Рацлава Зарецкая - Моё темноглазое (не)счастье

– Вы медик что ли? – спросил фельдшер, убирая с живота Гали пельмени.

– Нет, я актер, – брякнул Джэхи.

– А-а-а, – протянул фельдшер.

Больше он ничем не интересовался. Быстро осмотрел Галю и велел санитарам грузить ее в машину.

– Надо еще как-то Клавдии Семённе это рассказать, – пробормотала я, глядя вслед уезжающей скорой.

– Я скажу.

– Что? – Я повернула к Джэхи удивленное лицо.

– Мы с ней в последнее время много общались. Она и ее подруга сначала меня гоняли, потому что я курил у подъезда. Потом я начал покупать им семечки и шоколадки, и они смирились с моим присутствием. Даже начали к себе подзывать на лавочку.

Моему удивлению не было предела. Со мной, значит, он по-свински себя ведет, а каких-то бабок шоколадом и семечками подкармливает! Однако вслух возмущаться я не стала – меня остановила улыбка Джэхи. Искренняя, светлая улыбка, озарившая вдруг его лицо.

– Очень уж им было интересно, откуда я такой взялся, – продолжал актер. Улыбка настолько преобразила его, что я не могла оторвать глаз от его лица. У него даже голос поменялся: стал теплее и мягче. – Наперебой спорили, кто я: казах, татарин или узбек. В итоге сошлись на том, что я «слишком бледненький для этих национальностей».

Я не удержалась и фыркнула. Не от злости или возмущения, а так, по-доброму.

– И как они отреагировали, что ты кореец?

– Посочувствовали и дали мне горсть конфет, – усмехнулся Джэхи. – А еще шепнули, что никому меня не сдадут. Кажется, они подумали, что я сбежал из Северной Кореи…

– Да, многие в России не знают, что Кореи на самом деле две, – вздохнула я, стыдясь невежества своих соотечественников.

Однако Джэхи, кажется, этот факт совсем не возмутил, а даже наоборот, развеселил. Вообще он вел себя очень странно, много улыбался и говорил про всякую фигню.

– Спасибо за капусту, – сказал он, выйдя из лифта на третьем этаже–там была квартира Клячкиных.

– А, ну да, – почему-то вдруг смутилась я. – Пожалуйста.

Юрки дома все еще не было. Опять, наверно, придет поздно, поест и упадет спать. Что-то слишком много сил он тратит на квартиру Джэхи. Неужели, они так с ним сдружились?

Напевая себе под нос песенку из какого-то старого мультфильма, я разобрала пакет с едой, оставив на столе банку капусты, сок и пиво. Разогрела вчерашнюю отварную картошку, порезала вареной колбасы и открыла баночку со шпротами. Простой, но вкусный ужин.

Минут через пятнадцать вернулся Джэхи.

– Ты долго, – заметила я, заглядывая в ванну, где актер тщательно мыл руки.

– Помогал Клавдии Семеновне собраться и вызвать такси. Она поехала к внучке в больницу.

– Надеюсь, с Галей все будет хорошо…

– И она даст показания, – закончил за меня Джэхи.

Я даже об этом не подумала. Для меня главным было – здоровье Гали, а не ее показания, которые, несомненно, тоже очень важны, но в сравнении со здоровьем, уходят на второй план.

Однако Джэхи, похоже, так не думал. Закрыв кран, он стряхнул с рук воду и потянулся к полотенцу. Меня в детстве за такую привычку ругали и пугали появлением заусениц. И хоть я уже понимаю, что заусеницы от этого не появляются, однако никогда воду с рук не стряхиваю.

– Ты был таким собранным, когда оказывал Гале первую помощь, – тихо произнесла я, почему-то избегая смотреть в глаза Джэхи.

Он уже вытер руки и стоял передо мной. Я буквально чувствовала, как его темные глаза пристально смотрят на мое лицо.

– Мне такое не впервой, – ответил Джэхи и вышел из ванной.

– Ужинать будешь? – спросила я, глядя в его широкую спину.

– Нет. Выпью молока на ночь.

– Послушай! – выпалила я, опасаясь, что он сейчас быстро ускользнет в спальню и закроется там. – Прости меня. Я действительно вела себя с тобой не очень хорошо. Обещаю исправиться!

– Хорошо. Извинения приняты, – кивнул Джэхи.

– От Мины тебе привет. Она просила передать, что состояние твоей сестры…без изменений, – добавила я.

Спина Джэхи едва заметно дрогнула, когда я упомянула сестру. Я была уверена, что он сейчас ко мне обернется, но нет.

– Да, я знаю. Юра мне сообщил.

– Что ж… – воцарилось неловкое молчание.

– Я пойду. Устал, – нарушил тишину Джэхи.

– Да, – сдавленно произнесла я, глядя, как он уходит в спальню.

Только мне начало казаться, что наши отношения налаживаются, как он снова включил режим игнора. Ну, по крайней мере, мы помирились, а это уже что-то.

В день моего рождения в окно ко мне заглянуло яркое солнце. Я оторвала голову от подушки, села, зевнула и увидела на журнальном столике большой букет белых роз.

– Ух ты! – вырвалось у меня.

Встав с дивана, я прошлепала босиком к букету и принялась считать розы. Двадцать семь цветов на двадцать седьмой год моей жизни.

Красиво, но…

– Какое расточительство! – Мои мысли озвучил хрипловатый мужской голос.

Я повернулась на звук и увидела выходящего из спальни Джэхи. Почесав взлохмаченную голову, он зевнул и добавил:

– Что за бесполезный подарок –букет? Его даже съесть нельзя.

Тихо усмехнувшись, я вновь повернулась к розам и вдохнула их нежный аромат.

– Какая разница, – сказала я. – Главное – внимание.

Джэхи фыркнул. Постоял немного рядом с букетом, скептически глядя на него, а потом двинулся в коридор.

– Ты куда? На кухню? – спросила я.

– Нет.

– В комнату раздумий?

Ответа не последовало. Оторвавшись от букета, я кинулась вслед за Джэхи.

– Подожди! Мне тоже надо! Пропусти меня по…

Прямо перед моим носом этот заморский клоп закрыл дверь в ванну. Мне даже показалось, что его мерзкие губы довольно ухмылялись.

– …жалуйста, – договорила я перед закрытой ванной, сокрушённо опустив руки.

– Доброе утро, Мира! – Юрка выскочил из кухни как черт из табакерки.

– Господи, – произнесла я, хватаясь за сердце. – Напугал! Хочешь, чтобы этот день рождения стал для меня последним?

Колганов улыбнулся во все свои тридцать или двадцать девять зубов и громко пропел:

– С днем рождения те-е-ебя-я-я-я!

Ох, божечки-кошечки!…

Хотелось провалиться сквозь землю, но приходилось улыбаться. Все же он мне аж двадцать семь роз подарил…

– А можно орать в другом месте? – донесся из ванны гневный голос Джэхи.

Юрка сразу затих и удивленно посмотрел на дверь в ванну.

– Пойдем, – я взяла его за локоть и повела в зал. – А то наш азиатский принц из-за нас сосредоточиться не может.

– Тебе понравились цветы? – увидев букет, тут же поинтересовался Юрка. Его глаза светились каким-то бешеным восторгом, будто день рождения был не у меня, а у него.

– Да, спасибо, – улыбнулась я.

– А это еще не все! – объявил Колганов. – Второй сюрприз – это завтрак!

Что правда, то правда – завтрак действительно оказался сюрпризом: яичница, поджаристый бекон, фрукты, овощи, кофе – прямо как в отеле. Я на все это великолепие накинулась так, словно до этого несколько дней голодала.