Евгений Кузнецов - По поручению редакции

Немного успокоившись, я подумал: «Видимо, Шеф позвонил и предупредил о моем приходе. Ну ладно, небольшое интервью, оно оживит статью, и сразу сматываюсь».

Тем временем, то и дело поблескивая на меня глазками и как-то судорожно передергивая плечиками, Роза Аркадьевна, все ускоряясь, уже почти вприпрыжку, подвела нас к своему офису и энергичным движением распахнула дверь. Вырвавшаяся оттуда волна удушающего приторно-сладкого аромата цветочных духов окутала меня подобно облаку боевого отравляющего газа. Ядовитые пары мгновенно вызвали резь в глазах, проникли в дыхалку и возбудили каждый рецептор в носу:

– А-а-ачха-а-а, – я буквально взорвался, тем самым разрядив напряженную атмосферу между нами.

– Это же «Самсара», – обидчиво надув губки, сообщила парфюмистка название отравы и тут же пояснила: – Немного крепкие, но с возвышенными оттенками фиалки и розы.

– М-м-м… – с видом знатока промычал я, а про себя по-чеховски подумал: «Хорошо, что не фосген с токсическим действием хлора».

– Входи, располагайся, – как-то неожиданно перешла на «ты» Роза Аркадьевна, – можешь прилечь, вон там диван, – она кивнула подбородком куда-то в глубь помещения.

– Что-что? – снова напрягся я.

Казалось, мои глаза вот-вот выскочат из орбит и запрыгают по полу, как мячики для пинг-понга.

– Хи-хи-хи, шутка, шутка, – в каком-то странном возбуждении она стала по два раза повторять каждое слово. – Присаживайся, присаживайся сначала за стол.

Я зашел в офис и с любопытством огляделся. Обстановка больше напоминала будуар парижской модистки начала прошлого века, какие часто показывают в кино, чем кабинет директора универсама. Стены в обоях кирпичных тонов были увешены репродукциями в стиле ню. Справа от входа, видимо, скрывая нишу или вход в санузел, свисала линчевская багровая бархатная драпировка. Пол покрывал сплошной бордовый ковролин с диковинным модерновым орнаментом. Слева от двери, действительно, укромно располагался уютный диванчик с обивкой гранатового цвета, рядом с которым стоял крошечный журнальный столик красного дерева, на котором только и помещались массивная хрустальная пепельница да какая-то невиданная бензиновая зажигалка. А в дальнем углу высился резной антикварный секретерчик под стать столику – того и гляди посыпятся опилки да жучки-древоточцы. Зато весь правый угол занимала современная электронная техника: огромный плазменный телевизор и мощная стереосистема. А еще у стены стоял стол, но только не письменный, а обеденный, покрытый скатертью, наглухо запринтованной огромными алыми розами. В общем, ничего особенного – обиталище очередной страстной любительницы мясных радостей жизни.

С опаской следя за каждым движением хозяйки, я послушно подошел к столу и сел на краешек стула, похоже, из того же гарнитура. А Роза Аркадьевна как-то автоматически стала совершать странные действия – мурлыкая себе под нос привязчивый мотивчик, она порхала между столом и секретером. В результате на столе последовательно оказывались следующие предметы: маслины в хрустальной креманке, мясная и колбасная нарезка на тонкой фарфоровой тарелочке, фигурный штофчик, похоже, с водкой, две наперсточные хрустальные рюмочки на длинных ножках…

«Как-то все странно, – размышлял я, обалдело созерцая это волшебство. – Приглашение, угощение… – мысли о последующем не давали возможности ровно дышать. – А как же Сарочка?! Что она обо всем этом скажет, когда узнает?» – боролся я с искушением.

Роза Аркадьевна вновь вернулась, на этот раз с вазой фруктов в руках, подсела к столу и нежно промурлыкала:

– Как тебя зовут, мышонок?

Я опешил от такой фамильярности, но все же ответил:

– Семён.

– Сёма – ах какая прелесть! – всплеснула она руками. – Ну же, угощайся, Сёмочка, угощайся, мышоночек.

Моя решимость поскорее сбежать соперничала с энергией Везувия взорваться… Соперничала, но, к сожалению, проигрывала. В какой-то момент она все-таки нашла выход, но как-то криво – с прытью голодного льва я накинулся на мясную закуску. Роза Аркадьевна, довольно хрюкнув, улыбнулась и набулькала две стопочки водки…

Глава 3

Я очнулся в холодном и мрачном помещении. «Я в тюрьме, – пугающая мысль внезапно развеяла туман в голове. – Это все из-за моего расследования». Картина вырисовывалась не очень красивая: «Фээсбэшники схватили меня тепленького… Значит, Роза – их агентесса», – буйное воображение безжалостно запугивало и нагоняло панический страх.

По спине пробежал холодок. Чтобы не сойти с ума, надо было срочно взять себя в руки. «Может, в этой камере есть еще узники? Когда человек не один, ему не так страшно, – подумал я и огляделся. – Что-то на тюрьму не очень-то похоже…» – блеснул лучик надежды.

Слева высился стеллаж со всевозможными склянками, банками и бутылками, а все пространство справа было хаотично заставлено коробками и упаковками разного размера и конфигурации. «Похоже, я все еще в универсаме», – на душе немного полегчало.

Я лежал на полу подсобного помещения… без брюк… и ликовал: «И все-таки я от нее сбежал! Конечно, сбежал, иначе нежился бы сейчас на мягком диване… Жаль только, пришлось пожертвовать брюками…» – чисто механически восстанавливал я ход событий.

И тут в голове как огнем полыхнуло: «Мой блокнот! Мой репортаж!»

Я перевернулся на живот, так как совершенно не чувствовал в себе устойчивости, и начал судорожно шарить руками вокруг себя. Скудный желтый свет ясно давал понять, что о покупателях в универсаме заботились лучше, чем о складских работниках. Исследуя в потемках пол, я находил самые загадочные предметы, но все не то: небольшой записной книжки с рецептом пиццы «Мазель» – рецепт и название которой я разработал сам, когда работал в ресторане – на первой странице и нескольких заметок, сделанных сегодня в алкогольном отделе, нигде не было. А раз так, то надо было скорее выбираться отсюда. Интуитивно выбрав направление к выходу, я резко вскочил на ноги – меня шатнуло, и следующим звеном в порочной цепи невыносимых страданий – как физических, так и душевных – стал сильный удар плечом о стойку стеллажа.

От страшного столкновения стеллаж качнулся, и на меня опрокинулась пластиковая емкость, окатив всего желтой вязкой массой. В ужасе я метнулся в сторону, споткнулся обо что-то лежащее на полу и кубарем полетел в угол. Приземление оказалось на удивление удачным – я протаранил гору каких-то круглых, упругих рулончиков, которые образовали мягкую подушку снизу и подобие кургана сверху меня.

Вновь очутившись на полу, я стал интенсивно бороться за жизнь, спасаясь от несвоевременного погребения. К несчастью, оказалось, что та жидкость, которая вылилась на меня из банки, имела неприятную липкую консистенцию.