Сергей Хорошев - Кто-то рядом

У меня под боком церковь, рядом с парком, и есть зацепка, что преступник где-то рядом живет.

Что там Железнов за бумажку прислал? Вот!

Квартира № 37 – Власов Георгий Владимирович, Власова Вера Вениаминовна, Власов Владимир Георгиевич – вопрос.

Квартира № 38 – Гончар Борис Борисович – восклицательный знак.

Ладно, что у нас по соседству?

Квартира № 49 – Лушкина Маргарита Леонидовна – два плюса.

Квартира № 53 – Кульков Евгений Валентинович – восклицательный…

Позвоню шефу!

– Василь Сергеевич… Получил я письмо – загадочно, конечно… И вот листок вы прислали…

– Это Фот который передал?

– Да.

– Это от участкового – твои соседи.

– Это я понял… А вот знаки здесь – плюс, минус, вопрос?

– Плюс – можешь не ходить, участковый квартиру знает – наведывался, а уж если два – то всех знает хорошо. Восклицательный – под подозрением – не адекват. Вопрос – сам понимаешь – ничего не понятно – из тех, что «не был, не состоял, не…». Разберешься.

– А тут и на мне восклицательный…

– А ты женись! Три года живешь в доме, а девушки – не постоянные, редкие и по информации майора Дергача – расфуфыренные, на проституток смахивают. И друзья к тебе ходят… Один Фот чего стоит! Так что, в глазах участкового майора Дергача – личность ты не адекватная, подозрительная и находящаяся под пристальным вниманием! Понятно?

Железнов охарактеризовал меня четко, грамотно, по-военному кратко.

– Понятно… – Протянул я. – А вот Лушкина – целых два плюса! А с ее телефона звонили…

– Скорее всего в коробке, в телефонной подключались… Митрич всех в квартире знает и не один год – говорит хорошая семья там… Так что можешь не соваться. Хотя… Как хочешь.

– Да… Вот по поводу – соваться… А зачем соваться? Мне тут Фот от Виктора Николаевича…

– Виктор Николаевич так, – прервал меня шеф. – помочь просто хочет. Легенду вам с Андреем… Мол молодые журналисты, ленивые, по подъезду пройтись решили, раз редакция задание дала, ну заодно и познакомитесь. Понятно?

– Да… В общем то…

– У тебя с чутьем журналиста как?

– Нормально. – Несколько неуверенно поспешил я уверить шефа в своей профпригодности.

– Вот и хорошо. Участковый участковым, а ты чутьем! Может унюхаешь что…

– Как собака… – Сорвалось у меня не кстати.

– Собака животное хорошее. Водку не пьет, и песни по ночам не орет. Намек ясен?

Железнов часто удивлял меня, в том числе и способностями: читать мысли, через телефон определять запахи, видеть сквозь стены.

– Нет! Что вы! Василь Сергеевич… Всего один раз! Мы пото… – Я осекся.

– И потом – не надо. Фот небось уж за бутылкой побежал?

И тут раздался звонок в дверь.

– Да нет… Покурить… Уже возвращается.

Звонок выводил настойчивую трель.

– Открывай и помни! Завтра отзвонишь. – Закончил шеф наставления.

Я кивнул телефону и отбился. Чего говорить – и так все видит, через время, через расстояния…

– Ты че не открываешь? – Андрей стоял набыченный. – Запор?

– Сам запор! Шеф звонил… точнее я ему звонил – а он уж знает, что ты за водкой пошел.

– Откуда?

– Оттуда! Ты вообще личность подозрительная! – Я сунул ему под нос листок с крестиками и вопросами. – Вот! – Мой палец очертил мою фамилию.

– Ну и что?

– Восклицательный знак. И это значит – я личность подозрительная.

– Это кто же определил?

– Майор Дергач! И Железнов, Василий Сергеевич, его определение расшифровал. Говорит – Фот, который к тебе часто ходит, на тебя всем своим видом и поведением, бросает темную и глубокую тень!

– Темную тень?

– Косуха – раз, бандана с черепами – два, перчатки с клепками – три. Ну еще – кожаные штаны, казаки со шпорами…

– Нормальный вид…

– Водку вон купил…

– Продают – вот и купил. Мы же договорились? Под пельмешки. Вот селедка, хлеб, салат… Ты че? Да и вообще – твой Дергач – туповатый мужик под пятьдесят, в грязноватом пиджаке и не чищенных ботинках! Подозревает даже детей!

– Откуда знаешь?

– Да… В магазине встретились. Почитать ему захотелось – вот я ему свой паспорт и дал.

– Представляю… – В паспорте Андрей Андреевич Фот представал образцово-показательным комсомольцем, собравшимся на ударную стройку в Сибирь – на БАМ, или еще куда. По молодости он решил, что фотография в официальном документе тоже должна быть официальной. Потому постригся, побрился и надел отцовский костюм, с Олимпиады 80 висевшей в шкафу как реликвия.

– Долго он сравнивал! – Хихикнул Фот.

Бутылку и закуску поставили в холодильник. Андрей налил себе чай. Я изучал вопросы Виктора Николаевича. Все вертелось вокруг молодежи, как-то: наркомания и алкоголизм; отношение к пожилым; сексуальная распущенность…

Сначала я читал с улыбкой – нашел что спрашивать! Уж я бы и сам бы… Скоро улыбка исчезла – до меня дошло – вопросы не просто так составлены – они с определенной целью составлены, и цель эта… Я разозлился! На Виктора Николаевича. Ведь мог бы написать…

– Андрей! – Оторвал я друга от созерцания вороны за окном. – А Попов не говорил – зачем эти вопросы?

– Говорил. – Я поднял брови и несколько подал тело вперед. – Он говорил – вы все равно сегодня полдня думать будете как с соседями познакомиться и ни чего лучше бутылки водки и новоселья не выдумаете. Лучше притворитесь молодыми и ленивыми…

– Ну, это бы мы и без него сообразили! – Я изобразил униженное достоинство.

Фот пожал плечами – его дело фотографировать, а не вопросы задавать. Он художник, а не вопросозадавальщик.

– Только зачем – он сказал ты сам знаешь.

Конечно – я знал! Но знание это находилось вне моей головы – рядом, почти в ней, почти-почти… Я уже мог это знание погладить, прикоснуться к нему…

«Шеф звонит! Шеф звонит!» – третий раз за короткое время запел мой мобильник.

– Да, Василь Сергеевич.

– Евгений… Тут Виктор Николаевич… Передаю трубку.

– Алло! Евгений? – Нет! Ведущий журналист, вопросов написал кучу, а с кем говорит не догадывается.

– Да. Слушаю. – Я не стал ерничать. Мудрость сохранил в себе. Потом пригодится.

– Евгений… У меня тут вылетело как-то… Вопросы для пожилых составил… Если в квартире молодые – ты сам придумай что. Типа проблемы свободного времени, что в интернете ищите. Как туда заходите – намекни про бесплатный УайФай – может кто сознается.

– Спасибо, Виктор Николаевич. Я уж и сам додумал. – Соврал я.

– Да, да… Еще Василий Сергеевич…

– Евгений! – В голосе шефа чувствовалась неуверенность. – Ты, если с Фотом, пойдешь – переодень его. Ладно?

– Да… – Я поперхнулся. – Попытаюсь.

– Не попытаюсь, а переодень! Дергач тут про вас такое… Гомосеки говорит! У черного, это он про Андрея, серьга в ухе! Пусть вытащит! – Приказал начальник по-военному.