Маша Стрельцова - Как растлить совершеннолетнего, Или Научи его плохому!

— У меня ноги затекли, уродка, — выплюнула она. — Развяжи!

— Нашла дуру, — хмыкнула я.

— Я ж без ног останусь!

— Дэн тебя будет любить любой, — улыбнулась я ей. — Все на сегодня просьбы?

— Мне в туалет надо, — неохотно призналась она. — Срочно. Уж сил терпеть нет.

Я сострадательно на нее посмотрела и, вздохнув, ответила:

— Слушай, как там тебя… Я не зверь, но и не дура. Ежли я сейчас тебе хотя бы ноги развяжу да в туалет свожу — подозреваю, кончится это для меня плачевно.

— И что мне делать?!

— Под себя, милая, — вздохнула я. — А что делать? Снайперы, когда жертву выслеживают — по трое суток не двигаются. И клозета рядом обычно нет. Я в книжках про это много раз читала, вот! Ну а ты сама по своей воле в это ввязалась, и цель у тебя была — уничтожить меня. Так что присваиваю тебе звание снайпера и напутствую: терпи, казак, атаманом будешь!

— Я тебя ненавижу! — прошипела она.

— Слушай, я тоже к тебе любви не питаю, — заметила я. — Причем обрати внимание — если ты так меня ненавидишь только за то, что я не имею возможности держать тебя тут со всеми удобствами — то как же мне тебя ненавидеть за то, что ты меня почти убила, а?

— Пошла к черту!

— Говорить так и не будешь?

— Пошла к черту!!!

— Ну и дура, — обиделась я. — Если бы мы поговорили как два умных человека — глядишь — и договорились бы до чего-то, верно?

— Это ты, убожище, умная?

— Аудиенция окончена, — вздохнула я, отрезала новый пласт скотча, подлиньше, и на совесть залепила ей рот.

Не хочет человек по-хорошему. Эх, как бы было замечательно, если б она пошла на контакт, мы с ней переговорили, и все это закончилось мирным чаепитием и заверениями в дружбе!

Мечты, мечты…

Выходя из Каморки, я не пленилась наложить охранные чары на дверь, а то ведь девушка-то активно рвется на свободу! И на всякий случай я еще и задвинула засов, а то мало ли чего.

«Ну и чего потом с ней делать-то???», — настойчиво вопросил голос.

«Ой, отстань, а?», — страдальчески поморщилась я. Откуда я знаю, что с ней делать? Убивать людей я не умею, у меня кишка на это тонка. А больше… Больше я не знаю, что делать.

Вот и оставалась мне следовать путем Скарлет и задвигать обдумывание этой проблемы на завтра. А лучше — через недельку. Или две.

А пока — пока я разберусь с душителем. И постараюсь через него узнать про фифу.

Приняв душ, мы с Лорой подкрепились, после чего я потратила кучу времени на выполнение своего святого материнского долга. То есть я сменила Баксу доллары в лоточке, нарезала ему мяса, налила сметанки и несколько раз погладила его по головке. Сыночка мой отчего-то смотрел на меня хмуро и материнской ласке не радовался.

— Я вот разделаюсь с делами — и заведу щеночка, а тебя на помойку выкину, ясно? — припугнула я его. — Щеночки — они всегда хозяевам рады, а не только тогда, когда в желудке пусто!

Кот посмотрел на меня долгим и внимательным взглядом, презрительно фыркнул и отвернулся к сметане.

— Правда выкину! — жалобно сказала я.

Кот не повел и ухом.

Вздохнув, я схватила ключи от машины, и мы с Лорой пошли в церковь. Пока мы спускались на лифте на первый этаж, я ей жаловалась:

— Вот, Лора, ростишь деток, ростишь, а они потом тебе такой вот кукиш показывают.

Лора согласно что-то пробурчала.

Не успела я выйти из лифта, как меня окликнул охранник.

— Магдалина Константиновна!

Я обернулась и выжидающе на него уставилась.

— Вам тут передать велели, — улыбнулся он и протянул мне здоровенный веник — букет из полураспустившихся, тугих роз.

Я аж в осадок выпала.

Подбежала, схватила веник, и только собралась помечтать о том, что мной увлекся какой-нибудь достойный молодой человек — как из букета выпала визитка.

На одной ее стороне было написано «Прости меня. Твой суслик», а на другой — «Буймов Денис Евгеньевич, генеральный директор …», и т. д. и т. п.

Безмерная печаль затопила мое сердце…

Эх, генеральный директор, уж как бы мне хотелось тебя простить и все вернуть как все было… Дни, что ты был рядом со мной — были самыми счастливыми в моей жизни, и я как наркоманка готова была душу продать за следующую дозу такого счастья. Только вот к счастью — у меня есть внутренний голос, и он не допустит, чтобы я сгубила себя из-за того, что полюбила тебя.

«Выкинь эту гадость, — тут же сухо сказал голос. — Выкинь. Это цветы от убийцы, и поверь — с большим удовольствием он их положил бы на твою могилу. А то, что он хочет помириться — так не забывай, ты его красотку в плену держишь!»

«Бывшую красотку», — злобно поправила я и строевым шагом направилась из подъезда. Лора еле успевала за мной.

Ща выкину розы на помойку. Пусть торчат из бачка, и когда Дэн приедет — надеюсь он увидит, что я сделала с его презентом. Почему-то я не сомневалась, что он еще явится.

Выйдя из подъезда, я приложила руку козырьком и обозрела двор. Бачков не было. Странно… Около материной хрущевки бачки есть, а куда отправляется мусор в элитных домах? У жильцов есть мусороприемники, а дворники что делают?

Я побродила по двору, бачков не нашла, зато обнаружила в беседке, увитой зеленью, наших старушек. Они выгуливали внуков, а заодно и болтали о своем, о девичьем.

— Потемкина совсем ума лишилась, — шипела одна из них. — Завела волка и выдрессировала!! И вот скажите — а для чего это она его дрессировала, а? Может, диверсия какая, а?

Я заинтересовалась, остановилась и принялась подслушивать. Потому как Потемкина — это я, и сплетни о себе, любимой, меня крайне интересовали.

— Да совсем эти новые русские очумели, — подхватила вторая старушка, словно сама жила в хрущевке, а не в элитном доме, следовательно — дочь или сын — «новее» некуда. — Ерофеев из пентхауза себе крокодила завел, Потемкина волка! Скоро детей в зоопарк водить не надо будет!

— А во втором подъезде недавно тигренка на прогулку выводили, — влезла третья старушка. — Маленький такой, да хорошенький, да ласковый! Прям котенок, только ростом с собаку.

— Вот вырастет этот котенок, — неприязненно возразили ей, — и сожрет кого-нибудь.

— Непременно сожрет!

— Так куда ему — такой хорошенький!

— А вот вырастет твой хорошенький…

— Да не спорьте вы. Вот вы скажите — а чего у потемкинского волка крест на шее, а?

— Насмешила! Вон у Дорофеевых питбуль в ошейнике с брильянтами ходит — и ничего.

— Так то брильянты — а то крест! Вот с какой целью она волку его повесила, а?

— А ведь Потемкина — она ведьма! С чертями знается, а как то бес вместо волка?

— Так ить крест на шее…

— А где ты видела нормального волка с крестом? Неладно это, бабоньки…

— Святоша у меня сильно богомольная, — дружелюбно пояснила я, заглядывая в беседку.