Виктория Вита - Ягодный возраст

– Спасибо, Иван Семёнович, – я начала очень деликатно, – но боюсь, что ваша дача посещения моего чада просто физически не выдержит. Помните, у О Генри был рассказ «Вождь краснокожих», так его герой – просто чистый ангел по сравнению с моим неслухняшкой.

– Ну, как знаете, а если передумаете, то мы только рады будем, – рассмеявшись, сказал Иван Семёнович.

За разговором мы незаметно подъехали к нашей многоэтажке. Сердечно поблагодарив и попрощавшись со своим спасителем, я, выбравшись из машины, направилась к своему подъезду. Вот они, знакомые разрисованные стены «родной» парадной.

Наконец я добралась до лифта. Кнопка вызова светилась с каким-то подозрительным постоянством. Напрасно я рассчитывала, что в конце такого «весёлого» дня ещё и лифт будет работать. Ха, «не дождётесь, господин Гадюкин», следует вторая часть «марлезонского балета», а именно – восхождение на восьмой этаж без страховки: «альпинистка моя, скалолазка!» Я ползла по загаженным ступенькам лестницы, и в голове крутилась только ненормативная лексика. Оказывается, в определённой ситуации я способна на весьма неординарные выражения, а на уровне шестого этажа буйство моей фантазии уже не знало предела.

На горизонте показалась до боли знакомая дверь, из-за которой доносились дикий визг и мяуканье, гомерический хохот и грохот падающей мебели. Над моей квартирой даже не надо было вывешивать табличку «Филиал сумасшедшего дома», и так было всё понятно. Нажав на кнопку звонка, я прислонилась разгорячённой головой к выкрашенной в серый мышиный цвет стене. Мне вдруг очень захотелось сесть, а лучше прилечь на резиновый коврик у двери.

Вдруг в стремительно распахнувшуюся дверь, я едва успела отскочить, одновременно вылетели мой кот, мой сын и его крёстная. С первого же взгляда стало предельно ясно, что в квартире на месте остались только обои, и то, кажется, только местами.

Квартира была в руинах.

– Здесь что, взорвалась бомба? – деликатно поинтересовалась я, целуя всех почти одновременно. – Или, может, вы пытались, и, судя по всему, достаточно успешно, изобразить сцену из «Звездных войн», эпизод второй – атака клонов?

– Не-е-е, ну их!! Мамулечка! Мы иглали в индейцев! И я был индеец, и кока, и Кося! – вопило моё сокровище, подпрыгивая от избытка эмоций.

– Замечательно! Интересно, кому пытались снять скальп «кровожадные» индейцы? – спросила я, переводя весьма «грозный» взгляд с изрядно потрёпанного кота на такую же потрёпанную в сражении крёстную.

«Смущённо» потупив глаза, Ирка фальшиво пропела:

– «Вторая молодость приходит к тому, кто первую сберёг!»

Ирка, маленькая, пухленькая, голубоглазая блондинка, старше меня на полгода, а выглядит на десять лет моложе. Имеет за плечами печальный пятнадцатилетний опыт замужества, закончившийся крахом, и свой бизнес в виде маленького и очень уютного кафе. В личной жизни она никогда не была одна, и, между тем, это не мешало ей находиться в состоянии постоянного поиска чего-то или кого-то нового. В общем, очень энергичная, деятельная и неунывающая натура. У неё была одна замечательная способность: где бы она ни находилась (даже если это был другой край света), как бы она себя плохо ни чувствовала, в трудную минуту, а у меня их бывало немало, всегда умудрялась оказаться рядом. До сих пор для меня остаётся загадкой, как это у неё получается.

– Значит так, орлы, я сейчас иду в ванную, у вас двадцать минут на реставрацию квартиры, а потом будем пить чай с очень вкусными пирогами. Задача понятна? Выполняйте!

