Татьяна Луганцева - Мир вашему дурдому!

«Воркуйте-воркуйте, голубки», — злорадно подумала Муза, удивляясь, что стала такой злой и раздражительной, стараясь не думать о том, что это — банальная ревность.

— Что-то не клеится у нас, — заметил Игорь, прервав затянувшуюся паузу. — А я думал, что ты натура чувственная, эмоциональная, раз пианистка.

— Я такая и есть, то есть была… — ответила Муза, мысленно добавив: «Только не про твою честь».

К их столику подошла женщина-ведущая в сопровождении двух крепких ребят.

— Вы Муза Ромашкина? — быстро спросила она.

— Да, я.

— Ольга Юрьевна сказала, что вы должны указать нам на человека, о котором шел разговор.

— Оперативно! — отметила Муза. — Выгоните его, он женатый! Вон он! — указала она на Григория Георгиевича.

— Сейчас все выясним, — сухо пообещала ведущая и процокала каблучками к указанному столику.

Муза не смогла удержаться и, на расстоянии, последовала за ними.

— Прошу прощения за беспокойство, — обратилась к Григорию Георгиевичу, — у вас есть с собой паспорт?

— У меня? — обернулся к ним улыбающийся Григорий. — А что? Уже в ЗАГС едем? Я еще не до конца определился.

— Очень смешно! Я бы хотела взглянуть на ваш паспорт, — сухо настаивала ведущая.

— А я бы хотел знать причину, по которой вам понадобился мой паспорт, — стал серьезным Григорий Георгиевич. — Это документ, между прочим. Проблемы?

— Похоже, что у вас будут проблемы, если вы не покажете паспорт. — Дама проявляла железный характер. — Давайте по-хорошему, не привлекая излишнего внимания и не портя никому вечер. Это понятно?

— А иначе что? — спокойно отреагировал на угрозу Григорий Георгиевич. — Я не обязан перед вами отчитываться без объяснения причины. Попросить предъявить паспорт может только полиция.

— Значит, по-плохому? — недобро прищурилась женщина и дала еле заметную отмашку своим двум лбам.

— Что вы делаете? Что вы пристали к моему Грише? Что вам надо от него? — заволновалась блондинистая дама.

А два плотных парня взяли в кольцо Григория Георгиевича явно со знанием дела.

Совершенно неожиданно тот оказал серьезное сопротивление, пихнув сначала одного парня, затем другого. В зале завизжали женщины, Муза уже была не рада, что она стала зачинщицей драки. Чего-чего, а насилия она не хотела. Она всего лишь хотела, чтобы Григория Георгиевича выставили вон, чтобы он больше не кокетничал на ее глазах с этой сексапильной штучкой. Да! Как ни больно было осознавать всю подлость поступка, она понимала, что заварила кашу из-за банальной ревности. С каждой секундой она это осознавала и жалела о своем поступке.

— Не надо! Что вы делаете?! — пыталась она схватить разгоряченных мужчин за руки.

— Что происходит?! Ироды! Гриша! Дорогой! — визжала блондинка.

— Да ваш Гриша может быть женат! — нервно сказала побледневшая ведущая, которой тоже не понравилось, что завязалась драка, привлекающая всеобщее внимание.

Она была уверена, что Григорий Георгиевич даст паспорт добровольно. К ним уже спешили на помощь, вернее, на помощь к качкам. Но Григорий Георгиевич не сдавался и продолжал активное сопротивление. Возникла мысль, ради чего?

— Оставьте его в покое! Мне все равно! Пусть Григорий женат! — уже рыдала блондинка. — Вы не имеете права портить нам вечер…

Но пятеро молодых парней наконец справились с одним слегка выпившим мужчиной. Они очень грубо положили его лицом вниз на стол в разбитую тарелку, вывернув руки болевым приемом.

— Вот ведь силен, урод! — прошипел один из парней.

Муза стояла, зажав рот руками, и тряслась, как в лихорадке. А когда она увидела кровь на лице Григория Георгиевича, ей стало совсем плохо.

— Товарищи, всё хорошо! Не волнуйтесь! Вечер не будет испорчен из-за этого инцидента, — громко сказала ведущая и приказала охранникам: — Обыщите его. Так надо! В целях безопасности.

Парни с большим удовольствием приступили к выполнению задачи, обшаривая карманы Григория Георгиевича с рвением стервятников.

— Вот паспорт! — вытащил один из них документ с видом победителя.

Григорий Георгиевич было дернулся, но получил сильнейший удар в спину и распластался на столе с глухим стоном.

Ведущая принялась листать паспорт с видом человека, получившего законную добычу.

Вообще, вся картинка напоминала зрелище, как стая гиен завалила льва и издевается над ним, а лев, хоть и повержен физически, совсем не сдался психологически.

— Так, семейное положение… Зарегистрирован брак с гражданкой Валенсией Викторовной Вилковой. А через пять лет этот брак расторгнут. Да, расторгнут… Господи, да он разведен! Неудобно-то как! Извините нас! Вы разведены! — Ведущая, казалось, очень растерялась.

У Музы же кровь прилила к голове, ей стало не хватать воздуха.

— Вы этот цирк устроили, чтобы узнать, женат я или нет? Могли бы спросить… Ну и порядки у вас… — усмехнулся Григорий Георгиевич.

— Что это?! — вдруг воскликнул один из парней.

— Вы о чем? — встрепенулась ведущая вечеринки.

— На нем «жучок»! Что это? Прослушка! Подстава! — закричал один из охранников.

— Прослушка? — напряглась ведущая. — Ах ты, гад! Тащите его за мной!

Она резко повернулась на высоченных каблуках, и вся компания двинулась в помещение для персонала. Мужики держали Григория Георгиевича, словно он был ягненком, и потащили за ней, напоследок еще раз стукнув в область печени. Случилось страшное для Музы: Григорий Георгиевич посмотрел на нее напоследок таким взглядом, что ей стало совсем плохо.

— Что вы тут стоите?! Возвращайтесь на свое место! — прикрикнул на нее охранник.

Инцидент вроде как был исчерпан. Человека унесли, дело замяли. Только две женщины не находили себе места и не знали, что делать: Муза и плачущая блондинка, к которой подошли какие-то люди и увели за собой. На Музу никто внимания больше не обращал. Она села за свой столик.

— Что такое? — волновался Игорь. — При чем тут вы? Вы что, в каждой бочке затычка?

Что характерно, он даже не оторвал зад от стула, чтобы подстраховать или, если понадобится, помочь своей даме, которая, так уж получилось, пребывала в эпицентре событий кроваво-агрессивного характера.

— Не болтайте чепухи, — тускло ответила она.

— Мошенника поймали, что ли? Такой смазливый на вид. Наверняка альфонс! Так ему и надо! — не утихал Игорь.

И тут Муза взорвалась:

— Сидишь тут, как привязанный, не до чего тебе дела нет! А тут такое творится…

— Так ты же сама наговаривала на мужика, — удивился Игорь.

— Я ошибалась! Может женщина ошибаться? — разозлилась Муза.

— Может. Но я хочу сказать, Муза, что ты мне должна пятнадцать тысяч.

— Что? — не поняла она.

— Пятнадцать тысяч. А ты как думала? — повторил Игорь.