Кира Измайлова - В – значит виктория

— Может быть… Но все же — чего ради убивать домохозяйку? — нахмурился Виалисс. — Хотя ты сейчас скажешь «ищи, кому выгодно»! Кому и что выгодно? У них разве что скромные сбережения имелись… Или какая-то из них, как в твоих книжках, унаследовала огромное состояние, но сама об этом не знала? Трикс?

— Да ты гений, братец! — воскликнула я и кинулась ему на шею. — Конечно же! Всё дело в наследстве! В таком наследстве, ради которого кто-то не пощадил шестерых женщин…

— Семерых, — сказал неслышно вошедший Виаторр, бросил на журнальный столик мокрую вечернюю газету и ушел наверх, переодеваться — с него лило.

Мы с Виалиссом вцепились в газету, чуть не разодрав ее пополам, нашли нужную заметку о трагической истории и переглянулись.

— Не наша, — уверенно сказал брат.

— Точно?

— Конечно. Смотри, она старше — у наших убитых разброс по возрасту в два-три года, не больше. Не замужем, квартиру снимала напополам с подругой. И перед тем, как включить газ, наелась снотворного. Не сирота, отец жив. Плюс у нее была причина — ее парень сделал ребенка этой самой подруге и заявил, что женится на ней… И внешность, — он ткнул в мутноватый снимок, — совершенно не подходит: эта женщина — высокая худощавая брюнетка!

— Лисс! — схватила я его за руку. — Слушай, кажется, я кое-что поняла…

— Что именно?

— Обсудим после ужина, — быстро сказала я, потому что Виаторр уже спустился. — Адита! Подавай на стол!

Ужин прошел в тишине, нарушаемой только звоном приборов. Вернее, Виаторр попытался было поддеть нас на тему успешного хода расследования, но его шутки разбились о каменную стену загадочного молчания. Откровенно обидевшись, он удалился к себе, а я утащила Виалисса в оранжерею, подальше от жилых комнат.

Оранжерея наша (размером не меньше самого дома, если не больше) — предмет зависти всех цветоводов города, поскольку средств на нее мы не пожалели: очень уж хотелось иметь среди серой сырой осени или холодной зимы кусочек джаманского лета в шаговой доступности! Конечно, тут был не только пустынный уголок с вездесущими и неистребимыми колючками, но и островок майяльских джунглей с крохотным водопадиком, и дзейлинский бамбуковый лесок (с ним было много мороки, он так и норовил вынести крышу), и даже миниатюрное мангровое болото.

Я остановилась в зарослях одуряюще пахнущих арианских роз: аромат их таков, что воздух тянет попробовать на вкус — кажется, будто на языке останется сладкий тающий привкус, как от варенья из розовых лепестков.

— Ну что ты надумала? — нетерпеливо спросил Виалисс.

— Мы с тобой не успели обсудить, каким образом этот тип находил подходящих женщин, — напомнила я. — Тори вернулся и сбил с мысли, да еще мы отвлеклись на идею о наследстве. Я еще хотела предложить поискать от противного: кого-нибудь, кто недавно умер и оставил большое состояние. Но это тоже… иголка в стоге сена. То, что домохозяйке покажется сказочным богатством, мы можем и не заметить…

— А убивают и за меньшее, — согласился Виалисс. — Ладно, оставим пока это. Так как же, по-твоему, убийца выбирал жертв?

— Не выбирал, а находил, — поправила я. — По фотографии.

— Час от часу не легче! — взялся он за голову. — А фотография-то у него откуда?

— Из газеты, Лисс! — вскричала я. — Помнишь, одна из убитых выиграла какой-то кулинарный конкурс? Событие пустяковое, но ее фото вполне могло быть в газете! В мертвый сезон чего только не печатают, чтобы полосы заполнить…

— Ага… — прищурился он. — Хочешь сказать, что фото там было, а имя напечатать места не хватило?

— Это очень легко проверить, — ответила я, — нужно просто найти нужный номер и посмотреть. По идее, его еще не пустили на растопку, а даже если так, в редакции и библиотеке должна быть подшивка. Конкурс был совсем недавно, я помню, в деле отмечено. Пойдем!

— Погоди, погоди, — удержал брат меня за руку. — Сперва закончи мысль. Этот тип увидел фото в газете и?.. Узнал женщину? На этих фотографиях себя-то не признаешь, не то что…

— Может, ее узнал не он, а тот самый умирающий наследодатель, — принялась я фантазировать. — Ну мало ли! Вдруг она как две капли воды похожа на его жену, дочь или еще кого-нибудь? Сам говоришь, фото в газетах такие, что кого угодно с кем угодно спутать можно… А если еще после ретуши, так вовсе пиши пропало!

— Так. По твоей логике выходит, что этот умирающий узнал женщину и… допустим, велел ее разыскать, чтобы осчастливить наследством? И что мешало пойти в редакцию и спросить, о ком заметка?

— Тот репортер уехал или уволился, а другие знать не знают об этом кулинарном конкурсе!

— Хорошо, а почему не пойти прямо в кулинарный клуб и не спросить там, кто выиграл эти несчастные сковородки? Сказать, что хочет взять у нее интервью, к примеру?

— Это частный сыщик, если умирающий его нанял, пойдет и спросит, — парировала я, — а убийце вовсе не нужно, чтобы его запомнили с такими-то вопросами! А запомнят наверняка, потому что в таких клубах руководят сплошь женщины в годах, а им палец в рот не клади, их никакой маскировкой не обманешь… И еще, они могут сказать: о, мистер, она живет совсем рядом, сейчас мы ей позвоним, она придет, и мы все вместе попьем чаю и побеседуем!

— Гм… — Виалисс явно представил такую перспективу и передернулся. — Ну хорошо. А почему же умирающий не нанял частного сыщика? Раз тот мог просто пойти и спросить, то всяко нашел бы эту кулинарку раньше убийцы!

— А кто сказал, что он не нанял?

— По-твоему, сыщик и убийца — одно и то же лицо? — нахмурился он.

— Запросто. Смотри: убийца должен быть достаточно приближен к умирающему, чтобы знать обо всем этом. И, вероятно, иметь виды на наследство, так? Иначе какой ему смысл убивать конкурентку? Возможно, это какой-то дальний родственник… Вряд ли умирающий сам в состоянии нанять сыщика, он препоручает это заботливому родственнику, либо тот убеждает, что и сам справится с поисками… Хотя нет, это как раз подозрительно, — отмела я идею. — Значит, говорит, что нанял специалиста, тот обшаривает весь город, но искать женщину по фотографии в газете — затея долгая, если не сказать безнадежная!

— Ага… — Виалисс почесал в затылке. — Но, тем не менее, он находит шестерых подходящих женщин и на всякий случай устраняет всех, потому что не представляет, которая из них — та самая потенциальная наследница. Если обратиться к твоим романам и вспомнить, что все женщины — сироты и росли или в приемной семье или в приюте, можно представить, что наследница — потерянная дочка или, скорее, внучка умирающего. Вдруг он выгнал дочь из дома, узнав о ее беременности, а теперь раскаялся? Или она сбежала с кем-то неподходящим… Или сын женился не на ровне… В общем, это не так важно.