Дарья Донцова - Бизнес-план трех богатырей

– Вот и славно, – обрадовалась я. – Сколько она стоит?

– Т… т… д… р… д… триста рублей, – прошелестели снизу.

Ну, теперь понятно, почему противная провизорша уверяла, что простого товара нет. Обычные маски намного дешевле креатива.

Я оставила деньги на прилавке, вытащила из коробки голубую маску и надела ее.

Делать нечего, пока роскошные клыки не отвалятся, буду ходить так. Хорошо, что сейчас в Москве стали часто появляться люди в масках, особого внимания я к себе не привлеку. Ну, простудилась девушка, вот и решила не распространять заразу. А с зубами-то удобно, не надо кричать, ругаться, топать ногами, достаточно просто продемонстрировать клыки, и хамы вмиг становятся вежливыми. Я пошла к машине и услышала звон мобильного. Меня разыскивала Серафима Семеновна, владелица «Армаваро».

– Добрый вечер, Симочка, – сказала я.

– Степа, можешь прямо сейчас ко мне подъехать? – забыв поздороваться, спросила она.

Мне всегда интересовало, почему большинство владельцев салонов красоты не пользуются услугами мастеров, которые у них работают? Хозяева знают, что наняли плохих специалистов? У Серафимы в «Армаваро» есть визажист, но она всегда вызывает меня.

– Могу быть у вас через полчаса, – ответила я.

– Хорошо, – пробормотала Серафима, – мы ждем.

Я села в машину. «Мы ждем». Значит, клиенток несколько. Телефон запрыгал в держателе на торпеде. Теперь пообщаться со мной решила Несси.

– Ты где? – спросила она.

– Буду попозже, – ответила я, – насчет зубов Магды не беспокойтесь, все необходимое уже у меня.

– Ты сможешь ей новые зубы отрастить? – с надеждой спросила соседка.

– Не волнуйтесь, Магда получит такие челюсти, что все присутствующие от зависти сгрызут ручки у дверей, – пообещала я, – а то, что они откусить не смогут, вмиг уничтожит наша мадера, то есть кагора, нет, чинзана.

– Степа, у меня гостья, – завела Серафима Семеновна, пока я снимала балетки.

– Нет проблем, – улыбнулась я, – полный кофр всего необходимого при мне. Извините, я в маске, но совершенно здорова, просто…

Я замолчала. Просто что? Люблю гулять, прикрыв лицо куском ткани?

– Нам не нужен макияж, – продолжала хозяйка, – и прическа тоже.

– Да? – удивилась я. – Зачем тогда спешно меня вызвали? Думала, у вас внезапно какое-то мероприятие наметилось.

– Мы поговорить хотим, – вздохнула владелица салона.

Мое удивление переросло в изумление.

– О чем? Кто у вас в квартире?

Серафима оглянулась и прижала палец к губам:

– Тсс. Она очень нервничает, понимает, что совершила глупость. Честное слово, я пыталась ее отговорить, но не получилось. Уперлась рогами, и ни в какую. Я подумала: плохая идея ей в голову пришла. Она ошиблась. Он же умер. А она уверяет, что это его почерк. Я думаю, кто-то просто пошутил…

– Симочка, я ничего не понимаю, – честно сказала я. – Кто такая она?

– Это я, – сказал показавшийся мне знакомым голос, – простите, Степанида, вы, наверное, на меня очень разозлитесь.

Я обернулась, на пороге гостиной стояла… Нина Муркина.

– Вы знакомы с Серафимой Семеновной? – изумилась я.

– Ну да, – кивнула художница, – она лучшая подруга Алисии Фернандовны, помощницы Ровиных. Тетя Сима часто у няни Лисы в гостях бывала, в ее однокомнатной квартире.

У меня закружилась голова.

– Лучше нам сесть, – засуетилась Серафима. – Может, на кухоньке устроимся? Чаек, кофеек?

Я вспомнила про клыки бобра.

– Спасибо, после шести вечера я не ем. Мне без разницы, где разместиться. Объясните, что происходит?

Нина взяла меня за руку.

– Степанида! Я мерзавка. Не люблю Базиля. Он мне ни капельки не нравится, ни на йоту. Замуж за него я собралась исключительно из-за того, что больше всех на свете…

У Муркиной перехватило горло.

Серафима взяла меня за руку и потащила в кухню.

– Степочка, устраивайся. Не хочешь пить-есть, не надо. А я нуждаюсь в чашечке крепкого чая. У меня голова сейчас от боли треснет. У тебя случайно нет с собой того чудесного французского лекарства? Пару раз брала у тебя таблетки, действуют наилучшим образом. Буду очень благодарна, если угостишь меня таблеткой. От стресса у меня всегда в мозгу перфоратор работает.

– Был целый блистер, – вздохнула я, – но его Римма, подопечная Алисии, весь слопала.

– Она болеутоляющее как конфеты жрет, – всплеснула руками Серафима. – Лиса ее лечила несколько раз, да толку нет. Может, все-таки глотнешь крепенького, цейлонского?

– Зачем вы меня позвали? – остановила я Симу.

– Нина сейчас расскажет, – понизила голос владелица «Армаваро», – начинай, деточка.

Муркина молчала, опустив голову.

– Можете не каяться, что не любите Базиля, – хмыкнула я, – он противный, жадный, ленивый и глупый.

– И не за таких замуж выходят, – прошептала Нина, – многие женщины полагают, что у них должны быть: дети, квартира, машина, дача и… непременно супруг. Абы какой. Пьяница, хам, драчун, не зарабатывающий ни копейки, полный идиот, считающий себя умнее всех на земле, пузатый, проводящий досуг с бутылкой пива в руке – любой, но муж. Если у бабы нет в доме самца, то она ущербная, несчастная, достойная глубокой жалости неудачница.

– Но вы, полагаю, другого мнения, – остановила я Муркину. – Талантливая, известная за границей, не имеющая материальных проблем художница может себе позволить выйти замуж за того, кто ей по душе. Или вообще не ходить под венец, если не встретила любимого.

– Это я в ответ на ваше описание Базиля спич произнесла, – улыбнулась Нина, – хотела дать понять, что он непременно создаст семью, его кто-нибудь подберет.

– Но не вы, – уточнила я.

– Не я, – согласилась Нина.

– Зачем тогда затевать организацию свадьбы, если вы не планировали ее проводить? – рассердилась я. – Мне плевать на Базиля. Но Несси! Она очень расстроится, когда узнает, что все это… ну не знаю, как назвать. Немедленно объясните, что происходит!

Нина взяла со стола чайную ложку и начала вертеть ее.

– Не хотела доводить дело до загса, но из-за Агнессы Эдуардовны пришлось. Она не разрешила невесте Базиля ночевать в своей квартире, встала на дыбы, объявила добрачные интимные отношения развратом. Смешно в наше время слышать такое заявление, но бабушка Базиля слегка старомодна.

Нина вздрогнула.

– Сейчас сделаю тебе горячего чайку, – засуетилась Серафима.

– Что-то я замерзла, – протянула Муркина.

Я глянула в окно, на дворе июль, жара… Художница здорово нервничает.

– Я не сразу затеяла подготовку к бракосочетанию, – вдруг жалобно протянула художница, – думала, что Несси разрешит бездомной невесте внука у нее пожить, я найду вход, и все. Конец истории.

– Вход? – повторила я. – Куда?