Дарья Калинина - Приворот от ворот

– Ой!

– Да. Было такое. А ведь она тогда еще совсем молодая была. Переживала как за своего дядю Вову, даже вспомнить страшно! Почернела прямо вся от горя. И замуж так больше никогда и не вышла, хотя сватались многие. Ну а когда нас с Игорем к себе взяла, не до женихов стало. Ей бы с нами управиться!

– Она сама так говорила?

– Да. Много раз повторяла, что замуж больше после дяди Вовы никогда не пойдет, хоть к ней сам президент посватается.

– А почему?

– Ну, не очень-то она доверяла мужчинам. А вообще, я не спрашивал. Не хочет тетя Варя замуж, и хорошо. Нам же с братом лучше. Не придется к отчиму привыкать.

– Значит, ваши с Игорем родители погибли в ДТП? А теперь и он сам разбился?

– Да, странно все в жизни получается, ты не находишь?

Саня задумчиво кивнула головой.

– И муж твоей тети Вари, говоришь, тоже?

– Ну, он-то был автогонщик. Неудивительно, что так случилось.

– Автогонщик? Ты этого не говорил. Про Анжелику какую-то говорил.

– Ну, дядя Вова не совсем профессиональный был автогонщик. Так, любитель.

– Как это? Расскажи поподробнее.

– Расскажу, если тебе интересно, – согласился Лешка и начал: – Дядя был повернут на машинах. Сам собирал свои гоночные болиды. Руки у него были золотые. Такой автослесарь, что к нему очереди на год вперед записывались. Вот сейчас по телевизору много передач идет, как люди машины в мастерских собирают, мотоциклы, всякие там спорт-кары, чопперы опять же. А тогда этого ничего не знали, но дядя уже нечто похожее делал. В своем гараже после работы или даже в рабочие часы. Начальство на это глаза закрывало, потому что дядя и им тоже машины делал.

– Ясно.

– Ну а потом дядя и его единомышленники устраивали на своих машинах гонки. Любительские. Гоняли так, что иным профессионалам далеко. В те годы профессиональные гонки на наших «Жигулях» проходили. А у дяди от «Жигулей» под капотом очень мало, что оставалось. Всё перебирал, где нужно укреплял, где нужно, наоборот, облегчал. Сетку какую-то пластиковую особенную придумывал, чтобы вместо железа на крылья и капот ставить. Аналог современному углепластику. Тогда про это еще никто и слыхом ни слыхивал, а у дяди уже все было.

– Просто Кулибин какой-то! – восхитилась Саня. – И погиб?

– Разбился. Очень много людей на похороны пришло. Все тете сильно сочувствовали. Еще бы, она тогда совсем молодая была. И мужа своего сильно любила.

Тут вернулась тетя Варя. Быстро перекусив мясом, которое Саня за это время потушила мелкими кусочками, заправив лучком и посыпав укропчиком, она вздохнула:

– Ну, детки, пойду я спать. Умаялась за день. У Игорька нашего, как я и предполагала, полная неразбериха в делах. Наверное, он не одну тысячу долларов в год терял. Да и вряд ли бы ему это и дальше с рук сходило. Очень уж серьезные ошибки в документах.

– Но вы разберетесь, тетя?

– Я-то?! – усмехнулась тетя Варя. – От меня еще ни один хитрец не уходил. Конечно, разберусь!

С этими словами она отправилась в спальню, не забыв тепло поблагодарить Саньку за приготовленный ужин.

– Хорошая ты девочка, Сашенька. Жаль, что Игорек погиб. Но ты не тушуйся. Ты на Лешу внимание обрати. Он лучше своего брата, с ним не пропадешь, это я тебе как его приемная мать говорю! А уж я-то знаю, что почем и сколько каждый из моих мальчиков стоит.

Саня с Лешей еще немного посидели, прибрали посуду и тоже пошли спать. Как-то все у них удивительно дружно и по-семейному получалось. Так, словно роли давным-давно распределены к обоюдному благу и удовольствию.

И заснули они тоже, лежа рядышком, словно супруги с большим стажем совместной жизни. Взявшись за руки и уютно дыша друг другу в предплечье.

Народу на похоронах Игоря собралось очень много. С самого утра в доме толпились люди. Никого из них Санька не знала, и поэтому сначала немного испугалась, увидев, что в холле стоит куча сумок, баулов и даже пара чемоданов, отчего изысканный интерьер дома сразу же приобрел поразительное сходство с Московским вокзалом.

– Это кто же такие? – бросилась Санька к Лешке за разъяснениями. – Откуда они все?

Оказалось, что бояться не нужно. Это приехали какие-то дальние родственники тети Вари и братьев из области. Было их много, очень много. А потому, что говорили они по-деревенски вольготно и громко, никого не стесняясь, казалось, что их еще больше.

Родственников пришлось везти на кладбище Саньке: в одну машину все не поместились. Даже в двух оказалось тесновато. К счастью, тетя Варя управляла процессом железной рукой, командуя мудро и со знанием дела.

– Леша, возьми минивен. Туда сядут восемь человек. Знаю, что мест всего семь, но сядут восемь. Иначе не поместимся. Ничего! В тесноте, да не в обиде. А задние стекла у машины тонированы. Патрульные ничего не заметят.

Кроме родни, проводить Игоря в последний путь явилось еще множество народу. Быстрая и трагическая кончина молодого и успешного предпринимателя и донжуана поразила многих. Все новые и новые машины подъезжали к кладбищу, где уже стоял на высоком постаменте шикарный гроб из красного дерева с обряженным в лучший костюм от Армани телом Игоря внутри.

Саньке было даже страшно предположить, сколько может стоить такая домовина. Наверное, цифра сильно переваливала за сто тысяч.

– Конечно, можно было гроб и подороже заказать, с телевизором и кондиционером, но ждать бы пришлось. Два дня, может, и три или даже неделю. Такие вещи только на заказ делаются. А я подумала, что Игорек ждать бы не захотел.

– И правильно! – горячо поддержала Санька тетю Варю. – Зачем покойнику телевизор?

– Молодая ты еще, глупая, многого не понимаешь, – снисходительно взглянула на нее пожилая женщина. – Похороны – это ведь не для покойника.

– А для кого же? – удивилась Санька.

– Для себя, для людей стараешься, – вздохнула тетя Варя. – Чтобы люди про тебя плохо не подумали. Не сочли бы, что ты поскупилась. Да и все в нашей жизни не для себя делается, а для других. Как люди взглянут, вот что важно!

Такая позиция была Саньке чужда. И в чем в чем, а в этом Санька никак не могла согласиться с тетей Варей. Она была уверена, что жить нужно так, чтобы хорошо в первую очередь было самой тебе. Ну конечно, окружающих тоже обижать не следует. Но если кому-то твое поведение покажется неуместным, неприличным или просто глупым, а тебе самой при этом ужасно хорошо, весело и жизнь у тебя прекрасна, то пошли они, все эти окружающие, куда подальше со своим мнением. У человека на плечах голова для того и есть, чтобы он ею думал, а не к чужому мнению прислушивался! Но вслух Санька ничего не возразила. Она была хорошо воспитанной девочкой. К тому же жизнь с мамой и бабушкой помогла твердо уяснить: возражать старшим – себе дороже. Взрослых все равно не переспоришь. К младшему поколению у них предвзятое отношение. Молодые все глупые и жизни не знают. Поэтому нужно покорно соглашаться с ними всегда и во всем, а делать по-своему.