Дональд Уэстлейк - Плохие новости

Дортмундер осторожно открыл дверь с левой стороны, потому что с этой стороны ее не было видно со стороны входа. Тихо постанывая от боли, он слез на асфальт, который все еще был покрыт снегом, несмотря на то, что Марч прочищал дорогу на самосвале. И он стал в ожидании, когда начнется беседа.

Марч вылез из машины и помахал бывшему полицейскому.

— Как вы там? — прокричал он.

— Заходите, — прокричал в ответ бывший полицейский. Это было больше похоже на приказ, чем на приглашение. Он провел Марча в теплое фойе, где стояли остальные. Как только Марч переступил через порог, он бросил беглый взгляд слева от него, где увидел темную фигуру Дортмундера, который ковылял, словно монстр Франкештейна, к другой двери, где он должен был разобраться с замком.

В фойе стояли мать, держащая лампу Коулмана, и три девочки, видимо, дочери. По идее, должен был быть еще и отец, но бывший коп точно не мог им быть, он однозначно был из охранной фирмы. Возможно, отец застрял где-то в городе или что-то вроде того.

— Добрый вечер, — поздоровался со всеми Марч.

Мать выглядела растерянной, возможно, даже рассерженной.

— Не понимаю, — сказала она. — Вы, работники шоссе, никогда не чистите эту дорогу.

— Я и не собирался, — ответил Марч. — Просто у меня там женщина, — начал он объяснять, — а тут я у вас свет увидел.

Окна в машине не просвечивали в такой темноте, но все равно все уставились на них. Бывший полицейский сказал:

— У вас там женщина?

— У нее машина сломалась на дороге, — объяснил Марч, — а я проезжал мимо, решил подобрать, она б ведь там замерзла насмерть, понимаете? Я ее подобрал, но у меня еще час смены, а ей в этом самосвале не место. Я вот и подумал, судя по всему, вы тут неплохо справляетесь, можно я ее оставлю у вас на часик?

— Вы хотите оставить ее с нами? — уточнил бывший коп.

— Да, но всего лишь на час, потом я вернусь, заберу ее и отвезу в порт Джервис. Но сейчас я не могу, у меня еще рабочий маршрут. А вокруг темно, холодно, рядом ничего нет, только ваш дом.

— Конечно, она может здесь остаться, — ответила мать. — Так мило с вашей стороны, что вы ее спасли.

— Ну, сама бы она не справилась, — ответил Марч. — Подождите, сейчас я ее приведу.

Дортмундер, Келп и Тини пробрались по лестнице вниз к гостиной, где через окна были видны огоньки распределителя песка. Они присели в античные кресла, чтобы немного передохнуть. Пока распределитель не уедет, делать тут нечего.

Отопление внизу было включено, но не на полную мощность, так как внизу никто не жил. Здесь температура была около 10 градусов по Цельсию, достаточно тепло, чтобы трубы не прорвало. В любой другой ситуации Дортмундер, Келп и Тини подумали бы, что это довольно прохладно. Но после утомительной прогулки по горам в открытой кабине самосвала в бурю, здесь было как в печке. Точно как в печке.

— Я вам очень благодарна, — сказала мама Марча всем, кто собрался тут внизу. Ведь эти люди впустили ее в свой дом. — И очень хочу поблагодарить вас, молодой человек, — сказала она своему сыну, который стоял у закрытой двери, положив руку на ручку.

— В работе всякое бывает, мэм, — ответил Марч. — Ладно, мне пора возвращаться на работу, — он всем помахал и вышел на улицу, чтобы сесть в машину, поехать по дорогу вниз к подножию горы, припарковаться там и поспать там часок. Потом он проснется от будильника на ручных часах и вернется в поместье.

Дортмундер очнулся, когда огоньки распределителя песка удалялись вниз по горе. Он кивнул, снова закрыл глаза, а потом вдруг встрепенулся. Заснул!

Черт, это было близко. Едва он присел в это удобное кресло в этой уютной гостиной в полной темноте, как он сразу же уснул. А что если бы он проспал все это время, пока не вернулся бы Марч, а может быть, и дальше спал бы? А? Что если бы все так и произошло?

Ладно, Келп и Тини разбудили бы его. Все было бы хорошо.

Тини храпел. Звук был глухой, но довольно-таки мощный, такой звук можно было бы услышать в пещере, где в жертву приносились девственницы.

Самосвал уже уехал, а в комнате было очень темно. Дортмундер встал и уставился на своих компаньонов, это все, что он мог в такой темноте. Эти двое спали, правда, Келп похрапывал чуть тише.

Сначала Дортмундер подошел в Келпу и потряс его за плечо.

— Энди! Просыпайся! — прошептал он.

— А, да, конечно, — пробормотал Келп сонным голосом.

Тини все еще храпел.

— Нет, — настаивал Дортмундер, — я серьезно, вставай.

— Уже, — сказал Келп.

— Я имею в виду, что ты должен открыть глаза и встать, — не унимался Дормтундер.

Тини все еще храпел.

— Конечно, — ответил Келп.

Дортмундер плюнул и пошел будить Тини.

— Тини, нам нужно вставать и украсть много всяких вещей, — сказал он.

Тини открыл глаза. Он осмотрелся и невозмутимо сказал:

— Сейчас ночь.

— Мы в Турстеде, — напомнил Дортмундер. — И нам нужно его ограбить.

— Или обокрасть, — предложил свой вариант Тини и тяжело поднялся на ноги. — И как понять, Дортмундер? Когда ты грабишь, а когда крадешь?

— Когда как получается, — ответил Дортмундер.

Тини осмотрелся.

— Ничего не вижу, — сказал он. — Подожди.

Еще секунда и появился свет. Они все взяли с собой фонарики, которые они приспособили для ночной работы. Они замотали большую часть линзы изолентой так, что оставалось место только для маленького пучка света. Тини включил свой фонарик и осветил им все богатства в комнате.

— А где Келп? — спросил Тини.

— Вон там, спит, — ответил Дортмундер.

Тини ткнул пальцем в голову Келпа.

— Подъем, — сказал он.

И Келп сразу же встал.

— Я обожаю уно, — сказала мама Марча. Она назвалась Маргарет Крабтри, поэтому мать, Вивека, называла ее Маргарет, а ее дочки, очень вежливые и хорошо воспитанные называли ее миссис Крабтри. Хьюги, бывший полицейский, еще не решил, как к ней обращаться.

— Маргарет, — сказала Вивека, — очень поздно для девочек.

— Но ведь сегодня особенная ночь, не так ли? — ласково, словно прося, сказала мама Марча. — Эта буря и все такое, — она хотела, чтобы все были собраны в одном месте и болтали друг с другом, чтобы люди не разбегались по своим тихим комнатам и прислушивались к незнакомым звукам внизу.

— Мамочка, ну, пожалуйста, — и еще миллион похожих вариантов последовали от девочек. В итоге Вивека сдалась и сказала:

— Ладно, но только недолго.

— Да, — вставил слово Хьюги, — недолго.

Куда бы ты ни поехал на сегодняшний день, если это место спонсирует какая-то группа, значит, тебе обязательно дадут большую сумку. На этой сумке будет обязательно что-то написано, что ты, по идее, должен запомнить, например, название этой сумки или событие, каждый раз, когда ты эту сумку используешь. Но когда ты вообще будешь использовать эту сумку? Единственное применение для такой уже четырнадцатой сумки — это складировать туда предыдущие тринадцать, так поступают многие люди, и это причина, почему многие говорят, что у них нет места в шкафу. Тем не менее, если ты про профессии грабитель — или вор — то в таком случае эти сумки очень даже удобные.