Наталья Александрова - Призрак фокусника

Потом она повернула маленькую треугольную головку и взглянула прямо в глаза маленькому испуганному мальчику.

– Подойди, – сказала старуха, не поворачиваясь.

Женя хотел убежать, но не мог пошевелить и пальцем.

Немигающий змеиный взгляд, словно мощный магнит, притягивал его.

Мальчик сделал шаг вперед, потом еще один шаг и остановился только возле Варвары Тихоновны.

– Дай руку, – приказала знахарка.

Мальчик безвольно протянул ей правую руку. Варвара достала откуда-то нож и коснулась остро заточенным лезвием Жениного пальца. На пальце выступила капля крови, набухла и упала в блюдце с молоком. Красная капля растеклась, растворилась в белом. И тогда змея опустила голову и принялась лакать молоко.

В ту же секунду Женя почувствовал в груди какое-то жжение… и еще – холод, невыносимый, мучительный холод.

– Не бойся, – прошептала знахарка, взяв мальчика за руку. – Он будет помогать тебе… будет приходить, когда тебе понадобится сила…

– С тех пор я прихожу к нему… раньше это случалось редко, но в последнее время – все чаще и чаще… я помогаю ему, делаю за него то, на что у самого Евгения не хватает сил…

– Помогаете убивать? – негромко спросил Маркиз.

– Если нужно, – насмешливо ответил заказчик. – Цель оправдывает средства! Змеиный Источник должен стать нашим, и тот, кто встанет у нас на пути, погибнет! Это, кстати, касается и вас!

Только теперь Лёня смог отвести взгляд от лица Евгения – если, конечно, этот человек был Евгением, – и огляделся вокруг.

Комната, в которой они находились, была жарко натоплена и ярко освещена тяжелой старинной бронзовой люстрой и несколькими огромными лампами. По полу этой комнаты ползали десятки змей.

Большие и маленькие, однотонные и пестрые, серые, как ноябрьский день, и яркие, как тропический закат, они покрывали пол шевелящимся ковром…

Лёня и его спутник стояли на крошечном пятачке свободного места.

Маркиз похолодел. Он не смог бы сделать ни шагу, не наступив на змею. А чем это закончится, нетрудно было предугадать. Молниеносный бросок, укус – и мучительная смерть!

– Вы – сумасшедший! – проговорил Маркиз, едва шевеля губами и боясь шевельнуться. – Вы помешаны на змеях…

– Я вовсе не сумасшедший! – злобно выпалил безумец. – Я всегда добиваюсь желаемого, и змеи помогают мне в этом!

– Ну да… это ведь вы – тот самый «змеиный киллер», который держит весь город в страхе?

– Разумеется, – на лице безумца появилась гордая улыбка.

– Но так не может продолжаться вечно! Рано или поздно они и вас могут укусить!

– Никогда! – преступник усмехнулся. – Они знают, что я – такой же, как они… я – одной с ними крови… в моих жилах течет холодная змеиная кровь…

– Кровь? – повторил за ним Маркиз. – Разве она так важна? Вас, например, не остановило то, что в жилах вашего дяди текла такая же кровь, как у вас… а ведь вы с ним были так близки!

– Дядя… мне пришлось это сделать… – Лицо безумца снова перекосилось, как будто по гипсовой маске пошли мелкие трещины. – Мне пришлось… он не хотел… я не хотел этого! – последние слова прозвучали, как крик боли, и сквозь перекошенное лицо преступника проступили черты Евгения. – Я не хотел этого! – повторил он и в ужасе огляделся по сторонам, как будто впервые увидел эту комнату. При виде змей лицо его исказилось от страха и отвращения. – Змеи… змеи… везде эти змеи… – прошептал он и неловко попятился.

Маркиз хотел остановить его, но не успел: крупная желтовато-серая змея раздраженно зашипела, подняла плоскую голову и метнулась вперед.

Казалось, она только слегка коснулась ноги Евгения, но его колени подогнулись, глаза подернулись мутной пленкой, и он упал на покрытый змеями пол.

Маркиз на секунду прикрыл глаза, чтобы не видеть происходящего.

Но прятать голову в песок было не в его правилах.

Он огляделся. Бесчисленные змеи кишели вокруг него. Пока что они не обращали на человека внимания – говорят, что змеи видят только то, что движется. Но не может же Лёня стоять тут неподвижно целый день! Рано или поздно он потеряет сознание, упадет, и тогда – неминуемый укус и смерть…

Словно почувствовав его страх, маленькая черная змейка подняла голову, высунула раздвоенный язык и уставилась на Маркиза неподвижным взглядом…

– Ой! – взвизгнул он и подскочил, как испуганный заяц.

Над его головой нависала огромная старинная люстра, и Лёня уцепился за нее…

К счастью, люстра выдержала его вес.

Он подтянулся и устроился на ней, как обезьяна на дереве.

Здесь было немножко спокойнее: во-первых, подальше от змей и, во-вторых, можно хоть немного шевелиться.

Кроме того, сверху можно было оглядеться.

Возле стены стоял громоздкий платяной шкаф. Лёня раскачал люстру и перепрыгнул на этот шкаф, по нему добрался до окна, дотянулся до шпингалета. Ему удалось открыть окно, и в жаркую, душную комнату хлынул сырой холодный осенний воздух.

Ближние к окну змеи недовольно зашипели и отползли подальше.

Лёня осторожно сполз на подоконник и высунулся в окно. Ниже этажом находился балкон. Переступив на внешнюю часть подоконника, Маркиз спустил ноги, подобрался и спрыгнул на этот балкон.

Только здесь он почувствовал себя в относительной безопасности.

Балконная дверь была неплотно закрыта, и он проскользнул в комнату. В глубоком кресле перед телевизором сидел мужчина в тренировочных штанах и майке. Он смотрел футбол.

– Принеси пива, – сказал он, не оборачиваясь.

– Обойдешься, – ответил Маркиз и выскользнул из квартиры.

Антонина Ивановна, экономка Артура Альбертовича Руо, или, как говорили в советские времена, домработница, занималась своими обычными делами. А именно, складывала вещи своего хозяина, которые она собиралась отнести в химчистку.

Артур Альбертович велел ей отнести в чистку серый выходной костюм, коричневую замшевую куртку и синий пиджак.

Именно эти вещи Антонина Ивановна несколько минут назад достала из платяного шкафа и положила на диван. Приготовив сумку, она повернулась к дивану, чтобы уложить одежду, и растерянно уставилась на то, что лежало перед ней.

Вместо серой пары из хорошей английской шерсти на диване лежал тренировочный костюм марки «Адидас», вместо замшевой куртки – поношенный ватник, а вместо синего пиджака – и вовсе немыслимый клоунский наряд в блестках и колокольчиках.

Антонина Ивановна покрутила головой и уселась на табурет. Что же это такое?! Начало конца или конец начала?! Неужели она сошла с ума?!

Во всяком случае, всей этой дряни в гардеробе хозяина отроду не бывало!

– Артур Альбертович! – позвала она хозяина. – Можно вас на минуточку!

В коридоре раздались шаги, и Руо заглянул в комнату.