Татьяна Василевская - Хуже и быть не может

Через час, после прихода Прохорова на работу, в кабинет влетел один из его ребят с глазами, вылезающими из орбит, от возбуждения:

— Иван Степанович! Пойдемте скорее! Посмотрите, что на записи, которую вам Вчера дали! Ни за что не догадаетесь! — тараторил подчиненный. Видимо теперь все, кто окружал следователя, слегка слетали с катушек. «Может это я с ума сошел? А вокруг все нормально. Тихая мирная жизнь. Никаких мертвых рыцарей. Никаких сумасшедших с отрубленными пальцами и светящимися глазами».

— Твою же мать! — громко выругался Прохоров, просмотрев запись, и стукнул по столу кулаком. — Твою мать!

— Здравствуйте! Следователь Прохоров из следственного отдела прокуратуры. Разрешите войти? — Прохоров неприязненно смотрел на хозяина квартиры, расположенной в элитном доме. Под глазом на гладком, холеном, привыкшем к хорошей жизни лице, красовался, уже начавший сходить, здоровенный фингал. «Я б тебе сейчас и второй поставил, сукин ты сын!» — подумал Прохоров, протискиваясь вперед, не дожидаясь приглашения.

— Конечно, проходите, — насмешливо сказал обладатель фингала, уже вошедшему следователю. — Прошу. — Хозяин шикарнючей квартиры указал куда-то вдаль, видимо, гостей, а может, работников прокуратуры, он принимал там.

Войдя на необъятную кухню, совмещенную, как это теперь принято со столовой, или с гостиной, Прохоров не особо разбирался в тонкостях предназначения комнат в богатых домах, хозяин предложил чай, кофе, «чего покрепче». Прохоров решил, что хоть хозяин квартиры и мудак, но кофе выпить можно.

— И чем же я обязан визиту служителя закона? — нахально спросил зарвавшийся мужик.

— А, Вы, в курсе, что возбуждено дело о вашей пропаже и пропаже еще троих граждан? — Ехидно спросил Прохоров. Но мужик был не так прост. Не моргнув глазом, сукин сын пожал плечами и, мило улыбнувшись, сказал:

— Нет. А на каком основании возбуждено это самое дело?

— Господин Скворцов, где Вы были с середины дня двадцать третьего апреля до девяти часов вечера вчерашнего дня?

Гадкий бизнесменишка снова пожал плечами:

— Отдыхал. А вы собственно, приехали меня об этом спросить? — он смерил следователя надменным взглядом. — А прокуратура, вообще, имеет право вторгаться в частную жизнь граждан и задавать подобные вопросы, не имея на то оснований? Или вы меня в чем-то подозреваете?

— Нет, господин Скворцов. На данный момент, Вас ни в чем не подозревают, — сквозь зубы процедил Прохоров. — Просто, как я уже сказал, Вы и еще трое, ехавших в лифте 23-го апреля, пропали. На несколько дней, никого не предупредив.

— А это противозаконно? Или теперь граждане обязаны сообщать в прокуратуру, если они вдруг собрались поехать отдохнуть с друзьями? Что-то я не слышал о таком никогда.

— Нет, не обязаны. — Скучным голосом сказал следователь. Он уже ненавидел этого мужика. И уже понял, что, скорее всего, ничего от него не добьется. — Дело в том, что после того как вы пропали. Вы четверо. В лифте был обнаружен труп мужчины. На видеозаписи все четко зафиксировано. Вы едете. Гаснет свет. Свет загорается. Вас нет, вместо вас труп.

Бизнесмен снова пожал плечами. Прохоров чувствовал, что сейчас сорвется и все-таки двинет ему.

— Конечно, это ужасно. Но я-то тут причем?

— Возможно ни при чем, но уж больно странное совпадение. Не находите?

— Нет, — глядя в глаза следователю, спокойно сказал Скворцов. — Не нахожу. И ни какого совпадения тут не вижу. Мы с друзьями вышли из лифта, а что там дальше происходило, понятия не имею.

Прохоров мысленно сосчитал до десяти. Руки так и чесались, и следователь убрал их со стола на колени, от греха подальше.

— А вчера, вы появляетесь на записи, сделанной камерой установленной в лифте том же самом, что и в первый раз, прошу заметить. Причем, как и в первый раз, когда вы, не известно, как и куда, пропали, Вчера, вы непонятно откуда появляетесь, и с вами очень странный гражданин, — Прохоров достал фотографию странного гражданина. — Узнаете?

— Да. Я его помню, — ответил, не теряющий самообладания, богатый придурок.

— И, что? Вы видите связанного человека, истекающего кровью и, вот так, просто оставляете его в лифте? Не пытаетесь помочь, спросить, что с ним? — начиная закипать, спросил следователь.

— Он выглядел подозрительным. Мы побоялись его трогать. Позвали охрану, — спокойно ответил мерзопакостный паразит.

— Вас было три мужика!!! Три мужика!!! И вы испугались одного калеки? Что вы мне голову морочите? — заорал Прохоров.

— Успокойтесь, товарищ следователь. Вы что? Да, мы испугались, это, что преступление? Может он псих или маньяк. Вы видели надпись у него на лбу? Нормальному человеку такое напишут? — с видом пай мальчика сказал Скворцов. — Бояться за свою жизнь и соблюдать осторожность, надеюсь, не преступление?

Прохоров вдохнул глубоко-глубоко, пытаясь отогнать черно-багровую пелену, заволакивающую глаза. Еще пять секунд, и он точно набросится на этого говнюка.

— Где вы были, Скворцов? Скажите правду, черт вас дери, где вы были все это время?

— Мне кажется вы устали. Я понимаю, работа нервная напряженная. Поэтому, несмотря на ваше грубое поведение, я отвечу. Я и мои друзья ездили отдохнуть.

— Куда? На чем вы поехали. На камерах вас нет. Вы не покидали здание.

— Куда поехали и на чем, не ваше дело. Я не обязан отвечать, если вы не предъявляете мне никаких обвинений. Если предъявляете, то я тоже не обязан отвечать и сейчас же звоню своему адвокату. Все переговоры будете вести с ним, — сказал бизнесмен. — А если камеры неисправны или по какой-то другой причине, нас, как вы выражаетесь, нет на записи, то это не моя проблема. Надеюсь, у Вас все?

— Вы все врете. Я Вам не верю. Скажите правду, Скворцов, — сверля бизнесмена неприязненным взглядом, сказал следователь.

— А мне плевать, верите вы или нет, — холодно сказал Скорцов, — думаю, Вам пора. Если вы продолжите вести свой допрос, не имея на то оснований, да еще находясь в моей квартире, я подам жалобу Вашему начальству о злоупотреблении служебным положением и неправомерных действиях. Думаю, по головке Вас не погладят.

— Валяйте. Начальство уже подтирается этими жалобами! — огрызнулся следователь. У него закончились силы. Ему все надоело. И это дело и этот наглый мужик, не сказавший за все время разговора ни одного слова правды.

— Так плохо работаете? — ухмыльнулся Скворцов. — Мне на работу нужно, Вы меня задерживаете. Я-то, не бюджетник. Буду плохо работать, никто мне не заплатит. Так что вынужден еще раз попросить Вас удалиться.

Следователь смерил хозяина квартиры тяжелым взглядом.

— Аркадий Леонидович, расскажите правду. Это дело связано с убийством, а вы тут комедию ломаете. Эта ваша история про отдых чушь собачья. Что на самом деле произошло? Просто скажите правду и все. Что может быть проще?