Светлана Подчасова - Наказание без преступления

И вот под барабанную дробь, от которой у Ника свело скулы, на манеж вышел тот, чьего появления так ждали детективы. В свете прожектора стоял фокусник. Ник весь обратился во внимание. От напряжения он начал притопывать в такт мелодии. Сидевший рядом кларнетист в негодовании наступил ему на ногу.

Но увы. Бдительность Ника была тщетна. Номер подходил к концу, а маг так и не выказал своей преступной сущности.

– Затаился. Не хочет привлекать внимание до появления обезьяны, – подумал Ник.

Вдоволь наигравшись китайскими кольцами, намахавшись шелковыми платками, вытащив из пустого цилиндра дюжину кроликов и одарив дам в первом ряду бумажными цветами, появившимися из воздуха, иллюзионист покинул манеж под гром аплодисментов. А конферансье провозгласил антракт.

Друзья договорились не покидать наблюдательных пунктов, чтобы в перерыве продолжать контролировать происходящее в зале. Музыканты рядом с Ником потягивались, настраивали инструменты, обсуждали предстоящий сезон, обменивались новостями, а детектив сосредоточенно смотрел вниз. Его шея затекла, глаза слезились. Однако, слежение по-прежнему плодов не приносило. Упавший стаканчик мороженного, парочка отшлепанных мамашами сорванцов, потасовка подростков, вот все чем был вознагражден придирчивый взгляд за долгие минуты утомительного созерцания. Между тем прозвучавшая мелодия марша возвестила о начале второго отделения и о долгожданном прибытии звезды.

В сопровождении дрессировщика прима появилась на манеже. Весь зал напряженно замер. Но общая ажитация была ничто по сравнению с тем волнением, которое испытывали детективы. И все же, был человек, ожидавший этой минуты в еще большем нетерпении.

Блистательная Моника в который раз выходила на поклон под непрекращающиеся овации. Зрители вложили в рукоплескания все эмоции, так долго ждавшие своего выражения. Публика не жалела ладоней для своей любимицы, не подозревая, что главный атракцион этого вечера еще впереди.

Под крики браво, заглушавшие оркестр, дрессировщик и обезьяна раскланивались перед трибунами, когда на манеж выбежали коверные. Они должны были заполнить паузу перед финальным антре. На коверных были пестрые блузы, а в руках – мешки, в которых что-то шевелилось. Шумной гурьбой они рассыпались по арене, отделив дрессировщика и гориллу друг от друга. Некоторые из них поднялись по лестницам в проходы между трибунами. Одновременно, как по команде, распахнули они свои мешки и оттуда вырвались полчища кошек и стаи голубей. Обезумевшие животные, просидевшие в заточении, заметались по залу. Голуби взмыли ввысь. Не найдя выхода, они бились под куполом цирка и садились на зрителей райка. Кошки напротив кинулись вниз на арену и облепили дрессировщика. Тот пытался от них отбиться, но тщетно. Звери за кулисами почувствовали неладное. Первыми вступили собаки, разразившись громким лаем. К ним тревожным блеянием присоединились козы. Закричали попугаи. Партию животных довершали разъяренный рык хищников и трубный вой слона. Такой кутерьмы в цирке не видел никто. К разбушевавшимся животным присоединилась публика. В смятении бросилась она к выходу, и в мгновение ока проходы зрительного зала оказались забиты. Цирк наполнился хлопаньем крыльев, громким мяуканьем, визгом женщин и плачем детей. Над ухом у Ника оркестр вжарил полечку.

Надо признать, что зрелище, открывшееся взору сыщика было по-своему замечательно. Величественно и ужасно, срежиссированное безусловно талантливым мастером, оно пленяло и покоряло. Некоторое время детектив завороженно наблюдал происходящее. Из состояния зачарованного созерцания его вывел оглушающий вопль. Это Кир вытащил шланг, на котором сидел, и работал брандспойтом как заправский пожарный. Веселая струя заливала арену и всех, кто на ней находился. Брызги фонтаном летели в зал на зазевавшихся зрителей. Визжащая публика в новом приступе паники устремилась к выходу. С помощью водных процедур дрессировщика удалось освободить, но кошки впали в еще большую ярость и в неистовстве бросились в гущу толпы.

Сквозь летящие перья, клочья шерсти и облако опилок Ник разглядел Дэна, крепко держащего Монику за руку. С другой стороны обезьяну тянул еще один человек. Сыщик напряг зрение. Нет, это был не фокусник. Толстяк в белом одеянии с красными помпонами. Клоун!!! Вот кто был таинственным злоумышленником, задумавшим коварное похищение.

Ник поспешил на помощь другу, но осознал невыгодность своего положения. Идеальное место для наблюдения за развитием событий, оно не позволяло принять участие в происходящем. Музыканты, поддавшись общей нервозности, в смятении ринулись к выходу, и он за секунду оказался перекрыт трубачом с валторной. Но даже если бы детективу удалось преодолеть препятствие в виде валторниста и обойти тучного контрабасиста с его не менее громоздким инструментом, шансов попасть на арену у него не было. Все проходы были заполнены струящимся вниз потоком зрителей.

Не раздумывая, повинуясь скорее инстинкту чем голосу разума, Ник схватил трапецию, оставленную воздушными гимнастами после исполнения номера, оттолкнулся от помоста и воспарил. Полет длился всего несколько мгновений. Детектив даже не успел испугаться, как уже был на манеже. Он приземлился вполне удачно и, вскочив на ноги, бросился к Дэну. Но помощь была уже излишня. Дэн единолично завладев Моникой, крепко сжимал ее в объятиях. Злодей понял, что потерпел фиаско и должен пока не поздно уносить ноги. Краешком глаза Ник заметил взмах белых одежд, скрывающихся за форгангом.

“Стереги гориллу”, – крикнул Ник другу и ринулся вслед за удирающим преступником. Но беглеца уже и след простыл.

За кулисами было на удивление безлюдно. Артисты и служители поспешили в фойе чтобы утихомирить толпу и заставить публику покинуть цирк, избежав давки. Равномерный гул зала, ржание лошадей в конюшне, топот огромных ног в слоновнике доносились словно из другого мира. Ник метался по пустынным коридорам в надежде заприметить белый костюм, но клоун как сквозь землю провалился.

– Наверное, заскочил в одну из гримерных, – подумал Ник.

Он стал присматриваться к надписям на дверях и заглядывать в комнаты. Цирковые кулуары таили много интересного. В другое время Ник непременно увлекся бы разглядыванием костюмов, созерцанием афиш на стенах, изучением реквизита, но сейчас ему было не до того. На одной из дверей он заметил странную табличку

С четвертого раза Ник понял, что именно эта дверь ему нужна и шагнул за нее.