Татьяна Луганцева - Бизнес-ланч для Серого Волка

– А что за сигналы? – для приличия поинтересовалась Ася.

– Любовь ты свою можешь потерять. И смерть вижу... Зачем сервиз купила?

– А-а, вы видели, что я покупаю...

– Там некомплект чашки с блюдцем. А это – плохая примета. Нельзя такие вещи брать.

Аксинья открыла рот.

«Старушка могла видеть, что я покупаю сервиз. Но слышать, что говорила продавщица о нехватке блюдца, она никак не могла, так как отошла уже далеко».

– Как вы узнали?!

Бабка улыбнулась.

– Телепатия? Ясновидение? – допытывалась Аксинья.

Старуха прокашлялась и достала один пирожок:

– Мягкий...

– Да, вон женщина кормит... Сама готовит. Так как вы узнали?

– А это – мой сервиз! Я сама разбила там одно блюдце. Я была счастлива с одним мужчиной. У меня было все – здоровье, любовь, счастье, богатство, уважение. И все это рухнуло. Знаешь, как я разбила это блюдце? Оно выскочило у меня из рук, когда я узнала о смерти любимого человека. На мелкие осколки разбилось после непоправимого несчастья... А потом – выкидыш, алкоголь, растраты, потеря работы, уважения, квартиры, всего добра... Но началось все с этого блюдца, то есть с сервиза. Выкинь его! А то и твоя любовь накроется несчастьем. Я запрограммировала так... невольно... Я не хочу, чтобы с тобой что-то случилось. Ты напоминаешь мне меня в молодости. И ты поверила, что я тоже когда-то была человеком.

– Вы и сейчас человек. – Пирожок встал комом в горле Аси.

– Спасибо. Не бери этот сервиз... Не принимай на себя чужое горе. И еще я хочу подарить тебе этот сувенир. – Бабулька порылась в недрах своего многослойного костюма и достала пилочку для ногтей с красивой резной ручкой из серебра. – Необычная вещичка, правда? Она столько раз меня выручала. Я ею что только не делала... И банки консервные открывала, и ногти пилила, и даже волосы себе подстригала... Теперь она твоя!

– Спасибо, – несколько осторожно, двумя пальцами, взяла пилочку Аксинья и положила себе в карман. – Я пошла?

– Иди с богом! – кивнула старушка. – Пироги вкусные.

– Я знаю.

– Пироги вкусные, а вот хозяюшка вам врет, – пробубнила бабка.

Ася остановилась:

– Почему?

– Тебе это интересно? – засмеялась старушка, и ее смех перешел в какой-то хрип и кашель. – Она, наверное, говорит, что сама мешает тесто, печет...

– Ну да. Зарабатывает, как может. Вон в машине кормит недорого, но вкусно.

– А я видела эту женщину, – прищурилась старушка, словно пытаясь разглядеть что-то в своей памяти.

– Она все время здесь, охотится за клиентами, наверное. – Ася уже снова начала замерзать.

– Я видела ее только сегодня, а я очень приметливая дама. Знаешь, когда на тебя никто не смотрит, ты невольно смотришь на других и становишься очень наблюдательной. Так вот, на что я обратила внимание – у нее руки, которые в жизни ничего не делали, не то чтобы месить тесто каждый день. Так что – врет! Делает кто-то другой, а она продает. Счастья тебе! – свернула пакет с пирожками бабка и захромала прочь от Аксиньи.

Последняя же в весьма задумчивом состоянии вернулась назад в машину.

– Что ты так долго?! – Лицо Геннадия лоснилось от жира, он уже доедал второе.

– Вот ваш кусочек курочки и картошка, – протянула ей тарелку женщина.

Аксинья невольно задержала взгляд на ее руках и полностью согласилась со старушкой. Руки у женщины был очень нежными, ухоженными, с отполированными ноготками. Не хватало только ярко-красного лака на них и каких-нибудь стразов. А еще Аксинье показалось странным, что ее руки выглядят много моложе, чем она сама.

– Ваш компот... могу сок апельсиновый налить? – предложила женщина.

– Можно и компот, – ответила Ася, подумав, что ничего страшного в том нет, если женщина только продает. Тесто готовит, может быть, и ее мать-инвалид.

– Могу водочки или домашнего вина налить?

– Эх, мне нельзя! За рулем! – вздохнул Геннадий.

– Самогоночка, как «перцовка», очень согревает, – не уставала предлагать женщина.

– Давайте... Граммов восемьдесят, – согласилась Аксинья на «перцовку».– Как вас зовут?

– Клавдия.

– У вас вкусно... У вас хорошо...

Аксинья до конца не могла понять, как все это произошло. Вот она сидит в машине у Клавы, и вот она уже неизвестно где, в темноте и при этом очень плохо себя чувствует. Ася поняла, что связана по рукам и ногам и лежит на земле в какой-то яме.

«Да что же это такое? Почему я все время попадаю черт-те куда и постоянно в каких-то путах?»

Аксинья попыталась пошевелиться. Какое там! Она была связана намертво, но зато сбоку от себя Ася услышала некий шум.

– Ты жива? Ася?

Она скосила глаза вбок и увидела Геннадия, находящегося в таком же положении, как и она. Вид у него был весьма непрезентабельным.

– И ты, значит, здесь...

– А где ж мне быть? Вместе были...

– Что случилось? Где мы?

– Хороший вопрос... Ты не видишь, что ли, – я в такой же ситуации. Очнулся, правда, раньше. Тебе кричал, ты не отзывалась. Я так переживал, что ты умерла... А что случилось, я не знаю. Последнее, что помню, – были с этой женщиной, с ее пирожками у нее в машине.

– Развели нас, как лохов. Она – мошенница! Чем-то опоила нас... Как это называется? Клофелин! И обворовала.

– Да, ты деньгами-то сильно на рынке трясла. Сразу было видно, что дама состоятельная. Связался я с тобой...

– А я говорила, что мне в ваших Ессентуках не везет. А ты – лечение, вода, воздух! Мол, все будет хорошо, – огрызнулась Аксинья. – И никакая она не клофелинщица.

– Почему?

– Она бы нас просто опоила, обворовала и выбросила из машины. Но не убивала бы.

– А нас и не убили! – испуганно произнес Гена.

– А что с нами сделали? Связали! И как мы теперь сами выберемся? Какой-то котлован... Мы замерзнем и умрем от холода и жажды, прежде чем нас найдут. – Ася и сама содрогнулась от таких безысходных мыслей.

– Типун тебе на язык!

– Эта тварь нас провела! Пирожки за десять рублей! Повелись! Мама инвалид! Никогда нельзя доверять незнакомым людям, а только общепиту! Меня же даже предупредили о ней! – сокрушалась Ася, похожая сейчас на связанный кокон.

– Кто предупредил?

– Нищенка.

– Та старуха, с которой ты так долго разговаривала?

– Вот именно! Она предупреждала меня, что с этой женщиной не все в порядке. Но я пропустила ее слова мимо ушей. Уж такой развязки я точно не ожидала. Стоп!

– Что?

– Мне эта нищенка дала пилку для ногтей, которая ей неоднократно в жизни помогала.

– Зачем дала?

– Я не знаю! Она какая-то странная. Что-то предчувствовала, может быть...

– Что предчувствовала?

– Гена, не тупи! К чему столько вопросов! Вот сейчас именно та ситуация, при которой она мне может понадобиться. Не спрашивай – кто она. Я имею в виду пилку.

– Ты хочешь сделать маникюр?