Екатерина Бердичева - Мой красный дневник

Тот засмеялся:

– А это нелегально! У моего бывшего сослуживца своя фирма по обеспечению безопасности кредитных организаций. Я там подрабатываю!

И подмигнул. Все еще бледноватый, он медленно пошел в комнату и прилег на диван.

– Борь, вот скажи мне, пожалуйста, какого черта ты, нездоровый человек, сломя голову бежишь вытаскивать из дерьма брата, который с удовольствием залез в него сам? Зачем тебе это? Да, может быть, отец и вложил в твою голову ответственность за всех и вся, но твои родственники – совершеннолетние и вполне могут осознавать последствия своих поступков. И вообще, если человеку не дать прочувствовать созданные им же самим проблемы, он так и не вырастет из детских штанишек!

– Да, малыш. – Он снова взял меня за руку. – Просто… как тебе объяснить…У меня кроме Саши и матери с теткой больше никого нет. Стыдно признаться, но я рад, что хоть в такие моменты они обо мне вспоминают… Прости.

Он отпустил мою руку и закинул локти за голову.

– Сейчас, полежу еще немного и поеду.

Нет, что за бестолковый мужик? Плохо себя чувствует, а все рвется в бой. Я встала и принесла ему телефон.

– Держи.

– Зачем?

– Звони Сережке, отпрашивай.

– Да-а?!

– Ну неужели я тебя одного отпущу после двух приступов? Как этот хренопупинск называется?

– Поволжск. Симпатичный уездный городок. Мало людей, но зато Волга широкая.

Он внимательно посмотрел на мой список контактов.

– Мама, папа, сын, тетя и дядя, двоюродные родственники, остальное – работа. По каждому пункту могу дать разъяснение отдельно.

Он усмехнулся и набрал номер моего сына.

– Сереж, привет! Да, еще не уехал. Мама? Не хотела делиться со мной вишневым пирогом. Вот и я говорю, что жадина. Сереж, не будешь возражать, если я твою маму задержу еще на пару дней? Да, по работе. Спасибо, но она так рвется к тебе! И мне приехать? Если буду успевать… и бабушка приглашает? Да-а? А вишневый пирог испечет? А то я его распробовать не успел. Ну тогда, конечно… Привет от мамы … Конечно, позвоним. Да, пока.

Он отдал мне телефон и, взъерошив себе волосы, задумчиво поведал:

– Твоя мама обещала еще и с черникой. – А потом легко встал с дивана. – Пока еще светло, собирайся, тут часа четыре хода? Думаю, к утру вернемся обратно.

И начал надевать свитер. А я побежала на кухню резать бутерброды и заливать сладким чаем термос.

03.01 в 04.15

– Борь, а зачем нам ехать в этот город вообще? – Задала я вопрос, когда мы сели в машину. Проще, не выходя из дома, позвонить этому повару и спросить, с какого до какого часа сидел рядом с ним Алексей и отлучался ли куда-нибудь в это время.

– Да, сидел, да отлучался. По нужде. Когда, не помню. Вот и весь разговор, Леночка. А мне важно на реакцию этого Семенова посмотреть.

– Борь, зачем? А вдруг он уехал куда-то еще?

– Сегодня второе число. Думаю, скотину, подготовленную к утилизации, зарезали еще до нового гола, распродали, и теперь все сидят по домам и пьют водку как минимум, до пятого.

– Но только я с тобой больше никуда не поеду. И не надейся.

Он вырулил со двора и искоса посмотрел на меня:

– Ой, женщина, не говори гоп…

– Смотри на дорогу, искатель приключений. И вообще, отправил бы туда своего братца, пусть прокатится.

– Лен, я думал над тем, о чем ты говорила. – Он задумался, объезжая медленно ползущую фуру.

Дорога была не очень: канавки и колейность скрывал все еще мельтешивший в воздухе снег, а спецтехника, о которой так часто говорил градоправитель Синельников, наверное, расчищала подъезд к его коттеджу в сосновом бору с видом на реку.

– Знаешь, – продолжил он, когда мы начали снова штурмовать подъемы и спуски, – если все сложится так, как я задумал на новый год, помнишь, мы все загадывали вместе? То у меня появится возможность предоставить их всех самим себе.

– Да-а?

– Все равно не скажу. – Улыбнулся он мне в зеркало. – Лучше посмотри, какие пушистые елочки стоят вдоль дороги! И небо разъяснилось. Когда мы с Сашкой были пацанчиками, отец брал нас с собой в зимний лес кататься на лыжах. Сначала мы, пыхтя, ехали за ним по лыжне, а когда ему надоедало нас ждать, он цеплял палки за палки и вез нас за собой паровозиком. Мы приседали и только держались. А вокруг пролетали сосны, березы, заснеженные кустики… А сквозь макушки елей, увешанные розовыми шишками, проглядывало низкое зимнее солнце. А еще в этом лесу была горка. Длинная и пологая. Ребятишки раскатали ее и посередине сделали трамплин. И вот я решил с него спрыгнуть, показать удаль.

– И?

– Поехал. Спрыгнул. Упал и сломал лыжу. Вывихнул ногу. Отец тогда сильно ругался.

– Когда ты на нее лез, он видел?

– Ну да.

– Тогда почему он не остановил тебя? Ведь есть определенные приемы прыжков даже с самой крошечной высоты. И если их не знать, дело, действительно, может закончиться травмой! Так что он виноват сам. – Пожала я плечами.

– Да, наверно, ты права.

– Борь, можно вопрос? Личный?

– Попробуй. Не понравится – не отвечу.

– А у тебя дети есть?

Пауза несколько затянулась. Я отвернулась и стала смотреть в окно на заснеженные поля и перелески. На далекие деревеньки, гусеничками расползшиеся по склонам холмов. Редкие дымки оживляли этот затерянный и холодный мир.

– Нет, Лен, не было. И даже отвечу на твой не успевший вылететь «почему». Как я тебе рассказывал, закончив десятилетку, я ушел отдавать Родине долги на два года и, после учебки, попал в Таджикистан. Это было в девяносто втором году. В то время там сложилась непростая ситуация, спровоцированная распадом Союза, а также ближайшими внешними соседями – Узбекистаном и Афганистаном. Бандформирования, контролируемые и поддерживаемые Штатами, спровоцировали гражданскую войну, в которой пострадали, в-основном, русские специалисты и их семьи, работавшие на заводах, плотинах и других серьезных объектах, требующих в обслуживании определенной квалификации. Им как-то надо было помочь покинуть республику. Ну а потом, когда на границах нашей станы такое осиное гнездо… Нас, зеленых пацанов, отправили туда с великой миссией наводить порядок. На деле мы каждую ночь отстреливались от наемников всех национальностей, теряя людей и оружие. Парень из моего двора погиб там на третий день после приезда. Снайпер…

– А я не знала, что там была война…

– Лен, еще до развала Союза по всем границам закопошились наемники. И, как только огромная страна прекратила свое существование, эти республики попытались подмять под себя все, у кого хватало наглости. Да, о том, что там были наши войска, особо нигде не упоминается. Время такое было. Непростое. И выжил я, наверное, потому, что умел стрелять и не паниковать. А перед самым дембелем получил ранение в бедро. Ну и то, что у мужчины производит семя, пострадало тоже.