямо в том месте, где и нужно было этому типу, не бывает таких совпадений. Хотя водитель мог остановиться, чтобы, допустим позвонить кому-то или записать какую-то мысль, пока не забыл. А тут — чудак в маске да с ножом. «Гони. Живо!» — говорит ему. Тот и погнал! С испуга. В любом случае, органы проверят все автомобили с названными вариациями номеров. Пока будем исходить из того, что «Опель» ждал конкретно нашего маньяка. Таким образом, их получается уже два. Плюс тот, кто убил Ваньку — а теперь я, благодаря светлому уму подружки, не сомневаюсь в том, что этот, первый, к смерти одноклассника не причастен, — уже три. Это что же творится такое, боже?!

Мог ли тот, что был за рулем, убить Ваньку, а потом преспокойненько сесть в тачку и ждать сообщника? Хм, что-то мне очень напоминает все это одну версию, придуманную мной возле института, которая своим рождением обязана моей беседе с Жанной Бондарчук. Я говорю про вариант насчет Олега, как будто бы отвлекающего внимание зрителей, и его друга, наряженного маньяком, убившего Алису из личных побуждений. Что же выходит сейчас? Что это были не личные побуждения, а именно маньячество? Какие тогда, к черту, сообщники и планирование преступления? Маньяк же — это больной человек, ему не присущи понятия организованности и предвзятости. Я намекаю на предвзятость не как на пристрастие к определенной внешности, что как раз таки очень в ходу у серийных убийц, а как на ненависть к человеческой личности, послужившую в итоге толчком к совершению преступления.

А если нет и это все-таки было сведением личных счетов, то как связаны между собой Ваня и Орловская? Алена и Мироновы? Получившая ранение Вика и парень Жанны?… А еще эта женщина, как ее… Дудкина Раиса? Она тут при чем?

Почувствовав, как у меня внутри черепной коробки что-то уверенно и серьезно закипает, я заставила себя отогнать мысли о маньяке (вот придет завтра Катька и пущай сама докладывает, что она имела в виду) и устроилась на мягком диванчике в зале с дамским романом в руке.

Несмотря на легкий стиль писателя, заключенный в незамысловатости предложений и отсутствии сложных терминов, книга шла тяжело. Все герои, численностью в два с половиной человека противоположных полов (половина — это ребенок двух лет одного из объектов повествования, его пол вообще не указывается, о нем говорится заочно), были невыносимо скучными и малоинициативными. Лишь на сто двадцать первой странице Боб отважился поднять глаза на Монику. Оставалось только гадать, успеют они поцеловаться за оставшиеся шестьдесят страниц или же ограничатся дружеским рукопожатием? С чувством полной неудовлетворенности я отбросила книгу и стала кумекать, чем бы себя занять. Телевизор здесь был, но транслировал лишь пару каналов, да и то с такими помехами, что запросто можно было спутать президента с Сергеем Зверевым. Голоса-то у них, конечно, различаются, но звук у телевизора, к сожалению, отсутствовал напрочь. Однако я обязана была радоваться таким достижениям цивилизации, как отопление, газ и электричество, могло ведь и такой малости не быть. Как бы я тогда сумела удерживать фронт?

Внезапно появилась мысль позвонить Акунинскому и поведать ему о своих соображениях и Катькиных намеках относительно количества напарников Убийцы в маске. А если предположить, что у него напарников вовсе не было, то, как верно заметила Катя, ничего не получается. Но ничего не получается у нас с Катей, так как мы еще молоды и не служили в правоохранительных органах, короче, мало опыта в таких вещах. Вот для того-то мне и понадобился старший друг. Он-то обязательно сообразит, почему у нас не сложился пазл, и добавит не хватающих кусочков.

Я взяла в руки мобильник и испустила тяжкий вздох: «Поиск сети». Странно, деревня и впрямь находится в низине, но это же не метро! И мы не в горах живем. Впрочем, я недавно сменила оператора, а раньше в деревне у меня точно был прием: я пару раз звонила отсюда отцу с просьбой забрать меня. Так что проблема в компании, а не в местности.

Не успела я опечалиться, как решение пришло само собой: позвонить можно и от почты. Это открытие подняло мне настроение, подпорченное книгой, — хоть какое-то развлечение! — но сперва я решила пообедать, так как время уже близилось к трем.

Так и поступила. Умяла суп «Ролтон», разведенный кипятком, слопала бутерброд с сыром, а затем уже, надев куртку и заперев дом на замок, отправилась к почтовому отделению. Оно некоторое время не работало, но на стене с внешней стороны до сих пор остается нетронутым, цельным, а главное — работающим таксофон. Учитывая менталитет русских (где не могу построить, там хотя бы сломаю), это просто фантастика. Мало того что у аппарата не оторвана трубка, что рано или поздно случается с девяносто девятью уличными телефонами из ста, так еще и слов нецензурных нигде не накарябано! Воистину, мировая загадка. Впрочем, по словам Катьки, из проживающих здесь — одни бабки, к тому же инвалиды. Желание что-нибудь сломать, изгадить благодаря русской национальности у них должно иметься в наличии, а вот сил-то, пожалуй, не хватит.