Галина Куликова - Брюнетка в клетку

Вероятно, Уманский из той же породы людей. Он только кажется значительным и умным, а на самом деле — примитивен, как питекантроп. Только питекантроп мог посчитать Капитолину сексуальной. Это ведь не женщина, а учебник психологии в серой обложке. Да и по отношению к детям — просто свинья. Впрочем, Уманского дети мало интересуют. В этом доме дети вообще мало кого интересуют.

Тем временем все присутствующие, выстроившись в плотную колонну, двинулись из столовой к кабинету Альберта. Кабинет находился в самом конце коридора и представлялся осажденной крепостью, в которую никого не впускали.

— Тук-тук! — крикнула Анжелика и постучала костяшками пальцев в дверь, поставленную на сигнализацию. — Альбергушка, это я.

— Чего тебе надо? — донесся до них глухой голос Альбертушки.

— Зоя приготовила кисель с мороженым, — завлекательным тоном продолжала Анжелика.

— Я не хочу киселя, — отозвался тот.

— Как это — не хочу? — немедленно разозлилась Анжелика. — Ты же всегда его пил.

— Всегда пил, а сейчас не хочу.

Анжелика как-то слишком быстро перешла от сюсюканья к неконтролируемому гневу.

— Твоя мать сегодня утром сбежала в Египет! — рявкнула она, стукнув в дверь кулаком со всего маху. — Она испугалась, потому что стало известно содержание той записки, которую ты спрятал.

Слова еще не замерли у нее на устах, когда дверь неожиданно распахнулась, и на пороге появился изумленный до невозможности Альберт. На нем была застиранная пижама, а небритое лицо поражало своей измятостью. Увидев под дверью огромное количество народа, он отшатнулся и заметным усилием воли заставил себя остановиться. Сразу же нашел глазами Анжелику и потрясение уточнил:

— Убежала в Египет? За границу? Выходит, она меня бросила?! Родная мать?

— Не знаю, что ты имеешь в виду, Альберт, — подал голос Жидков. — Уверяю тебя, дом похож на муравейник. Видишь, сколько нас тут? Что значит — она тебя бросила? Ты же не маленькая деточка.

— ПОМНИ ПРОШЛОЕ, — замогильным голосом сказала Симона и расшифровала:

— Фаина как услышала это, так сразу и сорвалась с места.

— Откуда вы знаете про записку? — Альберт повернулся к ней и задрожал, будто у него внезапно началась лихорадка. — Кто вам сказал, а? Кто еще видел записку?

— Призрак, — раньше всех ответила Анжелика. — Призрак нам сказал. Он приходил вчера в столовую и отвечал на вопросы.

— Чей призрак? — растерялся Альберт, шаря глазами по лицам присутствующих.

— Ну… Веришь ли, — пожал плечами Мишаня. — Мы вызывали царя, а пришел непонятно кто. Какой-то ТРСТР.

— Вы все сошли с ума, — прошептал Альберт и попятился обратно в кабинет. — Я понял. Тут все сумасшедшие!

— Послушай, отец. — Мишаня сделал шаг вперед. — Ты ведешь себя так, словно в чем-то виноват. Я чувствую себя неудобно перед своей девушкой. — И он мотнул головой в сторону Симоны. — Что она подумает о нашей семье? Если ты что-то знаешь о смерти деда, скажи.

— Я ничего не знаю. — Альберт вытянул вперед руку, словно пытался загородиться от вопросов. В его глазах сидел тот животный страх, который невозможно контролировать. — Я больше ни за что не открою дверь. Ни за что! И никому.

И он с силой захлопнул дверь перед носом у собственного сына.

— А покушать? — ахнула Зоя, которую больше всего на свете интересовала именно гастрономическая сторона жизни. — А попить?

— Там есть уборная, — довольно зло отрезал Мишаня. — Фазер будет пить из унитаза, как кот Барсик.

— Да ладно, — похлопал его по плечу Жидков. — Кран там тоже есть. Пусть себе сидит, если ему так легче. А вот нам предстоит разбираться со всем этим ужасом.

— Господи, зачем нам разбираться?! — вознегодовала Анжелика. — Больше заняться нечем? Давайте оставим все, как есть.

— А я боюсь, — не согласилась Маргарита. — Сидеть сложа руки и ждать, не случится ли чего еще в доме страшного? Ну уж нет. Надо вызвать милицию и все-все рассказать.

— Альберта немедленно арестуют, — подхватил Вольдемар, — и дело в шляпе.

— Почему именно Альберта? — удивилась Симона и поправила свою потрясающую челку двумя руками. — Просто потому, что он испугался сильнее всех?

— Фазер явно скрывает обстоятельства смерти деда, — обернулся к ней Мишаня. — Я, конечно, благодарен тебе за поддержку, но… Надо действительно что-то решать.

Они всей толпой вышли на веранду, расселись кто где и стали думать. Однако в голову им лезли всякие глупости. Достать детектор лжи и всем по очереди на нем провериться. Купить горящую путевку в Египет, поехать к пирамидам, отыскать там Фаину и прижать ее к стене. Выкрасть из милиции бумаги, чтобы посмотреть, не существует ли других улик, тех, о которых никому больше не известно.

Лариса обратила внимание, что Уманский остался стоять вместе с Капитолиной возле перил. Алые пятна на щеках гувернантки разрослись, заняв уже половину лица. Она, оказывается, чувствительна к мужскому вниманию, вон что.

— А кто-нибудь из вас знает, куда подевались фотографии Анечки Ружиной? — громко спросила Лариса.

Все немедленно перестали разговаривать и повернули к ней изумленные лица.

— При чем здесь Анечка Ружина? — первым откликнулся Мишаня. — Когда она сбежала из дому, фазеру было всего-то двадцать лет. Столько времени прошло. Почему вы вдруг спросили?

— Из-за записки, разве непонятно? — краем глаза Лариса заметила, что Уманский пристально смотрит на нее. — ПОМНИ ПРОШЛОЕ. Анечка Ружина тоже осталась далеко в прошлом. И еще есть бант, обнаруженный рядом с телом, вы не забыли?

— Кроме Фаины и фазера, про эту Анечку никто больше ничего не знает, — покачал головой Мишаня. — Ну, воспитывалась в семье. Ну, влюбилась, вышла замуж и сбежала. Великое дело! Бант ни о чем не говорит. Кроме того, еще неизвестно, чей это на самом деле бант.

— А фотографии? — не сдавалась Лариса. — Из всех семейных альбомов разом пропали все фотографии Анечки.

— Вот это да! — воскликнула Симона, и глаза ее загорелись. — Это очень подозрительно, верно? Кто-то в доме не хочет, чтобы все остальные узнали про Анечку!

«Можно ставить сто против одного, что для Мишаниной девицы нынешние события — настоящее летнее приключение», — подумала Лариса.

— Так это семейное дело! — продолжала фонтанировать та. — Со всякими тайнами, скелетами в шкафу…

— Ага, — кисло подтвердил Жидков. — «Сага о Форсайтах».

Именно сегодня утром он вдруг почувствовал, что игра в сыщика перестала его занимать. Едва открыв глаза, он увидел Ларису, которая посреди комнаты делала приседания. Ее неприступная попка то поднималась, то опускалась, и Антону стало досадно, что такая женщина пропадает зря. Агентша! Она следит за ним, и как только заветная бумажка с автографом знаменитого певца окажется у нее в руках, немедленно, исчезнет. Противно.