Сергей Skolorussov - Похороны Криса

Что ж, придется притворять в жизнь «План намба ван». Для начала я совершил рекогносцировку. А именно, прогулялся мимо ФСБ на Литейном проспекте, который в народе обычно называют «Большим домом». Блин! Оставить там записку инкогнито, было совершенно невозможно. Перед домом не было ни одного деревца, кустика или, на худой конец, урны. Пустая открытая территория. Даже пешеходов не было. Десять лет назад я бы не заморачивался с анонимкой. Просто, поднял бы трубку в каком-нибудь таксофоне и сообщил, все что надо, бубня информацию через носовой платок. Но в наше время в Питере не осталось ни одного таксофона. Эра сотовых и интернета вычистила город от этих столь нужных в данный момент для меня средств коммуникации. Разочарованный без особой цели я добрел до Таврического сада. Там на глаза мне попался колоритный бомж, который мирно и последовательно проводил ревизию урн. Эге! А если его нанять в качестве курьера?

– Привет! – обратился я к бездомному.

– Чего изволите, милейший? – обрушил на меня мощное «амбре» своего образа жизни «генерал помоек».

– Чего бы ты хотел в столь теплый солнечный день?

– Исполнитель желаний? – мужик осклабился редкозубым ртом. – Ты похмельный глюк? Или хочешь втравить меня в какое-нибудь мерзкое дело?

– Ни то и ни другое…

– Ну, тогда дай мне сто рублей!

Я дал. Увидев столь стремительное удовлетворение своих насущных потребностей, бездомный обнаглел:

– Еще сто рублей!

В ответ он увидел фигу:

– Не все сразу. Помоги мне и получишь еще двести.

– Ого! От мокрухи отказываюсь заранее. Я богобоязненный человек.

– Всего-то надо отнести письмо в «Большой дом».

– Ну, это запросто! Но учти, меня обязательно поймают, и я тебя сдам с потрохами.

– Ничего страшного.

– Что значит, ничего страшного? Как я получу свои пятьсот рублей?

Цены растут, как на дрожжах.

– Я говорил о двухстах.

– Это ты говорил. Меньше, чем за пятьсот, я на такие дела обычно не подписываюсь.

– Можно подумать, что тебе каждый день предлагают подобное.

– Вот я и говорю: не каждый день мне такое предлагают! Так стоит ли размениваться по мелочам? Ты, поди, куда больше на этом имеешь?

Я вздохнул и сделал шаг в сторону.

– Ладно, согласен на четыреста, но деньги вперед.

У меня в кармане кроме тысячных лежали только две сотенных и одна пятисотенная купюра. Ничего другого не было. Я протянул ему пятихатку:

– Хорошо! Давай сотню назад.

Он демонстративно поплевал на сотенную купюру и протянул ее мне:

– На! Подавись, куркулина!

Естественно, что я не стал ее брать. Вот ведь прохвост!

– Хрен с тобой! Вот эту бумажку отдашь в руки дежурному. Только смотри! – я активно погрозил ему пальцем. – За тобой будут следить мои люди.

– Угу, – буркнул в ответ бездомный. – Щас, сделаем! Не беспокойся, начальник. Все будет в лучшем виде.

Он положил деньги в карман и с моей запиской в руке двинулся в сторону Литейного проспекта. Я подождал, пока он отойдет от меня метров на сто и пошел следом. Должен же я убедиться, что послание доставлено по назначению. Бездомный добрел до перекрестка с Литейным и свернул в супермаркет «SPAR». Вот скотина необъезженная! Никакой гражданской ответственности у бомжей!

Минут через десять его довольная рожа вывалилась из дверей магазина. Из карманов бездомного торчали банки крепленого пива. Записка в руках отсутствовала. Очевидно, что он ее просто выкинул.

– Ты что, гадюка, делаешь? Давай иди, куда я тебя послал!

– Нет, начальник. У меня бензин кончился. Пока не заправлюсь, дальше не поеду.

– Хочешь по морде получить?

– И что ты такой злой? Пойдем на скамеечку, я тебя пивком угощу. Я не жадный.

– Так ты пойдешь?

– Не-а! И не собираюсь!

– Верни тогда деньги!

– Чего? Какие у меня могут быть деньги? Я банкрот!

От досады я на него замахнулся кулаком. Бомж упал, свернулся калачиком на асфальте и громко завопил:

– Люди! Человека убивают! Он меня заставляет взорвать ФСБ! Спасите!

Немногочисленные прохожие стали останавливаться и смотреть на нас. Мне это было ни к чему. Пришлось ретироваться. Так, потратив 600 рублей, я понял, что в серьезном государственном деле с бомжами лучше не связываться. В итоге «Попытка намба ван» потерпела полное фиаско.

«Отчаянье – удел всех слабых и безвольных. Но мне не привыкать об стену биться головой. Все перетрут: старание, упорство и мозоли. Попытка «номер два» – итог позиции такой».

Пивоваров В.В. Сборник собственных перлов.

Изд-во «Файерфлай». М., 1994. Т.1.С.183

Я вернулся домой. Мне было не совсем понятно, что делать дальше. Вернее, в голове у меня даже ветер не свистел. Там был полнейший вакуум. Побродив по квартире и изрядно помучившись, я лег спать. Утро не принесло облегчений. Умных мыслей в голове тоже не прибавилось. Ладно, будем импровизировать. Придется рисковать. А что делать? Придется! Я достал эту злосчастную «Нокию» из ридикюля и вставил симку. Хозяин телефона точно не был арабом. Все имена в «Контактах» были русскими. Немного поколебавшись, я выбрал номер с именем «Саня» и нажал на «вызов». Через пару гудков мне ответил густой мужской баритон:

– Вовка, ты что ли?

Меня зовут Владимиром, поэтому я протянул в ответ:

– Да-а-а.

– Уродец! Ты где пропадал три года? Тебя уже похоронили все…

Я отключил телефон, чтобы осмыслить сказанное. Но не успел. В прихожей запиликал мелодию «Кукарачи» дверной звонок. На пороге стоял Файер, или если коротко – Фай:

– Привет, босс! Не ждал?

– Как не ждал? Только этим и живу. Даже картину нарисовал «Ждун убивает работника «Почты» за медлительность». Откуда ты на мою голову?

– Случайно. Ищем девушку. Девушку Артема. Ты его не знаешь. Он в соседний подъезд к ее подруге пошел, а я к тебе.

– Просто так приперся?

– Нет, босс, не просто так. Ты же сам меня звал.

– Зачем?

– Как? Ты обещал отдать старые платы.

Ага! Сейчас, все брошу и побегу кладовку перерывать.

– Слушай, Фай, не до того мне.

Мимика Фая выражала крайнюю степень разочарования.

– Впрочем, черт с тобой.

И я повел его на склад «ненужного барахла», где вытащил из груды компьютерного железа пакет с деньгами и указал гостю на поле деятельности:

– Действуй – злодействуй!

Парень аж присвистнул от вида такого богатства:

– Откуда все это?

– Комплекс сквалыжничества – возрастная категория. Знаешь, что это такое?

– Не-а.

– Это когда даже одноразовую зажигалку выкинуть жалко. Огня не дает, но такая красивая!

Он только натужно улыбнулся в ответ:

– Вылечим.