Наталья Никольская - Пропавшие закорючки

– Действительно, вундеркинд! – подтвердил Малышев, разглядывая Ричарда Кью. – Всего восемь лет! Так вот кто, оказывается, нанял Лиса.

Все вокруг тоже несколько ошарашенно разглядывали маль– чугана с черными блестящими кудрями и серьезным взглядом.

– Так что я есть беру у вас эту книгу, – твердо ска– зал Рич. – Это моя книга. Я ее читаю. Я за нее заплатил деньги. Я нашел шифр. Почти нашел.

– Неужели? Но я тоже почти что нашел разгадку линейно– го письма, хотя не скрою, у меня еще остались тут кое-ка– кие неясности! – воскликнул Загробницкий, который единс– твенный из всех смотрел на Ричарда с восхищением.

Да, маленький Кью в глазах Загробницкого был самым нас– тоящим историком, который из любви к науке действительно оказался способен на все, даже на преступление!

Вот только неужели у вундеркинда и увлечение древностью тоже пройдет, как корь или какая-нибудь другая детская бо– лезнь?

Но пока научный зуд у Ричарда был в самом разгаре, Заг– робницкий принялся тут же задавать мальчику вопросы, касаю– щиеся Б-линейного письма, которые он не мог задать никому другому.

Присутствующие ничего не понимали в сбивчивой речи уче– ного, словно тот сейчас говорил на иностранном языке, но Ри– чард буквально засиял от удовольствия, и на его остром, ум– ном личике появилась широкая улыбка, сразу делая его чем-то похожим на отца.

– Так-так, – сказал Игорь, но не смог сразу продол– жить своей мысли, потому что от новостей последнего получаса и от выпитого спиртного они слишком сильно смешались в его голове. – Так-так.

Но потом обернулся к Бабусе и с обидой спросил:

– Значит, получается, баба Дуся, что снова не я, а вы нашли украденную книгу? Так-так?

– Да нет, я так, случайно, – с довольным видом сказа– ла Бабуся. – Не горюй, ты, Горяшка, все ты…

– Извините, но все же как, где вы ее нашли? – не хо– тел отставать Игорь. – Мы дрались, устраивали обыски, а вы…

– А я табачок нюхала, – засмеялась Бабуся. – Меня Дональд к себе в номер зазвал, ну я и пошла. Но ты ведь зна– ешь, Горяшка, мое любопытство: когда все немного разбрелись, мне страсть как захотелось еще и в соседнюю комнату загля– нуть, где мальчишка поселился, чтобы посмотреть, как ихние миллионеры с шиком живут. Зашла я, значит, в комнату, пока сынок в душ пошел, присела на кровать, чтобы проверить, ка– кие тут перины, чую – что-то твердое подо мной. Ну и оказа– лось, что ваша книга.

– Но как же вы поняли, что она – именно та самая? – заинтересовалась Ирина.

– Да я как открыла – а в ней же одни сплошные зако– рючки! Ну, думаю, наверное, та самая, о которой Ирина плака– лась, надо прихватить, чтобы она назад в свою библиотеку снесла. А чтобы не подумали, будто я тоже скрала, записочку написала, где и чего можно узнать. Надо же, а они прямо сре– ди ночи и прикатили!

– Да почему вы мне книгу сразу не отдали? Как только домой пришли? – возмутился Игорь. – Что еще за фокусы?

– Ничего не фокусы, – обиделась Бабуся. – Но мне, может быть, самой хотелось посмотреть, что там за закорючки секретные, а потом уже отдавать. Ведь вы же мою книжку сразу бы из дома унесли. Скажи, унесли бы?

– Еще бы…

– Вот и я об том. А меня вдруг тоже интерес разобрал. Да только когда посмотрела – нет, совсем я тоже ничего не понимаю, грамоты все же не хватает. Я уже и сама хотела те– бе, Горяшка, отдать книжку, когда ты тут мою любимую песню про «зыко, зыко, любо, любо» распевал, чтобы Ирина утром в библиотечку снесла, а тут как раз американцы прибежали мало– хольные. Теперь я уже и сама не разберу – чьи они, ваши за– корючки. Я волнуюсь только, как бы Иринку за покражу из биб– лиотеки не выперли, а про остальное мне даже и навовсе не интересно.

– Ух ты, наша бабулечка! – бросился с пьяным умилени– ем обнимать Бабусю Игорь. – Да тебе же на самом деле просто цены нет!

А Загробниций тем временем вовсю о чем-то шептался с Ричардом, забыв обо всем на свете…

– И все же вот в этом значке у меня выходит какая-то несостыковочка, – раздался в наступившей наконец-то тишине взволнованный голос Александра Ивановича.

– Да, трудное у них дело, – вздохнула сочувственно Бабуся. – Еще потруднее будет, чем Параше мою писанину раз– бирать. А ведь те, кто писал, наверное, тоже не все шибко грамотными были.

– Что? Что вы сказали, Евдокия Тимофеевна? – тут же вежливо обернулся к Бабусе Загробницкий.

– Я сказала, что, может, некоторые, кто на твоих таб– личках корябал, тоже не всей грамоты понимали, вот и шуровали приблизительно, наобум, как я, – сказала Бабуся.

– А что? – замер Загробницкий, длинная сутулая фигура которого сейчас была похожа на большой вопросительный знак. – А что? Это вполне возможно! И это, кстати говоря, может в какой-то степени объяснять некоторые неувязки в знаковом тексте. Представь, Рич, что то письмо о закупке зерна, пи– сал, например, не вполне грамотный человек, живший тысячеле– тия назад, и тогда многие погрешности, которые сейчас нам мешают понять суть…

– О, вы действительно золотая бабушка, – сказал Рич, с уважением посмотрев на Бабусю. – Ваши слова сейчас стоят – как тут называются ваши деньги? – очень, очень много рублей…

– Нет уж, давайте лучше считать в долларах, – попра– вил вундеркинда Игорь. – Так получится вернее.

Был солнечный воскресный день, вернее, утро, когда на пороге квартиры Игоря Костикова появился Александр Иванович Загробницкий.

Он был одет в достаточно элегантный костюм и держал в руках большой торт.

– Вот, пришел поблагодарить, – сказал он несколько смущенно. – А Бабуся дома?

– Как же, все дома, – зевнул Игорь. – Правда, мы спали. Зато завтрак прямо в постель принесли. Что, есть но– вости? Надеюсь, хорошие?

– О, да, – сказал Загорбницкий. – И, главное, одно большое дело! Я, Игорь Анатольевич, не спал всю ночь, и все-таки решил, что должен с вами сначала посоветовать– ся…Мне это очень важно.

– С самого утра – и сразу какие-то дела, – притворно вздохнул Игорь, которому уже не терпелось узнать, что именно привело к нему в такую рань Александра Ивановича.

Пока все семейство собиралось пить чай, Загробницкий буквально не отходил от Бабуси, уверяя, что именно она наве– ла его на некоторые принципиально важные открытия, которые сильно продвинули работу вперед, так что Бабуся даже уже стала отмахиваться от него, как от назойливой мухи.

Новости заключались в том, что, во-первых, «анчутка» выхлопотал восстановление Загробницкого на кафедре, а во-вторых, Рич начал вовсю уговаривать Александра Ивановича поехать с ним в Бостон.

Связи и возможности у Дональда Кью были такими, что он уже согласился устроить Загробницкого в университет, где бы тот мог продолжать заниматься вместе с Ричардом своими «ша– радами», на которые мистер Кью решил махнуть рукой.