Тамара Лисицкая - Двенадцать

— Как ты, Наташенька? — Юлия Марковна подвинула стул и села рядом. — Хорошо, что Вера Павловна дома. Одна бы я не знала, что с тобой делать.

— Типичная анемия, — неожиданно низким голосом отозвалась благообразная Вера Павловна из угла. — Недостаток витаминов и микроэлементов, в частности железа. Переутомление и нервное истощение. Как результат — кратковременная потеря сознания.

— Да-да, потеря сознания, — Юлия Марковна кивнула. — Я пыталась дать тебе нашатырь, даже по щекам хлестала — ничего не помогало… Вера Павловна сделала тебе укол…

— Какой укол? — я села. — Мне нельзя уколов!

— Почему? — старушки подняли белые брови.

— Я беременна! — сказала я и почувствовала колоссальное облегчение.

Старушки переглянулись.

— Это многое объясняет! — кивнула Вера Павловна, а Юлия Марковна неожиданно уткнулась лицом в передник.

— Я так давно… — шептала она из-под кружев. — Наконец-то…

Вера Павловна правильно оценила мизансцену и сообщила, что зайдёт позже.

— А Лёва знает? — Юлия Марковна подняла порозовевшие глаза.

Я пожала плечами, попыталась неубедительно объяснить, что мы чуть-чуть поссорились. Что я решила пока Лёве ничего не говорить. Пусть пройдёт время и всё образуется…

— Я ничего не понимаю, — Юлия Марковна надела очки, и глаза её, усложнённые оптикой, стали в два раза больше. А мне стало в два раза сложнее врать.

— У нас небольшие неприятности… Лёгкий кризис жизни и отношений…

— Вы собираетесь расстаться?

— Ну, мы пока не решили…

— Ты хочешь избавиться от ребёнка?

— Нет, уже не хочу…

Юлия Марковна встала, протёрла очки передником, закрыла на кухне не по размерам активного Чапу, снова села рядом.

— Рассказывай.

И столько было решительности в этом её «рассказывай», столько мощной силы того, другого поколения, правильного и пуганного настоящими войнами, так явно эта сила проклюнулось сквозь старушечью рыхлость и беспомощность… Я упала на её мягкие плечи и рассказала всё: и как я попала в редакцию, и как Лёва заманил меня за свой столик, и как мы с Максом выбрались на первое задание, и что мы там увидели, и почему мы решили ехать в «Вечерку», и про бесконечную цепь сюрреалистических убийств, и про беременность, о которой Лёва не знает. Я не сказала только о моём позорном чувстве к бессердечному красавцу Максу — вряд ли старушке было бы приятно узнать такие подробности из жизни невестки. Мой монолог был украшен истерическими слезами и Чапиным возмущением за дверью на кухне. Юлия Марковна молчала и моргала белыми ресницами. Потом встала, налила в крохотные стекляшечки что-то алкогольное с медицинским акцентом и снова села рядом.

— Это ужасно… Убийства… Это просто странное совпадение… Вы потрясены, это понятно… Это закончится… Я стараюсь не думать о таких вещах… Я предпочитаю не верить в смерть и в то, что она с кем-то бывает.

Она отпила крохотную капельку своего медицинского алкоголя. Было видно, что она растеряна.

— Я давно заметила, что с Лёвушкой что-то неладно. Он никогда не был лёгким ребёнком, он всегда имел свой взгляд на жизнь. Я не пыталась бороться с этим — бесполезно. Он всегда был очень сильным. Ждала, что он повзрослеет и помудреет. Был трудный период, он стал примерять на себя богемную жизнь, много пил, курил и водился с такими девицами, что мне делалось плохо от одного запаха их духов. Он занимался саморазрушением и уже не мог остановиться. В какой-то момент я думала, что потеряла его. И вдруг появился этот мальчик — Максим…

— Макс?

— Ну да… Помню, он приехал как-то сюда — молодой, красивый, белозубый. Располагающая улыбка, сильная энергетика — как воздушный поток. Он вошёл с тортом в мой день рождения, и я еле устояла на ногах, так силён был заряд этого мальчика. Говорил что-то смешное, просил прощения за Лёву, который не успевал приехать. И вот с появлением Максима всё как-то стабилизировалось. Лёва перестал гробить здоровье, весь отдался работе, а он достаточно талантлив и организован для того, чтобы добиться успеха. Дела пошли в гору. Правда, я перестала видеть сына и даже слышать его голос, но всегда рядом дежурил Максим, который передавал записки, рассказывал последние новости, следил за тем, чтобы Лёва тепло одевался… Словом, он стал посредником, заменив — хотя бы частично — мне сына, а сыну — меня…

— Да, они много общались, я это заметила…

— Знаете, Наташенька, — Юлия Марковна порозовела, — я даже думала, что у них… Ну… Вы понимаете…

Я не очень понимала. У меня поднялась температура, и я всё больше падала в подушки.

— Я думала, что у них… Сейчас это модно… Когда мужчины любят друг друга…

Температура на мгновение исчезла вообще. Что? Макс и Лёва — любовники?

— Макс и Лёва — любовники?!?

— Ну, зачем же так… — Юлия Марковна дёрнулась, а Чапа на кухне застучал когтями в дверь. — Я так не сказала. Я сказала, что мне так показалось… Просто Лёва перестал интересоваться девушками, углубился в работу и в это своё… небо… Но потом появились вы, и всё встало на свои места…

Я валялась в подушках и вяло соображала. Новый интересный поворот. Кто бы мог подумать… И как я сама не догадалась… Всё было очевидно… Это общение на уровне взглядов — они понимали друг друга на расстоянии! Эти совместные дома и непонятная совместная работа… Но зачем им нужна была я?.. И — что же, — они оба меня обманывали? Они оба говорили мне, что нуждаются во мне, и оба — обманывали???

Юлия Марковна уже сняла очки и не видела моих слёз. Слава богу.

— Лёва стал бы идеальным сыном, если бы хоть чуть-чуть интересовался матерью и её ощущениями. Я всё время просила его: «Лёвушка, я хочу внуков, я буду возиться с ними, а ты будешь работать». Он обещал подумать над этим, но шли месяцы — и ничего не менялось. Он превращался в холодного, бесстрастного работоголика, но — успешного и следящего за собой. Мне это нравилось… А вы знаете, ведь он предсказал встречу с вами! Вы слышите меня, Наташенька?

Я не очень слышала.

— Как-то я приехала к нему и пыталась уговорить его сходить в гости к одной знакомой — у неё выросла прелестная дочка. Вы простите меня, Наташенька, я просто хотела устроить личную жизнь моего несчастного сына. Так вот. Он долго отмахивался, я настаивала, и он, в конце концов, сказал: «Мама, человек, который мне нужен, живёт совсем в другом месте. Скоро этот человек позвонит мне, мы назначим встречу, и он приедет». И он назвал мне число, когда ему должны будут позвонить. А спустя какое-то время ко мне заехал Макс, привёз продукты и рассказал, что Лёва уже представил сотрудникам свою невесту, с которой познакомился на работе и которая, позвонила, как раз тогда, когда Лёва и планировал…