Дарья Калинина - Четыре чики и собачка

– Вот то-то же!

И, помолчав, Полина неожиданно похвасталась:

– Меня даже в психушку забрали. Долго там держали, диагноз какой-то придумали. Родителям потом больших усилий стоило эту историю замять. И все равно, доучивалась я уже в другой школе. Но это и лучше, от всей этой истории с Гришкой подальше, мне же и спокойней. Там, в новой школе я уже в Ваню Воронова влюбилась. Могли бы даже пожениться, но его в армию забрали, а я сразу же в Петю влюбилась, вот только фамилию я теперь его уж и не припомню. Свиридов, кажется. Или Свистков?

– Видишь! Раз ты теперь даже фамилии своего любимого не помнишь, то и Антона забудешь. Раз ты у нас такая влюбчивая, так ты еще сто раз влюбишься. А про Антона забудь. Свет клином на нем не сошелся. Все. Он умер, а ты жива. Нужно искать следующего, в кого ты влюбишься. Например, как тебе Селиван Петрович?

Селиван Петрович был самый известный холостяк в их центре. Он делал авансы всем дамам, но женат никогда не был.

– Ты что! – ужаснулась Полина. – Он же старый! И у него морщины!

– Не такой уж и старый. Ему только в прошлом году пятьдесят исполнилось.

– Вероника! Мне всего тридцать!

Полина еще немного поревела, постепенно стихла, она вытерла нос и поинтересовалась у Вероники:

– А как ты думаешь, у Селивана морщины… они только у него на лице или по всему телу тоже?

– Вот ты уже приходишь в себя! – обрадовалась Вероника. – Начинаешь интересоваться другими мужчинами!

– Селиван мне всегда казался интересным. И начитанный. А уж эрудиция у него – любой позавидует.

Вероника заварила ей крепкого чаю, заставила умыться, и Полина слегка протрезвела. Но стоило ей протрезветь, как тягостные мысли снова полезли ей в голову.

– Мне так страшно, – призналась она подруге. – Так страшно!

– Почему?

Полина хотела что-то ответить, но смутилась и замолчала.

Потом все же сказала:

– Получается, что это я виновата в том, что Антон погиб.

Ох, не это Полинка хотела изначально сказать, нет, не это! Вероника всей кожей почувствовала, что есть на душе у подруги какая-то тяжесть, которой она хотела поделиться с Вероникой, да так и не решилась.

Но Полина уже продолжала говорить:

– Я же скинула видео жене Антона, чтобы она приняла меры. И вот Антон убит. Фактически я подтолкнула Ульяну к убийству. Я стала ее сообщницей. Она убийца! Но и я тоже! Мы с ней вдвоем убили Антона.

Это было очень близко к правде, но говорить об этом подруге Вероника сочла слишком жестоким.

Поэтому она ей просто посоветовала:

– Не думай об этом.

– Я пытаюсь, но не могу. Думаешь, с чего я так напилась? Совесть меня мучает. Антон, словно живой, перед глазами стоит. И смотрит он на меня так печально, так грустно, словно хочет мне сказать, что же ты, Полька, наделала! Как же наши с тобой мечты? Как же домик у моря? Ребятишки и тихая спокойная старость в окружении внуков?

И снова Вероника удивилась:

– Это тебе Антон наплел про вашу с ним общую тихую старость?

– Не наплел, мы с ним так мечтали!

Но это были мечты самой Полины, она их неоднократно озвучивала Веронике. Но Антон по какой-то причине Полине в этом подпевал. Соблазнить он ее хотел, что ли? Вероника тщетно пыталась понять мотивы Антона. Поспорил с кем-то? Или что?

А Полина уже вновь рыдала:

– Я виновата в том, что Антон умер!

– Ты же не знала, что так получится.

– Нет, но я хотела, чтобы с ним случилось что-нибудь плохое. Когда ты мне это видео прислала, у меня прямо мозг выключился. Только об одном и думала – как бы Антона посильней наказать, как бы ему больно сделать. Я даже хотела, чтобы он сдох! Даже про деньги те проклятущие хотела Ульяне рассказать.

– Какие деньги?

Но Полина уже вновь замкнулась на своем горе, про деньги она говорить не желала.

– А, кстати, ты куда сегодня на такси рванула?

– Я? Не помню.

– Полина!

– Нет, я честно не помню. У меня мозг отключился начисто. Помню, как я видео Ульяне отправляю, я у нее в подписчиках, это мне легко было сделать. А дальше ничего, провал.

– Это нехорошо.

– Еще бы! Знаешь, как страшно, когда приходишь в себя и ничего не помнишь!

– А раньше у тебя такие провалы в памяти случались?

– Только перед тем, как Гришку нашли мертвым. Ну, и еще пару раз, когда я сильно нервничала.

– Погоди… – перебила ее Вероника. – А с Гришей твоим что случилось?

– Хулиганы на него напали, ножом ударили. Из-за чего я и психанула, что вены себе стала резать. Мы с ним в тот вечер поссорились, он ушел, а потом его убили. Как же я переживала! Даже умереть хотела. Жизнь казалась конченной. Я же за него замуж собиралась на полном серьезе, а он меня сначала лесом послал, а потом вообще умер.

Веронику эта история крайне заинтересовала, она попыталась уточнить ее подробности у Полины, но та не захотела говорить, мотивируя, что это было давно и к сегодняшним несчастьям не имеет никакого отношения.

Вероника думала иначе, но сдвинуть Полину с ее позиции не удалось.

– А еще кто-нибудь из твоих бывших кавалеров умирал не своей смертью?

– Была парочка, но какое это имеет отношение к Антону?

Говорить Полине о том, что она подозревает ее в том, что во временном помрачении рассудка она напала на Антона и убила его, Вероника пока что не стала.

И спросила совсем другое:

– Так и как Ульяна отреагировала, когда узнала, что муж ей изменяет?

– Спокойней, чем я. Мне кажется, что она чего-то в этом духе ожидала. Она лишь спросила, кто мне прислал видео.

– И ты сказала про меня?

– Нет, соврала, что адрес отправителя заблокирован.

– И она не удивилась, что видео тебе прислали, а не прямиком к ней?

– Наверное, об этом у нас с ней еще будет разговор, – вздохнула Полина. – Но пока что ни ей, ни мне было не до расспросов.

Вероника с большим подозрением смотрела на свою подругу. Да, Полина убита горем, она искренне оплакивает Антона и его смерть, но… Но ведь никто не может сказать, чем занималась Полина в тот промежуток времени, когда был убит Антон. Конечно, вряд ли Полину можно заподозрить в убийстве взрослого мужчины, но если предположить, что Антон был без сознания, а Полина пребывала в помраченном состоянии рассудка, то, возможно, у нее и получилось бы забить мужика до смерти.

– Но кровь… – пробормотала она, рассуждая сама с собой. – Там все было в крови. Полинка, ты должна была здорово испачкаться.

Полина с недоумением взглянула на Веронику.

– Откуда знаешь? Ну да, когда я пришла в себя от своего забытья, то обнаружила, что где-то здорово грохнулась. Нос себе расквасила, вся одежда у меня была в крови. Пришлось в стиралку ее засунуть, а сама я в ванну влезла.

И пока Вероника таращила глаза на подругу, пытаясь уразуметь только что услышанное от той признание, Полина продолжила: