Барбара Колли - Стерто с лица земли

Перед глазами у нее до сих пор стояла картина поцелуя, но видение растворилось, как только на крыльце раздались шаги. Дверь Луи открылась, потом закрылась. Затем, через несколько минут, открылась и закрылась снова. Опять кто-то прошел по крыльцу, и в дверь Шарлотты громко постучали.

Шарлотта прекрасно понимала, что это Луи, но ей меньше всего на свете сейчас хотелось встречаться с ним. Сначала надо справиться со своими переживаниями, смириться, что она зря тратила время и слишком долго ждала, пытаясь разобраться в своих чувствах к нему. А теперь уже слишком поздно. Судя по всему, он нашел другую.

Шарлотта взволнованно смотрела на дверь. Может, если она не ответит, Луи уйдет?

Но он не ушел, стук стал громче и настойчивее, а потом Луи сказал:

— Шарлотта, открывай. Я знаю, что ты дома.

Не придумав лучшего оправдания, Шарлотта откашлялась и выдавила из себя:

— Я сейчас занята.

— Это вранье, и мы оба это знаем. Открывай.

У Шарлотты вдруг кровь прилила к голове, а щеки залила краска смущения. Он видел ее у окна и решил, что необходимо все объяснить.

— Я знаю, где ты держишь запасной ключ, — уговаривал Луи. — Или открывай, или я сам открою.

Шарлотта не хотела слушать его объяснения. Выслушать их означало признать, что между ними что-то было.

— Предупреждаю тебя, я открою сам, — не сдавался Луи.

Не будь такой трусихой. Открой дверь, и дело с концом.

Смиренно вздохнув, Шарлотта собрала в кулак чувство собственного достоинства, поднялась с дивана и подошла к двери. Глубоко вздохнув, она повернула ручку замка и открыла. Положив одну руку на дверь, второй рукой Шарлотта оперлась о косяк, давая Луи понять, что не собирается приглашать его в дом.

— Чего ты хотел, Луи?

— Я хотел… — Он покачал головой. — Нет, не хотел, мне нужно поговорить с тобой, объяснить.

Шарлотта пожала плечами:

— Ну так говори.

— Могу я войти?

— Я же сказала, что занята.

— Ну да, конечно. — Луи в отчаянии покачал головой. Шарлотта не шелохнулась. Он вздохнул. — Ладно, неважно. Послушай, Шарлотта, все не всегда так, как кажется на первый взгляд. И не пытайся делать вид, будто не понимаешь, о чем я.

Шарлотта еще крепче сжала дверную ручку.

— Все, что ты делаешь или не делаешь, меня не касается, — возразила она.

Луи прищурился и минуту внимательно смотрел на нее.

— Ты уверена?

— Уверена.

Лгунья, лгунья!

Луи словно услышал ее мысли.

— Мы оба знаем, что ты врешь.

— Так что ты хотел сказать, Луи?

Он ненадолго закрыл глаза, нахмурился, еще раз тяжко вздохнул и открыл глаза.

— Я хочу объяснить, кто моя гостья. — И быстро добавил: — Не смей говорить, что я не должен тебе ничего объяснять. По меньшей мере, ты хозяйка этого дома. И я думал, что мы друзья, близкие друзья, — продолжил он. — Так или иначе, я чувствую, что должен все объяснить, тем более что моя гостья поживет немного у меня, пока не найдет себе жилье. — Луи криво усмехнулся. — Кроме того, Джудит спустит с меня шкуру, если я приведу сюда другую женщину и ничего не объясню.

Но Шарлотта просто смотрела на него в упор и не ответила на шутку. На лице Луи появилось страдальческое выражение.

— Это моя бывшая жена, мать Стивена.

У Шарлотты подкосились ноги. Мать Стивена… женщина, которая бросила семью, потому что не нашла в себе сил справиться с трудным ребенком и смириться с ненормированным графиком работы мужа-полицейского. Бывшая жена Луи, из-за которой ему пришлось в одиночестве воспитывать сына-подростка.

— Я навел о ней справки, пока был в Сан-Франциско, — сказал Луи. — Я подумал, она должна знать, что у Стивена все хорошо. И что она стала бабушкой. Я… я подумал, что это меняет дело. На самом деле это была идея Стивена.

В душе у Шарлотты от волнения все смешалось. Меняет дело? Как меняет дело? Она покачала головой:

— Не понимаю.

— Я знаю, что не понимаешь, но, если ты позволишь мне войти, я попытаюсь объяснить.

Шарлотта проглотила комок в горле.

— Как я уже говорила, ты ничего не должен мне объяснять.

— Может, и не должен, но для меня очень важно, чтобы ты поняла. Пожалуйста, — умоляюще произнес он.

Это «пожалуйста» оказалось решающим. Луи не из тех мужчин, которые привыкли умолять. Шарлотта убрала руку с дверного косяка.

— Подожди минутку.

Она подошла к клетке Милашки.

— Прости, милый, — пробормотала Шарлотта, набрасывая на клетку покрывало. — Будь умницей! — Она вернулась к двери. — Теперь можешь войти.

— Ты не угостишь меня кофе, если тебя это не очень затруднит? — спросил Луи, входя.

Шарлотта заперла дверь.

— Я и сама не откажусь от кофе.

Луи прошел за ней на кухню и сел за стол. Шарлотта варила кофе и чувствовала, что ее буквально прожигают взглядом, следя за каждым движением. Только когда она выключила кофеварку и тоже села за стол, Луи наконец заговорил:

— Ее зовут Джойс. Не так давно я выяснил, что она живет в Сан-Франциско. Стивен тоже в курсе. Как я уже говорил, узнав, что я туда еду, сын попросил меня найти ее, посмотреть, как у нее дела. Мне, наверное, никогда этого не понять, но после того, что она сделала и что нам пришлось пережить из-за нее, Стивен все равно беспокоится о ней.

— Потому что она — его мама, — прошептала Шарлотта.

— Да. Некоторые женщины недостойны материнства, но это отдельный разговор. Так или иначе, я нашел ее адрес и в один прекрасный день появился у нее на пороге. — Луи помрачнел. — Она находилась в реабилитационном центре, жила там последние полгода, с тех пор, как вышла из тюрьмы.

— Из тюрьмы? — переспросила Шарлотта. — Боже мой, как она попала в тюрьму?

Луи поерзал на стуле и тоскливо поглядел в окно.

— Она алкоголичка. Судья согласился выпустить ее из тюрьмы только при условии, что она будет находиться в реабилитационном центре. До того она бедствовала и, как бы сказать… вела уличный образ жизни. — Явно смутившись, Луи посмотрел на кофеварку. — Кажется, кофе готов. — Он поднялся, подошел к шкафчику, достал две кружки, налил кофе и поставил кружки на стол.

Луи снова сел, положил в кофе сахар, сделал глоток, потом обхватил чашку руками и снова уставился в окно. Через минуту он сказал:

— А еще она умирает. Цирроз печени. Годы плохого питания и беспробудного пьянства.

— Но выглядит она вполне здоровой. — Как только эти слова сорвались с языка, Шарлотта поняла, что выдала себя и теперь стало ясно, что она подглядывала за Луи. По его лицу было заметно, что он тоже обратил на это внимание.

На губах Луи мелькнула едва заметная улыбка:

— Чего у Джойс не отнимешь, так это художественного таланта, когда речь идет о косметике, — серьезно сказал он: — Бог свидетель, Шарлотта, я не мог оставить ее там. — Он покачал головой: — Я просто не мог оставить ее умирать среди чужих людей.