Дарья Калинина - Игры любвеобильных фей

Поэтому Пашка больше никого не интересовал. Все переживали, что опаздывают и могут получить не только штраф, но и выговор с предупреждением. Третье предупреждение подразумевало увольнение. Водитель прекрасно это понимал, но свою вину отрицал начисто.

– Молния мне дорогу перегородила. Вот как есть вам Святой Крест! – отвечал он на возмущенные вопросы пассажиров, вцепившись в баранку и изо всех сил стремясь нагнать упущенное время. – Выползла прямо на грунтовку, нечистая сила! Выползла и висит хреновина этакая. Ни туда, ни сюда. Висит, пульсирует. Меня прямо всего на пот пробрало. Сижу, вроде и не жарко, а по лицу ручьи текут. Вся рубашка до сих пор мокрая.

И действительно, рубашка на шофере была мокрой, хоть выжимай. А ведь утро выдалось совсем не жаркое. Тучки на небе не давали солнцу светить в полную силу, да еще дул сильный пронизывающий ветер, который мог с равным успехом как прогнать тучи, так и нагнать много новых.

– Ох, и страшно! – продолжал жаловаться шофер. – Двадцать раз с жизнью успел попрощаться. Все, думаю, найдут мои косточки обуглившимися в автобусе, как с Витькой, моим напарником, случилось. И чем он-то гнев старика вызвал? Ведь никогда слова дурного в его адрес не сказал. Да, видать, провинился чем, коли старик молнию на него наслал.

– Витька короткой дорогой любил ездить, – ответил ему один из пассажиров.

– Ну и что?

– А она как раз мимо Черного леса проходит.

– Сколько раз Витьке тому люди говорили, чтобы не ездил там, не тревожил старика, – добавил и другой пассажир. – А он нет! Все свое.

– Упрямый был, за упрямство свое и получил!

Таков был единодушный вердикт всех пассажиров, и водитель заткнулся. Он угрюмо крутил баранку, стремясь нагнать упущенное время. Но когда впереди показались крыши заводских корпусов Золотого Ключа, не выдержал и сказал:

– Последний месяц я за вами езжу! Сами из своего Морозовска добирайтесь как знаете! А я к вам больше не сунусь. После отпуска сразу поставлю вопрос, снимайте меня с этого рейса. Готов на любую другую работу, пусть даже и более тяжелую. А к вам я больше не пойду! У меня семья, сыну всего три годика. Если меня старик ваш спалит, кто о моей семье позаботится? Нет уж! Мое решение твердо! Увольняюсь, и весь сказ!

Угроза шофера заставила всех примолкнуть. Остаться без автобуса означало, что жители Морозовска не смогут вовремя добираться к себе на работу в Золотой Ключ. Транспорт был в Морозовске у одного лишь мужа тетки Ани. Но к нему в машину, во-первых, все желающие бы просто не поместились. Сегодня их было семь человек, а в другие дни бывало и больше. Во-вторых, муж тетки Ани был таким выжигой, что связываться с ним никто не хотел.

– Без автобуса нам хана.

– Работу потеряем, мигом без последних порток останемся.

Но перепуганный шофер и слышать ничего не хотел.

– Вас пожалеть, а моих кто пожалеет? Нет уж, живите в своем Морозовске как хотите. Старик – это ваша проблема, вам самим ее и решать!

И высадив всех на кольце, укатил по своим делам. Да еще напоследок и обдал всех оставшихся вонючими выхлопными газами.

Люди понуро отправились на производство. Они явно испугались угроз шофера, но и спорить с ним не осмеливались. На стороне струсившего парня была некая правда, которая самим подругам пока что оставалась недоступной. Они старика Морозова не боялись. И в силу покойника, швыряющего шаровыми молниями, тоже не верили.

Но тем не менее сейчас подруги были в Золотом Ключе. И сразу же пошли искать краеведческий музей. Вряд ли он открывался в такую рань, но убедиться, что он вообще еще функционирует, не помешает.

Музей нашелся там, где он и должен был находиться. Но он начинал работать с десяти утра. Сейчас и восьми еще не было. И подруги подумали, что неплохо бы им немножко перекусить. Встав спозаранку, они лишь выпили по стакану воды, и сейчас их желудки требовали чего-нибудь посущественней.

– Где-то тут должна быть пельменная, – вспомнила Леся. – Помнишь, когда мы спрашивали у портье в гостинице, то он сказал, что у них в городе два кафе. Одно из них возле музея.

– Удобно! – обрадовалась Кира. – В него и зайдем.

Искать кафе девушкам долго не пришлось, оно находилось через два дома от музея. Правда, работать оно начинало лишь в девять, но внутри уже суетились упитанные тетеньки в белых халатах. Подруги приложили к оконному стеклу купюру в пятьсот рублей, и им немедленно открыли.

– Ну, чего вам? – недовольно осведомилась открывшая им тетка. – Не видите? Мы еще закрыты.

– И чаю не нальете?

– Чаю? Чаю нальем.

И усадив подруг за столик, тетка громко крикнула:

– Клава, обслужи девочек. Голодные они.

– Так нету еще ничего свежего.

– Им только чаю.

Но сказав это, тетка посмотрела на подруг и вдруг жалостливо спросила:

– Голодные вы, поди? Вон тощенькие какие. Говорите, голодные?

– Очень.

– Тогда я вам пышек напеку, – почему-то обрадовалась тетка. – Пышки быстро жарятся, а тесто у меня уже готово. Будете пышки-то?

– Будем!

И уже через несколько минут перед подругами стояла глубокая тарелка, до самого верха наполненная кругленькими поджаристыми пышками. Есть их полагалось, обмакивая в варенье, сгущенку, мед или сметану.

Перед подругами выставили розеточки со всем этим великолепием, и они принялись закидывать в себя хрустящие пышки, макая их по очереди во все тарелочки. Чай был густой и душистый. Подруги с удовольствием его прихлебывали и уже подумывали о том, чтобы взять себе по второму стакану, как вдруг возле их стола возникли двое, и смутно знакомый голос произнес:

– Ба! Какие люди снова в наших краях!

Подруги подняли глаза и с тоской убедились, что слух их не обманул. Рядом с их столиком стоял Валера, а поодаль скалился и его братец – Геннадий. Те самые обманутые и оставленные в гостинице кавалеры. Кавалеры, прямо скажем, не слишком приятные. Подруги в прошлый раз с трудом от них отделались. А теперь вот братцы появились вновь и требовали реванша.

– А за вами должок! – сказал Гена, обнажив все свои зубы, шесть из которых оказались вставными и ярко сверкнули золотистыми коронками.

Спокойно чайку им больше не попить, это подруги поняли сразу же и теперь молча ждали продолжения спектакля.

– А мы едем, смотрим, вы или не вы. Зашли узнать, про должок ваш напомнить.

– Если вы про бутылку шампанского, то мы хоть сейчас купим и вернем ее вам, – холодно произнесла Кира, которой еще в прошлый раз сильно не понравились манеры этих двоих.

За пролетевший отрезок времени манеры у братьев лучше не стали. Да еще теперь они были обозлены на подруг за тот фокус, что они с ними провернули, и поэтому отбросили последние церемонии.

Валера шагнул к Кире и, грубо схватив ее за руку, угрожающе прошипел прямо в лицо девушке: