Екатерина Бердичева - Мой красный дневник

– Леночка, – Людмила обратилась ко мне. – Тебе интересно, что было дальше?

– Да, потрясающая история! – Поддержала женщину. – Я внимательно слушаю!

– Вот. Потом приехала мама, и Саша сделал расписание встреч. Но Соня как-то поняла, что кроме нее у возлюбленного есть еще женщина. И она решила узнать, что за стервь отнимает Сашенькину любовь… Что сделаешь? Молоденькие девушки не умеют ценить небрежную мужскую ласку, и требуют не только тело, но и душу. Понимаешь, Лен, какой там был грандиозный скандал? Любимую дочушку срочно выслали за пределы Российской Федерации «на доучивание». Потом там же ее устроили на работу. Чтобы глаза маменьке не мозолила. А на Сашеньку наехали бандиты. Не понравилось им, как он защищал их кореша. Кстати, приятеля Сонечки. Может, и мамочки тоже? Тогда ваш Александр Александрович не придумал ничего лучше, как сбежать сюда, под крыло моего папеньки. И в голове у него созрел план. Ведь там, в Москве, клиентура приходила к нему через контору и Татьяну Петровну. А здесь, без поддержки влиятельного лица, когда бы он раскрутился? И они с папочкой договорились: Сашенька женится на мне, а приданным – вот эта квартира, беспроцентная ссуда на бизнес и клиенты.

– Люд, а чем ты мешала отцу? Я слышала, что он души в тебе не чаял…

– Лен, моя мать была из рода графов Серебрянских. У меня польские корни, несмотря на черные волосы. Ее прабабка, перед самой революцией девятьсот пятого года уехавшая за границу, смогла во время смут и войн сберечь наши семейные ценности, переправив их в швейцарский банк. А сама переехала жить в Штаты. Так что моя родня по материнской линии – довольно состоятельные американцы. Проценты с основного капитала, по распоряжению прабабушки, наследовались только по основной женской линии. Отец, когда умирала моя мать, не знал об этом условии завещания. И долго психовал, что не может добраться до золота и бриллиантов, поскольку я вступаю в права наследования только после совершеннолетия. Если я, как крайняя наследница, умираю до этого возраста, деньги переходят в руки фонда помощи нуждающимся или остальным наследницам. Да, мой отец надо мной трясся. Но только в этом смысле. Когда я потребовала продолжения образования, он сначала наотрез отказывал, но потом неожиданно согласился. И я поступила на экономический факультет. Математика мне давалась с трудом, но вокруг были искренние и честные люди, пытающиеся мне помочь. Но, когда осенью меня снова повезли на учебу, я поразилась тому, что институт неожиданно поменялся. И теперь я должна была учиться на актрису. Я не обманывала тогда тебя, Лена. Так все и было. У меня случилось сильное психическое расстройство. По городу поползли слухи, что я – шизофреничка. Мне было очень плохо. Ведь отец добился своего – снова запер меня дома. Чтобы на глазах. Чтобы не убежала. И тут подвернулся Панкратов. И меня выдали замуж. Я подписала бумаги. Отец, наверное, теперь один из богатейших людей нашей страны. А Панкратов за то, что стережет меня и травит таблетками, получает круглую сумму и жирных клиентов. Да, Сашенька?

– Не молчи, гад! – Борис рывком поднял Александра. – Так или нет?

– Так. – Разлепил губы тот. И тут же получил такой удар по лицу, от которого сразу свалился под окно.

Борис отодвинул мебель, извлек из-под окна брата, врезал еще раз, после чего снова усадил к столу. Странно, ни синяков, ни ушибов на лице не было.

– Зачем Татьяна снова нашла тебя?

– Сказала, любит… – С усилием произнес Александр.

– И ты поверил?

– Она извинилась, сказала, что готова терпеть рядом со мной хоть чокнутую, хоть секретаршу…

– Значит, она не знала, что Людмила нормальна?

– Нет, просто ни к чему. Разговора не было. Я же с ней не сплю.

– А о Свете она знала?

– Конечно. Я и не скрывал. Да и наши с ней интимные отношения как-то сошли на нет…

– Люда, закончи про тот вечер, пожалуйста.

– Хорошо. После звонка я вышла к КПП, увидела такси. Села. Меня отвезли к ресторану. Я встала в воротах и ждала, как мы договорились. Подошла Света в красном, в пол, платье и белой норковой шубе. Увидела меня. Спросила, что мне надо. Я спросила про ребенка. Она же мне его хотела отдать. Но реакция, мягко говоря, была не той, на которую я рассчитывала. Ее брови поползли на лоб, и полилась отборная брань, из которой я выяснила, что Саша обещал на ней жениться, когда я умру. А случится это совсем скоро. Ты, муженек, хотел меня отравить?

Саша пошел красными пятнами, но промолчал.

– Что я могла сделать? Развернулась и поехала обратно. Все.

– А скажи мне, Люда, когда ты подписывала документы по передаче наследства, ты видела, чья фамилия указывалась в бумагах ?

– Нет. Отца, наверное.

И тут меня осенило. С самого начала я подозревала в этом деле финансовую подоплеку. Но, не зная никаких обстоятельств дела, я не могла найти эту нить. А тут вот она! Старинные ценности! Осталось понять, кто в этой истории пешка, а кто ферзь.

– Господа, – вскочила я со стула, – нас всех держали за лохов, разыгрывая этот спектакль. Но не учли того, что я не брошусь на шею Сашеньке, а Людмила – здоровый человек. Поэтому я сейчас озвучу пришедшие мне в голову выводы, а додумывать мы будем вместе. Итак. – Я развернулась на каблуках и посмотрела на трио за столом. – Кушем в этой игре стали ценности семьи Серебрянских. Александр Александрович, когда уже был женат на Людмиле, снова встретившись со своей бывшей пассией, думаю, это произошло где-то в судах Москвы, похвастался, что и без нее выбрался в люди. Накормив, напоив, уложив и ублажив, она выспросила все, о чем знал сам Панкратов. Ну, или не все, но достаточно, чтобы женщина поняла, чем пахнет. До сих пор злая на него за то, что предпочел ей, давшей ему все, ее же дочь, она решает отомстить, а заодно и заполучить деньги. Она переезжает сюда, сочиняя для любовника сказку о непутевом сыне, и начинает разведывать, что да как. И, самое главное, думаю, по закону, то есть, по завещанию, отец Людмилы даже по наступлению совершеннолетия или выхода замуж наследницы, не имеет права, даже по ее доброй воле, пользоваться состоянием. Возможно, только небольшими процентами. А основные дивиденды теперь получает Панкратов.

– Я так понимаю, что ты пришла к тем же выводам, что и я. – Удовлетворенно констатировал Борис. – Только, кроме Татьяны Петровны, тут есть еще одно лицо, которому важно добраться до капитала. Лен?

– Василий Елизарович Синельников! – Гордо объявила я. – И, увязывая Александра в убийстве, Татьяна Петровна снова бы пришла на помощь. Но за подпись на документе. А дальше Татьяна вступает во владение, все распродает, и они с Синельниковым баснословно богаты. Ну а там кто кого убьет первым – дело времени.

– Но для того, чтобы утверждать, что все так и есть, нужно знать текст завещания. Людмил, а твой отец его знал?