Дарья Калинина - Циклоп в корсете

– А вам Мила случайно не говорила, где и у кого она покупает наркотики? – перебил злобно сверкающую глазами Наташу майор.

– Что вы все меня про Милу спрашиваете? – не выдержала Наташа. – Убили-то ведь Степана. Спросите у самой у Милы, где она отраву брала.

– Дело в том, что в настоящий момент я не могу у нее ничего спросить, – сказал майор. – И вообще.

– Ее тоже? – прошептала Наташа. – Как это? Ее тоже убили? Как это случилось?

– Героин был с какой-то примесью, – коротко сказал майор. – Поэтому нам так важно выяснить, где она брала наркотики.

– Точно не знаю, – растерянно пожала плечами Наташа. – Думаю, что где-то неподалеку у нее была точка. Несколько раз я наблюдала, сидя у нее в гостях, что она выскакивает ненадолго из дома, а минут через десять-пятнадцать возвращается с какими-то странными глазами. Только недавно до меня дошло, что дело в наркотиках.

– Спасибо, – поблагодарил ее майор. – Если вы еще что-нибудь припомните, что могло бы пролить свет на оба убийства, то позвоните мне вот по этому телефону. Фотографию Владимира я у вас, если не возражаете, изыму на время.

– Берите, конечно, – пожала плечами Наташа, принимая из рук майора его визитку.

От Наташи майор отправился к брату Степана, надеясь, что тот сможет что-то сказать о жене брата. Тот был дома и вышел к майору в широченных семейных трусах, замусоленной майке и рваных тапочках. Увидев милицейское удостоверение, он нахмурился и пробормотал:

– Давно пора, я все ждал, когда вы явитесь. Степки уже который день нет, а вы все не приходите. Был тут один очкарик, так это смех, а не мент. Еще немного, и я бы сам пошел к вам.

– Очень хорошо, значит, вам есть что сказать, – обрадовался майор. – Может быть, вы кого-нибудь подозреваете в убийстве вашего брата? Кстати, как вас зовут?

– Сергей. Ясное дело, что знаю, – пробурчал мужчина. – Проходите, я сегодня выходной, так вот дома целый день верчусь. У нас пополнение скоро будет, кроватку надо было собрать. Пожрать толком с утра не успел. Вы не стесняйтесь, у нас все по-простому.

Майор прошел за Сергеем по длинному, с единственной тусклой лампочкой, коридору, в который выходили по меньшей мере семь дверей. Майор с трудом выбирал место, куда поставить ногу, чтобы не наступить на ведра, раскладушки и прочий хлам, но Сергей уверенно шагал, и майор старался не отставать от него. Многочисленные соседи, чтобы не загромождать свои кровные метры, превратили коридор в склад ненужных вещей. Все же в одном месте майор наткнулся на угол комода, с потолка на него рухнули лыжные палки, а затем он зафутболил рваную сумку с пожелтевшим от времени нижним бельем, выглядывающим из прорех.

В комнате, куда Сергей наконец привел майора, вкусно пахло домашними голубцами. Кроме них, на столе стояла кастрюля с мясной солянкой, при виде которой у майора потекли слюнки.

– Наталья, доставай тарелку, – скомандовал Сергей своей явно беременной жене. – К нам гость из милиции. Про Степку поговорить хочет.

Жена проворно достала еще одну тарелку, налила в нее солидную порцию солянки, положила сметану и только тогда сказала:

– А чего тут беседовать, Милкины хахали его прикончили, вот и все дела.

– Почему вы так решили? – спросил майор, осторожно дуя на ложку.

– Врач сказал, что Степу перед смертью пытали, а в квартире все было перевернуто вверх дном. Ясное дело, что деньги искали.

– А как вы тогда объясните, что не пропало ничего из ценных вещей?

– Какие там ценные вещи? Холодильник и телевизор? Ковры? Так их незаметно не вытащить.

– Милины украшения не пропали, а их вынести ничего не стоило.

– Какие еще украшения у этой наркоманки, – фыркнула женщина. – Она все, что могла, продала еще несколько лет назад. У нее сплошная бижутерия была. Хорошего качества, чтобы родичей обмануть. Тварь она последняя.

Майору как-то расхотелось есть суп, он припомнил, что поносящая Милу женщина живет в комнате, которая принадлежала Милиной семье.

– Ты не очень-то, – упрекнул жену Сергей. – Мила же сама сколько раз хотела бросить, не знаешь, а говоришь.

– Как же, хотела она. Если бы хотела, то давно уже бросила бы, – не сдавалась жена. – А ты бы лучше брата пожалел. Она ему всю жизнь испортила.

– Чем? – уточнила майор. – Вроде бы мне говорили, что, напротив, она для него все делала, кормила его, учебу его оплатила, прописала, работу ему нашла.

– Все равно она виновата в смерти Степы, – упрямо твердила женщина. – Вы бы видели, какие подозрительные типы ходили к ней. А ее семейка! Это же форменные преступники, только под маской благопристойности.

– Ну уж и преступники! – усомнился майор.

– Конечно, братец ее матери самый настоящий бандит. Он нас сколько раз пытался отсюда выселить. И с милицией приходил, и братков своих присылал, а уж угроз сколько мы натерпелись. А я тогда ребенка ждала. Из-за него в больницу попала.

– Это верно, – подтвердил Сергей. – Не хотели они, чтобы мы в этой комнате жили. А мы ведь не навечно тут поселились. У нас уже почти на свою квартиру скоплено. Я так этому Андрею и сказал, но он ничего слушать не хотел. Вопил, что знает, как бывает, когда голь перекатную на порог пускаешь. Он же предупреждал Милу, что нас в покое не оставит.

– А что за подозрительные личности ходили к Миле? Вы кого-нибудь по имени можете назвать?

– Нет, – покачал головой Сергей. – Она их домой не приводила, боялась, чтобы Степа не узнал, что она колется. Это мы ее один раз на лестнице застукали, когда она себе какую-то дрянь колола. Мы должны были прийти в гости к шести, а получилось так, что пришли немного пораньше. Наталья стала себя в порядок приводить, а я от нечего делать поднялся на один этаж, там я с Милой и столкнулся, она с чердака спускалась. Что-то выбросила торопливо, но я потом не поленился, пришел и нашел шприц. Вот так-то. Где наркотики, там всегда криминал.

– Но, может быть, и у Степы были какие-то проблемы?

– Не думаю, он довольно безалаберный был, но не вредный. Работать он не любил, это верно. Так его просто увольняли, вот и все проблемы. Нет, верно вам жена сказала, все его неприятности – от Милы.

В офисе Аполлона Митрофановича за звуконепроницаемыми стенами и плотно закрытыми дверями гремел гром и бушевала буря.

– Ты хоть понимаешь, что произошло? – орал Аполлон Митрофанович на безмолвствовавшего Крысу. – Была единственная ниточка, но и она оборвалась со смертью Милы. С нас теперь по кусочкам все мясо срежут, а что останется, в кипятке сварят и на свалку свезут. Как она могла отравиться героином? Кто ей дал его? Она ведь из дома лично со мной уезжала, а я ее вещи лично обшмонал, чтобы на границе проблем не возникло. Не было у нее при себе наркотика.

– Может, она его проглотила, – предположил Крыса. – Запаяла в целлофан и проглотила. Да какая теперь разница, если оба они мертвы. Мертвые деньги получить не смогут.