Наталья Никольская - Пропавшие закорючки

– Да кто вы вообще-то такой, чтобы командовать, что мне оставить, а что убирать? – взвился от возмущения Эдик. – Я даже во времена советской цензуры не слушал ни от кого ценных рекомендаций, а поступал так, как подсказывала мне творческая интуиция. Неужели вы думаете, что я теперь буду кого-то слушаться?

– Будете, – спокойно сказал Папаша. – Сейчас, конеч– но, не те времена. Но сейчас – эти времена.

– … И потом, я совершенно не понимаю сути ваших пре– тензий, – не унимался Эдик. – Простая шуточная фольклорная песенка, мы с ребятами случайно раскопали ее во время одной из фольклорных экспедиций по области… Что тут особенного, если вместо «хорошо», или «ладушки», в припеве поется «зы– ко», или «любо»? Ну, и что тут особенного? Я даже из принци– па не собираюсь потакать вашим глупостям, потому что потом через пять минут ко мне подойдет другой человек и скажет, что ему не нравится слово «мама», а третий потребует, напри– мер, убрать из песни слово «дуб», увидев в нем, извините, намек на свои умственные способности…И так далее. Ребята, прекращайте выступление, уходим отсюда!..

Но художественному руководителю не позволили даже вско– чить, чтобы сделать «отмашку», потому что как только Эдик привстал со стула, один из амбалов грубо толкнул его на прежнее место.

– Да как вы смеете? – побледнела Ирина. – Что…что вы себе позволяете?

– А ты, телка, заткнись, не лезь не в свое дело, – нехотя, через губу, ответил один из свиты Папаши. – И шла бы ты лучше отсюда подобру-поздорову…

Скорее всего, в намерения Папаши вовсе не входило уст– раивать в ресторане драку.

Да что там – точно, не входило!

Один из его главных, негласных принципов во время пред– выборного марафона гласил: «Все, что угодно, но только без морбодоя».

Но, как оказалось, «музалевцы» не рассчитали, что при– вычное у них в обиходе слово «телка» такому человеку, как Александр Иванович Загробницкий, может показаться совершенно оскорбительным.

И уж тем более никто не был готов к тому, что Загроб– ницкий, желая защитить Ирину, тут же набросится на того, кто сболтнул про «телку», с кулаками.

Один из помощников Папаши попытался было Загробницкого остановить, но тут на помощь к историку пришла целая толпа казаков, которые с криками «Эда бьют!» и издавая воинствен– ное улюлюканье, начали прямо со сцены спрыгивать в зал.

Вокруг столика началась самая настоящая потасовка, за– мельками кулаки, послышались крики, и Игорь едва успел выта– щить оттуда за руку Ирину, как сам получил от кого-то со спины удар по шее и, развернувшись, тоже заехал в скулу сво– ему обидчику.

– Ребята! Немедленно прекратите! Не надо! Нельзя! – надрывался во все горло Папаша, видя, что драка настолько уже набрала обороты, что в ход вовсю пошли стулья, начали опрокидываться столы, а посетители ресторана – разумеется, разбегаться. – Что вы делаете? Это же скандал! Скандал!

Но стихийную силу взаимной ненависти быстро остановить было сложно.

– Срочно вызывайте милицию! – закричал бармен кому-то из своих. – Они здесь сейчас все разнесут!

Но с этими словами Малышев, который тоже от кого-то на ходу вовсю отбивался, вдруг хищно оскалился, вынул из-за по– яса пистолет, и насколько раз выстрелил в воздух.

– Здесь уже есть милиция, – гаркнул он звонко, в такт зазвеневшим где-то окнам. – Всем оставаться на своих мес– тах! Буду стрелять без предупреждения…

В зале сразу же повисла тишина, а потом началось мед– ленное движение в обратную сторону: сначала один, потом дру– гой из драчунов начали ставить на свои места стулья, садить– ся за столы, убирать руки в карманы…

Сцена, которая происходила потом, была слишком знако– мой для работников ресторанов, ночных клубов и казино города Тарасова, чтобы казаться им интересной.

В ресторан очень скоро прибыл дежурный отряд милиции, начался нудный опрос свидетелей, пересчет причиненного мате– риального ущерба, составление протоколов.

– Фу, какая мерзость, – сказала Ирина, выходя на ули– цу. – Никогда в эти рестораны не ходила и больше ни за что не пойду. Сплошное жлобье.

Пользуясь положением Малышева, их четверку отпустили из «Руси» первыми, и Ирина была рада больше всех, что всем уда– лось выбраться из увеселительного заведения целыми и невре– димыми.

– Нет, все-таки лучше дома выпить, если вдруг захочет– ся, – продолжала она. – Правда ведь, Александр Иванович? Но Эдика я тоже понимаю, нечего всяким потакать…

– Я знаю, у кого точно может быть книга, – сказал Игорь Малышеву, немного отставая от возмущенной Ирины. – У Зыкова. Надо отправить Ирину с Загробницким на такси, а са– мим проверить…

– Да? А что, это мысль…Ты думаешь, ему могли подбро– сить? – сразу сообразил Малышев. – Молодец, Пижон, голова у тебя иногда варит. Сейчас я позвоню своим, узнаю адресок Зыкова, и можно с ним повидаться…

И друзья со значением переглянулись, понимая, что прик– лючения сегодняшнего вечера для них двоих пока еще не закон– чились.

К счастью, редактор газеты «Голос» Федор Зыков оказался дома. Так же, как и все его семейство – жена и трое малень– ких детей, которые тоже бросились к двери.

– Федор, иди, снова к тебе какие-то бездельники, – привычно крикнула мужу в глубину комнаты замотанного вида женщина, и тут же удалилась на кухню.

– Мы пока не знакомы, друзья? – поинтересовался Зы– ков, впуская гостей в дом.

– Нет, – сказал Малышев. – Но думаю, что вы не пожа– леете, что наше знакомство состоялось.

И, действительно, услышав даже в очень сокращенном ва– рианте историю про пропавшую книгу, Зыков пришел в сильное волнение.

– Вы правы – я чувствую, это они, – воскликнул он взолнованно. – Как раз скоро у меня по плану встреча со своими избирателями в библиотеке, и я уверен, что они нароч– но подготовили мне новую бомбу. Да-да, очевидно, это так…

И Зыков принялся рассказывать, сколько мелких и больших пакостей ему уже пришлось пережить за время избирательной кампании, которая только-только еще началась. Его враги даже подкупили врача, который нарочно поставил одному из зыкинс– ких детей в детском саду диагноз «олигофрения», и потом дол– го пытал родителей, есть ли у них в роду сумасшедшие.

Разумеется, чтобы опять-таки потом добытые сведения где-нибудь ловко использовать против него, Зыкова.

– Значит, вы хотите сказать, что книгу мне уже могли незаметно подложить в квартиру, засунув куда-нибудь на полку или в книжный шкаф? – переспросил Зыков задумчиво. – Что же, я не могу этого исключить. Уверяю вас – я уже готов аб– солютно ко всему.

И, повернувшись к двери, Зыков громко крикнул в прост– ранство:

– Лена! Леночка! Скажи, к нам вчера домой не заходил кто-нибудь из незнакомых?