Дарья Донцова - Инкогнито с Бродвея

В этом месте рассказа я не сдержалась и улыбнулась, представив себе эту картинку. А Виталий несся дальше:

– Смотрю я на нее и думаю: врет. Чтобы чиновный муж супругу в нутрии из дома выпустил? Даже моя Люська в норке рассекает, правда, в кредит купленной, но ведь на дохе не написано, что она в долг взята. А эта кикимора как из советских лет выпала, ей еще на голову шапку из ондатры водрузить, и получится моя тетя родная, машинистка из райкома КПСС. У нее до сих пор шубейка из водяной крысы жива. В общем, злобится та бабень, и тут Гуля прискакивает со сметаной. А у нее на плечах соболь баргузинский, в ушах брюлики пудовые. Бабенка в нутрии живо цену меху-камням просчитала и пуще заскандалила, на Гульнару заорала: «Не имеете права кассира задерживать!» Руками замахала, слюной закапала, вопит: «Понаедут гастарбайтерши-проститутки, а мы, коренные москвички, из-за них в очередях стоять должны!» Ну, тут Гуля этой старой нутрии коробочку сметаны в морду и засандалила. Хорошо, продукт не в стекле был, в пластике. И я не один такой случай припомнить могу.

– Если меня обзовут женщиной легкого поведения, я могу в обидчицу чем-нибудь и потяжелей бросить, – улыбнулась я, быстро отключая не вовремя зазвонивший телефон.

– Гуля бесшабашная, – вздохнул Виталий. И продолжил самозабвенно докладывать о других выходках Ниязовой.

Я молча слушала охранника, а тот в конце концов сказал:

– Вчера она с бабой какой-то на улице сцепилась. В двери стекло большое, я хорошо видел потасовку.

– Ниязова с кем-то дралась? – уточнила я.

– На кулачный бой она мастер, – с одобрением заметил Виталий. – Пару лет назад тоже на моих глазах, вот тут, у почтовых ящиков, с курьером разобралась. Не припомню, из-за чего Куликовская битва завязалась, но Гуля на парня налетела. Она, глупая, думала, что тот убежит, а разносчик взял да и врезал Ниязовой. Я живо дурака скрутил, вышвырнул и сказал ей: «Надо вам к врачу». Но она ответила: «Все в порядке. Спасибо вам, Виталий Николаевич, за помощь».

Потом в квартиру поднялась и сразу спустилась – принесла мне кусок торта со словами: «Попробуйте, Виталий Николаевич, утром испекла». Понимаете, если кто ее обижает, Гуля голову теряет, а если с ней уважительно, она к тому человеку с почтением. Я с Ниязовой всегда ласковый, и она меня по имени-отчеству величает.

– А с кем Гульнара вчера отношения выясняла? – вернула я секьюрити к интересующей меня теме.

Охранник показал на вход.

– Она на улицу вышла… машина ее прямо у подъезда всегда припаркована… дверь джипа открыла, и тут откуда ни возьмись бабенка в дурацкой куртке и шапке. Лица ее я не видел, только спину. О чем-то они заспорили, женщина начала Ниязову за плечи трясти. Гуля ее руки сбросила, толкнула приставалу, та чуть не упала, но удержалась на ногах, а потом как пнет Ниязову ногой в бок. И сразу убежала. Гуля через пару секунд во внедорожник села и стартанула с места, прямо как ведьма на помеле.

– Мда… – протянула я. – Пожалуй, следует подумать, нужна ли мне такая бешеная соседка… И как только Ниязову муж терпит?

Виталий понизил голос:

– Искандер хороший мужик. В дом они въехали сразу после того, как фирма из коммуналок, которые в этом здании были, шикарное жилье сделала. Я сначала не разобрался, что обе женщины, Алсу и Гульнара, супруги Амирова. Потом просек ситуацию и сейчас вам все объясню. Алсу старше, детей у нее четверо, но одни девочки. Хорошие, воспитанные, Искандер их любит. А Гульнара парня родила, наследника. Да вот беда – Рамазан инвалид детства, в коляске ездит, ходить не может. Мальчонку постоянно к разным врачам таскали, к целителям, за границу возили. Ничего не помогало. И вот однажды, это года два назад было, Искандер чернее тучи в подъезд вошел. Я, конечно, к жильцам с расспросами не лезу, их проблемы – не моего ума дело, поэтому не стал интересоваться, отчего у Амирова лицо перевернутое. А он сам заговорил: «Прямо не знаю, Виталий, как мне быть. Консультировали мы Рамазана в Израиле, там врач – лучший в мире по его болезни. Доктор пообещал, когда все анализы готовы будут, со мной связаться. И сегодня позвонил. Сказал, что никогда мой сын ходить не сможет. Плохая новость, а я должен ее Гуле сообщить. Никогда ни перед кем не робел, сейчас же прямо ослабел, духом пал». Представляете, какое горе у человека?

Я энергично закивала:

– Да уж, когда дети болеют, для родителей это страшное испытание.

– Вот и я так думаю. Поэтому тогда его утешить попытался: «Искандер Ильясович, говорю, медики ведь часто ошибаются. Ваш Аллах, наверное, как и наш Господь, милостив, глядишь, поправится Рамазан». Он мне в ответ: «Да знал я, что мальчик неизлечим. У меня старший брат в инвалидном кресле сидел, а мы с сестрой нормальные получились. Но сын Зульфии тоже спинальник, как Рамазан. Бродит в нашей семье генетическая зараза. Специалист в Израиле объяснил, что болезнь у Амировых женщин стороной обходит, мужчин же часто поражает, поэтому мать моя, сестра, дочери здоровы, а племянник и сын в инвалидных креслах. Мне круто повезло, что здоровым оказался. И брат мой ходячим был, да он в аварии давно погиб». Я ему тогда тихонечко посоветовал: «Может, вам третью супругу найти? Молодую, здоровую, кровь с молоком… Гульнара красавица, но мальчика она не в шестнадцать родила, а я слышал, как по телевизору врач объяснял: чем женщина старше, тем вероятней появление проблем у ее малыша». Искандер меня по плечу похлопал. «Спасибо, Виталий, за сочувствие, хороший ты мужик. Только не в женах моих дело. Во мне. Генетику песком не оттереть. По мужской линии у Амировых беда ползет, и я не хочу рисковать. Все, больше никаких детей. Пятеро есть, и хватит. Подумаешь, в коляске Рамазан сидит, зато голова у него светлая. В Америке есть один бизнесмен, у него та же напасть, что и у моего сына, но это не помешало ему своих конкурентов поголовно задавить и больше всех денег заработать. Я сыну наилучшее образование даю, у него все – самое-самое». Оно и правда. Кресло у Рамазана по ступенькам шагать умеет, в разные стороны крутится, наверх поднимается, вниз опускается. Минивэн с шофером в полном его распоряжении, юноша дома не сидит, по Москве ездит, за границу летает. И умный такой! В олимпиадах участвует, призы получает.

Виталий хитро улыбнулся.

– Но мне кажется… Вы же видели Элизу? Только что в подъезд входила.

– Красивая девушка, – кивнула я.

Охранник согласился:

– Да, очень. Когда она только-только к Искандеру на работу секретарем нанялась, одевалась простенько, в скромном пальтишке бегала, на метро ездила. А сейчас в дорогих обновках рассекает и иномаркой рулит.

– Наверное, шеф хорошо ей платит, – улыбнулась я.

Секьюрити усмехнулся и понизил голос: