Елена Логунова - Купидон с жареным луком [litres]

– Любовь не отменяет морковь, – сказала по этому поводу сама Лизка. – В смысле, надо же заботиться о пропитании.

– Пропитанием тебя моя родня снабдила на месяц вперед, – справедливости ради напомнила я.

– Не понимай все так буквально, – ответила подруга. – Я говорю о довлеющей над нами, одинокими женщинами, печальной необходимости самостоятельно себя обеспечивать.

Следовало признать, что в сказанном Лизкой была сермяжная правда. Поэтому, когда подруга умелась наносить боевой раскрас, я хотела сесть поработать, но опасливо заглянула на чердак и поняла, что мой уютный кабинет захлестнули волны хаоса. Лизка не деликатничала, копаясь в барахле, которое я когда-то аккуратно разгребла по углам, да и Шуруппак энергично порылся в хламе.

Чтобы вы понимали, раньше моя рабочая зона выглядела как боксерский ринг в огромном зале на двадцать тысяч мест: в середине под мощными лампами выгороженный канатами небольшой, почти пустой прямоугольник, а вокруг него – море беснующихся зрителей. Теперь границы стерлись, и, чтобы восстановить их, надо было изрядно попотеть.

Я решила, что сделаю это как-нибудь в другой раз. Мой основной рабочий инструмент – макбук – уже был внизу, но я не ушла с чердака с пустыми руками, а нашла и прихватила с собой пустую обувную коробку, в которую сложила снимки из фотоальбома, который забрала себе Лизка.

Я опять засмотрелась на фото веселой группы на моем крылечке. Интересно, что они праздновали? И вдруг я подумала: а ведь на снимке не все участники праздника. Был еще кто-то, не попавший в кадр по той простой причине, что это он делал фото!

«Или она, – подсказал мой внутренний голос. – Иначе получается нездоровый перебор: одна дама и четыре джентльмена. А если снимала женщина, то соотношение „два к трем“ это уже близко к норме».

– Типа, две пары и один свободный мужик?

Это было логично.

Но как узнать, кто кому приходился парой?

«Спросить Митяя», – посоветовал внутренний голос.

Я разместила групповое фото в круге света под лампой, скопировала его камерой своего смартфона и отправила снимок брату на мобильный. Выждала пару минут, чтобы Митяй успел увидеть присланное фото, и позвонила ему.

– Это что такое и зачем оно мне? – с подозрением поинтересовался участковый.

– У матросов есть вопросы. Хочу спросить тебя по поводу данного фото, – сказала я и упредила вероятный отказ напоминанием: – Это в рамках нашей совместной операции «Три поросенка», ты обещал помогать!

– Ну?

– На снимке четыре человека, вспоминай, кто был пятым?

– Любка Горохова, ты ее знаешь, она продавщица в нашем магазине. А что?

– А то, что по фото непонятно, кто чей кавалер. В кадре одна Маня Толбухина и три мужика… Горохова чья подружка была?

– А ничья. – Митяй фыркнул. – Ее вообще никто не звал, она сама нам в компанию навязалась, когда мы с мужиками в магаз за вином и конфетами ходили. Прилипла, как банный лист: «Я с вами, можно, да, ну пожалуйста?» Ну, мы и взяли ее – она с Маней знакома была, а праздновали-то как раз Манин день рождения.

– Она звала гостей?

– Кто, Маня? – Митяй как будто удивился. – Нет, конечно! Маня не очень-то с деревенскими сходилась, держалась так, будто мы тут все свинопасы, а она одна принцесса. Но Сема все пытался за ней ухлестывать, вот и подбил меня пойти поздравить соседку. Один-то он идти к ней боялся, робел, как пацан, вот и собрал целую группу товарищей.

– Андрея тоже он привел?

– Андрюху-то? Ну да, они же тогда как раз вместе на реставрации часовни работали. Андрюха резьбой по дереву занимался, а Сема был по столярной да плотницкой части, он это умеет. Погоди! – Митяй спохватился. – А ты откуда Андрюху этого знаешь? Он же не наш, не местный…

– Ну здрасте! – Теперь уже удивилась я. – Ты разве не узнал его? Это же тот самый Соколов!

– Какой – тот самый?

– Которого задержали по обвинению в краже буряковского шишака!

– По подозрению, – машинально поправил участковый. – Че, правда?! Тот Андрюха – этот Соколов? Я не знал его фамилию.

– А ты что, не узнал его, когда проводил задержание в моем доме?

– Да как бы я его узнал? Во-первых, я его видел всего пару раз, и было это три года назад. А во-вторых, ты, Ляся, не представляешь, как меняет человека отбытый срок. Помнишь старое кино «Берегись автомобиля»?

– Это где Смоктуновский Юрия Деточкина играет?

– Во-во! Помнишь, какой этот Деточкин в начале фильма и какой – в конце, после тюряги?

– Беззубый, тощий и с жуткой стрижкой, – припомнила я.

– А вначале красавец, интеллигент!

– Я поняла: ты хочешь сказать, Соколов так изменился, что ты не мог его узнать.

– Вот именно. Еще вопросы есть? Нет? Отлично, сгинь и не мешай мне работать, – с этими неласковыми словами брат-участковый невежливо обрубил связь.

– Фу-ты, ну-ты, ножки гнуты, – язвительно пробормотала я, но перезванивать не стала.

У матросов пока не было новых вопросов. Во всяком случае, таких, на которые можно было получить моментальный ответ у Митяя.

Но у матросов, они же поросята, была одна ниточка. Можно сказать, жемчужная нить! Та самая, с которой осыпались перламутровые бусины с металлическими ядрышками. Что, если они все-таки отвалились с бабкиного шишака?

Лизкин утренний набег на мой чердак навел меня на мысль: все вещи со временем портятся и их приходится чинить. Где-то можно обойтись обычной штопкой, скрыв урон, нанесенный молью, а что-то нужно нести в мастерскую специалистам. Я, конечно, не спец по жемчужным головным уборам, но ведь бусины в нем нанизаны на нить, так? Со временем – шишак же старинный! – нить могла истончиться и порваться, а жемчужины – осыпаться и даже потеряться. И что тогда сделала бы владелица убора?

Зная бабу Дусю как мастерицу-рукодельницу, могу уверенно предположить: она нашла похожие новые бусины и нашила их вместо старых. На вид-то культивированный жемчуг от природного не отличается!

– Ну, все, я поехала. – В кухню, где я устроилась за столом с макбуком, заглянула нарядная накрашенная Лизка.

– Стой! – Я вскочила и заметалась по кухне. – Подожди пять минут, мне срочно нужно в город, я поеду с тобой!

Против ожидания, подруга не спросила зачем, только попросила поторопиться, и уже через четверть часа мы катили по шоссе.

Лизка, обычно шумная и бойкая, была нетипично задумчива и тиха.

– А вот скажи, Алиса, ты веришь в любовь с первого взгляда? – вдруг спросила она.

– С первого? – Мне почему-то припомнился Хтось, побитый шваброй. – Не-а, с первого – вряд ли. Может, со второго…

– Может, и со второго, – согласилась подруга. – Но только не взгляда.

– А с чего же? – заинтересовалась я.

– С поступка, наверное, – серьезно ответила Лизка. – Что взгляды? Ими сыт не будешь. А вот когда мужик заботится о том, чтобы тебя накормить… Может, конечно, я слишком приземленная и прагматичная…