Дарья Донцова - Доллары царя Гороха

Я не нашлась, что ей ответить, а Машка в возмущении воскликнула:

– Хучик не такой идиот, чтобы невесть чем мазаться!

Зая испепелила ее взглядом.

– Это Дарья купила! Идиотская помада!

– Почему же у тебя губы разноцветные? – вырвалось у меня.

– Не знаю! – завопила Ольга. – Не понимаю! Вчера вечером эта зараза просто зеленела. Я стерла ее, вернее, мне показалось, что стерла, и пошла спать. Утром вошла в ванную и чуть не скончалась! Ужас! Осталось лишь повеситься! Никто меня в эфир с такой мордой не выпустит! Жизнь закончена!

– Ну и глупости ты несешь! – рассердилась я. – Умойся, и дело с концом! Эка беда! Я искренне желаю, чтобы в твоей жизни не случилось большего горя, чем это!

Зайка села на корточки и зарыдала. Кеша бросился обнимать жену, Машка выскользнула из ванной. Я же, пораженная неадекватным поведением Ольги, осведомилась у Ирки:

– Почему она не умоется?

Домработница ухватила меня за халат, вытащила в помещение, где стоял котел отопления, и затараторила:

– Ой, Дарь Иванна! Да она уже пятьсот раз мылась! Всем, что нашла! Мылом, гелем, скрабом. Потом средства для снятия макияжа перепробовала: сливки, молочко, пенку… Подсолнечное масло, оливковое, сливочное.

– И что?

– Ничего! Губы только ярче делаются. Вот полковник посоветовал хозяйственное, семидесятидвухпроцентное взять. У нас его, правда, нет, сейчас на рынок сгоняю.

Я в изумлении слушала Ирку. Женщины очень хорошо знают, как нестойка губная помада. Почти все косметические фирмы пытаются найти способ сохранить цвет губ. В последнее время на прилавках стали появляться новые средства. Реклама, захлебываясь от восторга, вопит:

– Вы можете есть, пить, целоваться и чувствовать себя уверенно – наша губная помада никуда не денется. Она не оставит предательских следов на чашках, стаканах и коже любимого.

Ой, не верьте, все это враки. Впрочем, приобретая суперстойкую помаду, вы со спокойной душой можете выпить воды, краска и впрямь останется на месте, но стоит поднести ко рту что-то минимально жирсодержащее – и прощай, красота. Недаром все средства для удаления косметики содержат жир, а опытные женщины хорошо знают: если дома закончились все «сливки» для морды лица, можно просто воспользоваться оливковым маслом.

– И что, совсем не отходит? – оторопело спросила я.

– Нет, – удрученно ответила Ирка.

– А если попытаться сверху замазать ну… очень красной помадой? Конечно, вид будет вульгарный, но зато не идиотский.

Ирка безнадежно отмахнулась.

– Уже все перепробовали, через пару минут старый цвет «съедает» новый.

Я растерянно топталась возле котла. Даже мне положение стало казаться безвыходным. Может, Ольге взять бюллетень? Ненадолго, дней на пять? Впрочем, нельзя. Телевидение – это террариум друзей, несколько девушек из бригады, которая делает спортивную передачу, так и ждут возможности сесть на место Заи в кадре. Сама Ольга попала в камеру случайно. Была на съемках, а на ведущую не к месту напала звездная болезнь. Девица раскапризничалась, затопала ногами, бросила бумажки и ушла. Дурочка полагала, что за ней со слезами на глазах кинется вся группа во главе с генеральным продюсером канала. Но вышло иначе, режиссер пошарил вокруг взглядом, увидел Зайку и сунул в кресло ведущей.

Стоит Ольге уйти на бюллетень, как на ее место мигом плюхнется другая, и неизвестно, захотят ли производить обратную рокировку, когда Зая явится в студию. Ну и ну! Интересно, из чего фирма «Баг» сделала свой хамелеон? Может, из смеси клея «Момент» с цементом?

– Нашла, – раздался ликующий вопль, и мимо нас пролетела Маня с коробочкой в руках.

Мы с Иркой постояли некоторое время, потом бросились в ванную. Зареванная, с распухшим носом Зайка прилаживала к нижней части лица нечто непонятное.

– Это что? – шепотом спросила я у Маруськи.

– Завтра у Ксюшиной сестры Риты день рождения, – так же тихо пояснила дочь, – ей восемь лет исполняется, жуткая кривляка! Мечтает актрисой стать. Вот, я купила ей набор, называется «Волшебное лицо». Видишь, тут накладные носы, брови, ресницы и губы, по нескольку вариантов всего. Берешь, снимаешь защитную пленку и накладываешь куда надо. Конечно, это отвратительно выглядит, но все лучше, чем такой ужас!

Ольга, последний раз всхлипнув, протянула:

– Ну… просто отвратительно, но лучше, чем этот ужас!

Я моментально ретировалась в помещение с котлом и сделала вид, будто усиленно ищу резиновые шлепки в горе наваленной обуви. Заюшка теперь похожа на персонаж мультика – Памелу, такого рта с огромными кроваво-красными губами просто не может быть у живой женщины. Внезапно, совершенно некстати, я вспомнила одну историю.

Я училась в институте, где мальчиков было в три раза меньше, чем девочек. Уж не знаю, по какой причине, но во времена моего студенчества почему-то считалось, что изучение иностранных языков – это удел женщин. Правда, в Москве существовали еще институты военных переводчиков и восточных языков, вот туда брали в основном мужчин. К нам же попадали те, кто недобрал баллов в другие вузы или попросту побоялся соваться в места с большим конкурсом.

Нашей группе повезло. Непонятно почему в ней оказалось целых семь кавалеров, правда, слегка побитых молью и совсем не красавцев. Трое вообще были, на наш взгляд, стариками, отслужившими армию, четвертый имел жену, пятый носил бифокальные очки и продвигался по коридорам на ощупь, шестой, очень тихий, если не сказать забитый, после занятий несся в библиотеку… В общем, нормальным парнем был лишь Костик Борев. Вот он любил повеселиться, прекрасно плясал, сессию проезжал на тройках и обладал на редкость компанейским характером. У него имелся лишь один изъян: у Костика не было ушных раковин. В детстве он отморозил уши, и их пришлось ампутировать. На слух парня это никак не повлияло. Дефекта своего Костя не стеснялся, правда, носил длинные волосы – и все. Напомню вам, что на первый курс я поступила… ну, не стану уточнять год, скажу лишь, что страной тогда руководил Брежнев. Сейчас многие молодые люди отращивают волосы до плеч, кое-кто для удобства стягивает их в хвостик, но в те времена юношам полагалось стричься коротко, под «ежик» или чуть длиннее.

Педагогам в школе мать Кости объяснила проблему, поэтому они к парню не придирались. А вот в институт матушка, конечно, не пошла. И у Борева начались «контры» с военной кафедрой. Руководил ею полковник Зверев, полностью оправдывающий свою фамилию. Это из его уст я услышала бессмертные афоризмы: «Аудиторию будем убирать от окна до обеда», «И в голове должны быть мышцы», «Здесь вам не тюрьма, оттрубил и свободен», «Я вам не собака, чтобы на всех каркать», «У вас совесть на плечах есть?» и «Запоминайте мои слова да переваривайте, как червяки навоз».