Екатерина Бердичева - Мой красный дневник

– Лен, что произошло? – С тревогой спросила она, вглядываясь мне в лицо.

– О чем ты? – Как можно натуральнее спросила я. – Все замечательно!

– Пришел Боря, на нем лица нет! И засобирался куда-то.

– Наверное, туда, откуда появился. Мам, он взрослый и самостоятельный человек. У него тут живет брат, а денег столько, что может снять на ночь всю гостиницу. Давай попьем чаю!

– Знаешь, дочка, время позднее, нам пора ехать. Только что звонили родители Вероники, беспокоятся!

И, обиженно подняв голову, она вышла из кухни.

Ах, мама, мама! Как же ей хочется пристроить в чьи-нибудь мужские руки свою дочь! Настолько, что даже печальный опыт моей супружеской жизни с отцом Сережки ее пыл так и не успокоил. Сколько раз я просила оставить меня мне и не дергать заманчивыми, с ее точки зрения, предложениями. Но раз за разом повторяются ее попытки познакомить то с племянником тети Наташи, то с двоюродным братом шурина тети Глаши. А теперь ей подвернулся под руку столичный красавчик Панкратов. А я опять против… Конечно, она обиделась.

Из комнаты доносился ее оживленный голос:

– Дед, вставай, пора ехать, а не то заснешь за рулем! Печка не топлена!

– Корова не доена… – буркнула я про себя. Интересно, мама знает, с какой стороны к этой скотинке подходить?

А в прихожей хлопнула входная дверь. Наверно, это ушел Борис.

Я достала баночки с крышками и переложила в них все салатики и маринады, оставив себе лишь холодец и картошку. А, отрезала кусок пирога. Достав походную сумку с отделением под банки, я быстро все распихала, проложив сверху газетой, и вынесла ее к выходу. Да, ботинок Бориса у шкафа уже не было и куртки тоже. Я вошла в комнату.

– Пап, сумка вас ждет у двери.

– Мы тебе столько посуды оставили… – Это извинился отец.

– Ничего, ночь длинная, а я выспалась. – Улыбнулась ему.

Рассерженная мама кинула на меня косой взгляд:

– Ночи для другого существуют. А посуда бы и до завтра постояла!

– Ба-аб! А можно мы с Вероникой ночью пойдем на пруд кататься?

– С ума сошел? Приедем, сразу спать! Завтра накатаетесь!

– А тогда для чего ночь?

Дед хрюкнул, а Вероника улыбнулась в воротник куртки.

Ребята, махнув рукой, выскочили в дверь. И лишь с лестницы я услышала голос Сережки:

– Мам, завтра приедешь?

– Да, к вечеру.

– До завтра, пока!

Мой сын побежал заводить дедовскую Ниву. Мама, поджав губы, сначала холодно попрощалась, а потом, всхлипнув, уткнулась мне в плечо:

– Ну что же ты так, а?

– Не грусти мам, на твое счастье у нас подрастает Вероничка!

Мама вздохнула и, погладив мою руку, молча вышла в дверь.

– Пока! – Крикнула я ее спине.

Зато отец погладил меня по голове, словно я еще маленькая:

– Держись, доченька. Верь в себя и не пасуй перед трудностями. А Сережку как-нибудь выучим. До завтра.

– Будь осторожен, не гони! – Чмокнула его в подставленную щеку.

– Конечно. А ты запрись и не открывай дверь.

Я кивнула и захлопнула дверь. Прислонившись к ней спиной, на секундочку сильно прижала ладони к лицу, а потом выдохнула, произнося как мантру:

– У меня все хорошо!

С кухни наш двор был, как на ладони. Сережка аккуратно развернул машину и вылез, помогая деду уложить сумки. А потом они дружно расселись и уехали, оставив на белом листе двора черные следы. Два темных прямоугольника от уехавших машин вызывали недоумение, словно провалы во времени, не затянутые годами… на сердце было муторно и тяжело. Прошлое ушло навсегда, настоящее неопределенно, а будущее… а ведь придется увольняться!

И я снова схватила тебя, мой маленький красный дружок. Кому еще можно спокойно и без лишних эмоций с их стороны рассказать все события? Спасибо, мой малыш… Вот так и закончился этот безумный праздник. А через несколько дней наступят озабоченные поиском новой работы будни. Но мы ведь справимся? А теперь я перемою посуду, приму душ – и спать! В своей замечательной постельке. Пожелай мне доброй и спокойной ночи.

01.01 в 23.58И снова я обращаюсь к тебе, мой хороший дружок. Не обессудь, что не дала поспать. Просто оказалось, что мои приключения не кончились, как я подумала, а вполне себе успешно продолжаются. Нет, какой идиот придумал убить милую девушку Светлану именно на новогодние праздники? Не мог потерпеть, когда я буду в отпуске? Ну вот, теперь и я стала говорить и думать, как Борис. С кем поведешься…

Итак, мы с тобой закончили общаться, когда я, пожелав тебе спокойной ночи, пошла на кухню. Включив стоящую на подоконнике магнитолу с записями моих горячо любимых Scorpions погромче, я пустила воду и, подпевая, начала мыть посуду. «We’re lost in a kiss a moment in time, forever young, just forever, just forever in love…» – подпевала я Клаусу Майне. Да, пусть кто-то кому-то где-то объясняется в любви и говорит, что она – единственная, кто раздвинула в его душе пределы Вселенной и подарила ощущение полета. Что она – та, в ком можно раствориться без остатка и единым лучом скользить по волнам гармонии и Божественной любви. И это – прекрасно. А я – обычная русская женщина среднего возраста, которой если что-то мужчина и предложит, так только удовлетворение собственных инстинктов. Слушайте, мужики, какая вам разница, куда отправлять нужду? Купите себе набор резиновых кукол и не отвлекайте женщин на пустяки! Эк, меня расколбасило! Даже самой стало смешно.

Я сняла резиновые перчатки и сделала музыку громче. В конце концов, телевизоры соседей с дебильными шоу достают меня каждый вечер до глубокой ночи. А теперь извольте слушать то, что нравится мне. На Новый год ведь можно?

Чистенькие тарелочки и блюдечки постепенно занимали полагающиеся им места на сушке. Чайник снова зашумел, подогревая воду. Пирог-то я не пробовала! Эх, сейчас наемся на ночь… Придется на коньках с Сережкой и Вероникой кататься, да снег по огороду туда-сюда перекидывать! Калории, они такие коварные! Только дашь себе слабину, они, словно дрожжи, за одну ночь могут так увеличить объем талии и бедер, что к десятому числу ни в какую юбку не влезешь!

Букет бледно-розовых роз перед лицом возник совершенно внезапно. Я подпрыгнула, одновременно пытаясь развернуться, и была поймана длинными руками Бориса, нависшего надо мной с улыбкой.

– Ага! Испугалась! – Проорал он мне в ухо. – Двери запирать надо! Вдруг придет маньяк?

Я выключила музыку, и сразу стало так тихо…

– Ты уже пришел. – Улыбнулась я, и почему-то отлегло от сердца. – И обокрал цветочный магазин?

Забрав из его рук цветы, я достала еще одну вазу и поставила в нее букет. Теперь их в квартире было целых три.

– Не обокрал, а любезно попросил открыть. – Он сам налил себе и мне чай, а затем порезал на долечки пирог. – Садись. Давай попьем, а то я чего-то замерз.