– Понятно! – завопило юное поколение и, оглашая квартиру криками, что он «кровожадный индеец», вихрем умчался в комнату, а за ним, истошно мяукая, нёсся кот. Ирка, постанывая и покряхтывая, показывая всем своим видом недовольство командным методом воспитания, начала собирать разбросанные по полу игрушки, книги, обувь.

С оптимизирующим напутствием «пилите, Шура, пилите!» я, наконец, скрылась в ванной. Пустив воду, бухнув в ванну более половины флакона успокаивающего бальзама из трав и буквально сорвав с себя одежду, я с максимальным комфортом расположилась в благоухающей пене и закрыла глаза.

– Слушай, ты думаешь выходить из ванны или нет? – раздался Иркин голос прямо над моей головой. – Ты здесь киснешь уже минут сорок, мы уже давно всё сделали, осталось только потолки побелить. Так нам начинать белить или ты всё-таки выйдешь?

Из ванны я вышла выспавшаяся и замёрзшая, мой жизненный тонус был на высочайшем уровне. Теперь единственным желанием было как можно скорее согреться.

Ирка, молодец, уже вскипятила чайник и накрыла на стол, сообразив вытащить пироги из сумки.

– Ты чего меня раньше не разбудила? Я чуть в пингвина не превратилась.

– Мы не успевали убрать, и я не думала, что ты можешь уснуть в ванной. А потом как посмотрела на часы, а ты там уже почти час и оттуда ни звука. Всё, думаю, утонула, испугалась до смерти, а как посмотрела, что ты спишь, чуть в обморок от зависти не упала. Вот, думаю, нахалка! Мы здесь в поте лица трудимся, а она себе спокойненько плавает в пене и дрыхнет. Ну ладно, давай быстренько посмотри на кухне, всё ли в порядке, а я Вадимку помою и уложу, он еле на ногах держится. Не делай круглые глаза: пока ты спала, я его уже накормила ужином.

Подхватив брыкающегося и визжащего от удовольствия «индейца», разрисованного остатками моей косметики, Ирка скрылась в ванной комнате. Что-то не очень заметно, что наше дитя еле держится на ногах. К визгам, доносящимся из ванной, присоединился шум воды – так, наверное, шумит океан во время девятибалльного шторма. Сейчас соседи снизу придут, подумалось равнодушно, скажут, что мы их опять затопили. Шум воды вдруг прекратился, а визг перешёл в отчаянный рёв: так начался самый трудный этап – извлечение Вадима из ванны. Быстро налив молоко в стакан, я помчалась на помощь. Общими усилиями мы его извлекли, высушили, упаковали в пижаму, напоили молоком, обцеловали с ног до головы и уложили спать. Дверь спальни ещё за нами не закрылась, а мой котёнок уже сладко спал.

Удобно устроившись на кухне, мы наконец передохнули от весьма продуктивно проведённых последних тридцати минут.

– Как твои дела? – спросила Ирка, держа в одной руке кусок пирога, а в другой чашку с кофе.

Мой рассказ о событиях прошедшего дня занял не более десяти минут, её монолог о моих умственных способностях звучал в два раза дольше.

– Кравцова, ты такая дура! Ты что, собираешься жить вечно? Ты в свой паспорт давно заглядывала? Если нет, то иди и посмотри, особенно год рождения!

– Я его и так хорошо помню, – насупившись, буркнула я в ответ.

– Нет, вы только её послушайте! – продолжала Ирка, обращаясь к кому-то неведомому. – Нищета, ты на что собираешься Вадьку растить? Это же надо, такого мужика на фиг послать! У тебя что, куча поклонников, что ты так разбрасываешься? Я, наверное, ослепла и поэтому не заметила давки перед твоей квартирой. Или ты думаешь, что задела его самолюбие и он будет теперь бегать за тобой, как мальчик? Да даже если бы и не сложилось, хоть неделю-другую пожила бы как человек, женщиной себя почувствовала, а то на тебя посмотришь и не поймёшь сразу, то ли перед тобой загнанная лошадь, то ли верблюд!